третьего уровня и время очень относительная штука. Ну что, пошли нашу пирамиду смотреть?! — Славке надоела эта вступительная лекция, и он потянул всех на второй уровень, взяв Женьку с Лэей за руки и послав им мысленную установку, как «проваливаться» вглубь наведенной в этом мире реальности.
Они все дружно «провалились» и заметили, как все изменилось вокруг них. В отличие от изнанки реала, здесь все стало как бы слегка прозрачным. Хотя друг друга они по-прежнему воспринимали, как в действительности.
— Как интересно! — воскликнула Лэя. — Это так похоже на те складки ложных реальностей, в которых я заблудилась на Сэйларе! Но здесь все знакомо и понятно.
— Там ты была заблудившимся гостем, а здесь — считай, хозяйка! — ответила Таша.
— А давайте, весь мир облетим! — предложила Лэя. — Я так сразу со всем и познакомлюсь, а то мы только у водопада и в Жекином домике успели побывать.
— Давайте! Беритесь за руки и настройтесь на мои мысли, — согласился Славка. — Я вас потащу «паровозом», а вы только смотрите и слушайте мои комментарии.
Они понеслись над миром. Сначала Славка взмыл с сумасшедшей скоростью вдоль почти отвесного скального склона, затем по огромной дуге пролетел над морем к плато, с которого величественно скатывался вал огромного водопада. Зависнув на время над самой кромкой выгибающейся водной поверхности, он стремительно бросился в падающий поток. Они пронеслись вниз, сквозь воду и выскочили над поверхностью моря. Дальше они стремительно помчались к Ташиному атоллу и, сделав над ним круг, взлетели вверх, почти мгновенно переместившись к материку. А там, следуя по красивым изгибам скоростной автотрассы, нашли Федин бывший якорь.
Оказалось, что его дом не пустовал. В шикарном приусадебном парке виднелся хозяин, блаженно развалившийся в шезлонге и принимающий солнечные ванны от выдуманного светила.
— Зайдем в гости? — мысленно спросил Славка и, получив согласие от прицепных «вагонов», добавил. — Только надо сначала «постучаться», а то как-то невежливо будет!
Он оставил ребят и, подлетев к ближайшей елке «схватил» ту за макушку и вытянул вверх на несколько метров. Потом отпустил, так что Федька наверно увидел, как ель ни с того, ни с сего, вдруг вытянулась и сжалась обратно, как резиновая, при этом, разбросав вокруг хвою и шишки.
— Ах ты!.. Б… богомерзкое! — под «Б» он наверно подразумевал все-таки Божество.
— Славка! Сколько можно издеваться над несчастным физиком! Явись уж народу, раз ты здесь!
— Какой из тебя физик? Так, может, на метафизика и потянешь! — смеясь, ответила ему Таша, первой появившись на его лужайке, заодно переодевшись в купальник.
— Ох! Не ожидал, что ты тоже надо мной подшучивать будешь! А почему это я на физика не потяну?! — успел второй раз обидеться Федька.
— Ты уже и забыл?! Настоящий физик должен быть с твердокаменным лбом, чтобы суметь объяснить все несуразицы мирозданья только с помощью железно-материальных законов. А у тебя давно уже размягчение мозгов произошло. Да и каких мозгов? В астрале их у тебя даже и нету!
— Взаимно, безмозглое мое божество! Вот он, женский идеал! Божественная красота при полном отсутствии серого вещества. Да, этого, действительно, можно достичь только на небесах!
— Слава! — возмущенно плаксивым тоном запричитала Таша. — Он на меня обзывается!
Защити свою несчастную половину! Я купаться пришла, а он… набрасывается!
В воздухе появился огромный полутораметровый шприц, полный какой-то гадости и стал угрожающе нацеливаться на Федьку.
— Ну, все! — уже не на шутку испугавшийся кудрявый (но не настолько, как Эйнштейн) физик вскочил и, патетически выставив руку, заявил. — Раз здесь такие притеснения душ всякими несознательными божествами, я вырываю свой якорь из вашего мира и живу там один, как хочу!
— Все, все! Нельзя уже и пошутить! — на лужайке вместо шприца появился Славка в его любимых шортах дикой бананово-зеленой расцветки. — Тебя, можно сказать, целый сонм божеств посетил, а ты — вместо того, чтобы обрадоваться…
— А кто это, сонм? — любопытный Федька тут же забыл изображать обиды.
— Прошу любить и жаловать, уникальное и весьма могущественное по своим возможностям, но совершенно неопытное, объединенное божество Земли и Сэйлара! — продекламировал Славка и на поляне за ручку появились лучащийся довольной физиономией Женька и немного стесняющаяся такого представления Лэя в образе Лены, одетой в не менее стильный и соблазнительный купальник, чем Таша.
— Ну, Лэя, это ты напрасно! Надо было в своем виде приходить, — сказал Федька. — Я же знаю, какая ты красавица в своем настоящем виде! Мы, люди, чисто объективно, явно не дотягиваем до сэйлов.
— Лэя не поддавайся этой провокации! — засмеялся Женька, — Этот прохиндей хочет полюбоваться на тебя нагишом! Он же знает, что сэйлы не носят всяких нарядов, когда купаются.
— Фи! Какие нечистоплотные домыслы! — возмутился Федька. — Чтобы твое божественное невежество понимало в красоте и, как ей нужно любоваться!
— Понимаю, понимаю! Разве не похоже! — усмехнулся Женька приобнимая Лэю и целуя ее в щечку.
— Да уж, хват! Уволок у цивилизации самую красивую принцессу и всю кассу в придачу! — согласился Федька.
— Знай наших! — горделиво ответил обладатель неземной красоты.
— Жек! Хватит болтать, — взмолилась Лэя. — Пошли купаться! А то нам еще столько дел надо переделать!
— А каких дел? — тут же спросил Федька.
— Божественных! — ответил за ребят Славка. — Божествам тоже, знаете ли, надо учиться!
А Лэя, тем временем, с веселым гиканьем рванула в воду. На Сэйларе все-таки она не могла себе сейчас позволить так беспечно бросаться в воду, а купаться она всегда любила. Накупавшись и наобщавшись с Федькой, они продолжили облет их владений. Мир был пока не очень большим и Лэю заинтересовал один вопрос:
— А как мир кончается? Там, что, стена или кромешная темнота астрала? — остановила она движущийся живой поезд.
— А я оставил это на усмотрение того, кто окажется в мире вблизи от его края.
— Как это? — не поняла Лэя.
— Это самое простое — оставить все недоделанным. Край как бы размазан и видится нечетким. Душа, продвигающаяся к кромке мира, пытаясь разглядеть, что впереди, сама начинает формировать действительность дальше, в соответствии со своей фантазией и заложенными в этот мир правилами.
— Странно, — задумался Женька. — Мне это напоминает человечество в реале. Чем глубже в атомное строение или вселенную оно вглядывается, тем больше усложняются макро- и микроструктуры. Может в реале мы тоже «додумываем» свой мир?
— А какая, в принципе, разница? — спросил Славка. — Пирамида вселенной просто на несколько уровней глубже уходит в астрал, чем эти, придуманные нами миры, и на один уровень выходит из него. Реал можно назвать последним, нулевым уровнем астрала. Так почему бы и его не «додумывать»? Хотя на это нам пока ответа не найти — не та степень 'божественности'.
— А мне кажется, что весь мир так устроен, что все остается принципиально непознаваемым, — сказала Таша. — Просто, чтобы интереснее было. Сколько куда ни копай — сам себе загадок только нагородишь.
— Да, похоже на то. Разгадывая несуществующие загадки, что в реале, что в астрале, мы как бы творим действительность, углубляя и уточняя ее, поддакнул Женька. — Ведь этот же принцип используется и в вашем мире Отраженного реала?
— Да, например, наши космонавты, развивают мир, осваивая несуществующий космос.
И теперь неясно, настоящий их космос или нет? А может быть, он вообще где-нибудь сращивается с реальной Вселенной. Ведь в астрале, наверно, все возможно! — сказала Таша — Нет, не может. Иначе наша технология проникновения в астрал не наделала бы столько шума, — ответил Женька. — Но это не мешает вашим космонавтам создавать свою Вселенную.
