самолетов! Во второй половине дня не менее опустошительным налетам подверглись авиабазы Иордании, Ирака и Сирии, что довело количество уничтоженных на земле самолетов и вертолетов до 393!!
В этой бойне «семеркам» – в отличие от самолетов других типов – еще повезло: на аэродромах экипажи израильских «Мистеров» смогли уничтожить только 15 истребителей-бомбардировщиков. Уцелевшие безусловно представляли серьезную силу, но были слабо освоены летным составом. Тем не менее наиболее опытные пилоты, такие как, например, подполковник Мохамед Абабнак, все же решили поднять в небо уцелевшие машины. Но в условиях подавляющего господства израильской авиации их пилоты могли только демонстрирвать противнику свою решимость сражаться и тот факт, что не все египетские самолеты уничтожены на аэродромах.
Завоевав стратегическое господство в воздухе, ВВС Израиля смогли обеспечить своим сухопутным войскам полную свободу маневра, которые в результате стремительных ударов захватили весь Синайский полуостров. Спустя несколько дней израильские танки находились на подступах к Дамаску, а парашютисты занимали позиции на западном хребте Голанских высот. И хотя уже 19 июля правительство Израиля единогласно проголосовало за возврат всего Синая Египту в обмен на мирный договор и демилитаризацию полуострова – аналогичные предложения были сделаны Иордании по поводу западного берега реки Иордан и Сирии по поводу Голанских высот – попытка дипломатического урегулирования напряженности не была воспринята лидерами арабских стран, начавших подготовку реванша.
С помощью СССР побежденному Египту удалось очень быстро восполнить потери своих ВВС, что не удивительно – ибо до 40% государственного бюджета шло на прямые военные расходы. И не успели еще высохнуть чернила на подписанных обеими сторонами соглашениях о прекращении огня, как спустя буквально месяц после окончания «шестидневной войны» египетские ВВС снова начали испытывать на прочность израильскую ПВО. Уже 15 июля 1967 г несколько Су-7БМК взаимодействуя с дюжиной МиГ-17 атаковали израильские позиции напротив Суэца и в районе Исмаилии. И хотя поднявшимся по тревоге израильским «Миражам» удалось сбить один Су-7БМК, позже аналитики из обоих лагерей сошлись во мнении, что результаты этого внезапного налета более чем компенсировали потерю одного сверхзвукового истребителя-бомбардировщика.
С этого дня фактически ни о каком мире на линии фронта и говорить не приходилось, но если на сирийской границе периодически происходили стычки мелких подразделений, то египетские сухопутные войска, отделенные от противника довольно широким Суэцким каналом, в бой не вступали и подобно противнику в основном занимались инженерным совершенствованием своих позиций. Последний, впрочем, занимался этим вынуждено, так как египтяне быстро сосредоточили вдоль канала несколько мощных ариллерийских группировок, произодивших опустошительные огневые налеты на позиции израильтян. Евреи противопоставили этим регулярно налетавшим огненным «шквалам» внезапный огонь своих САУ, а затем и удары авиации, как по позициям египетской артиллерии, так и прикрывавших ее частей и подразделений ПВО. Несмотря на то, что решить задачу прикрытия с воздуха позиций свой артиллерии командование египетскими ВВС не смогло, все же мысль о том, что нападение – лучший вид защиты, не покидала арабских авиаторов, горевших желанием перенести игру на половину поля противника.
Преподанные в ходе трагической «шестидневной войны» уроки тщательно изучались и одним из результатов этого стало начавшееся на всех аэродромах масштабное строительство укрытий для самолетов, поначалу представлявших фунтовые обваловки укрепленные вскоре железобетоном. Наличие рассредоточенных по периметру летного поля укрытий теперь в принципе исключало одновременное уничтожение в ходе воздушного налета значительного количества самолетов, что не приминула отметить в своем докладе израильская разведка. Уже осенью 1968 г. ВВС Израиля генерал-лейтенант Богдыхай Хот, заявил на совещании высших офицеров, что поскольку в случае начала нового конфликта вновь уничтожить египетскую авиацию одним ударом не удасться, «мы должны будем их выманить из укрытий…».
С целью более эффективного использования маскировки, осенью-зимой 1967-1968 гг. были введены две схемы камуфляжа для самолетов тактической авиации. Первая представляла собой почти классический горно-пустынный, представлявший собой набор коричневых пятен неправильной формы на песчаном фоне. Вторая более сложная схема представляла собой набор очень крупных бурых пятен и окантовывающих их полос выцветшего травянисто-зеленого цвета, нанесенных на песчано-желтый фон.Этот вариант предполагалось использовать на самолетах действовавших в районе дельты Нила, однако на практике машины в окрасках обоих типов действовали в зависимости от обстановки.
Надо сказать, что спустя всего год после окончания «шестидневной» войны противники серьезно усилили свои арсеналы. Войсковая и объектовая ПВО Израиля получила американские ЗРК «Хок», а на защиту неба Египта были призваны советские ЗРК С-75 и С-125. Существенные изменения произошли и в оснащенности ВВС. Обе стороны полностью перевооружили свою истребительную авиацию сверхзвуковыми машинами. У израильтян место истребителя первой линии занял «Мираж»III, а у египтян и сирийцев – МиГ-21. Все уцелевшие после июня 1967 г. дозвуковые МиГ-17 были переведены в разряд истребителей- бомбардировщиков. Несмотря на мощное пушечное вооружение, эти самолеты не слишком подходили на эту роль из-за весьма небольшой бомбовой нагрузки, составлявшей всего 400-500 кг и отсутствия специализированного бомбардировочного прицела.
На имевшиеся под консолями два штатных замка, куда крепились подвесные топливные баки можно было подвесить по одной 250-кг ФАБ-250 или по две «сотки». Не мудрствуя лукаво египтяне разместили под фюзеляжем МиГов еще по паре замков, каждый их которых был рассчитан на одну ФАБ- 100. Но этого арабам показалось мало, и под консолями истребителей-бомбардировщиков смонтировали направляющие для восьми 76-мм швейцарских неуправляемых реактивных снарядов «Сакр», выпускаемых известной фирмой «Эрликон». Доработка «семнадцатых» проводившаяся ударными темпами в авиамастерских Хелуана (к югу от Каира) была завершена к концу 1968 г. и уже к началу следующей кампании все «ветераны» были возвращены в строевые части.
Столь «развитая» подвеска вызвала рост лобового сопротивления и как следствие этого, падение максимальной скорости у земли до 700 км/ч. К тому же без ПТБ дальность полета загруженного под завязку бомбами и ракетами МиГа была очень скромной, а потому необходимо отметить, что в боевых условиях чаще летали с баками в дополнение к которым брали НУРСы и пару «соток». Полную боевую нагрузку (пару ФАБ-250 и две ФАБ-100 либо шесть «соток») брали только в том случае если цель находилась буквально на линии боевого соприкосновения – иначе говоря на берегу Суэцкого канала – или при использовании аэродромов подскока.
Но проблемы не ограничивались только летными характеристиками. Еще одним обстоятельством, препятствовавшим одновременному применению 250- и 100-кг бомб была различная баллистика боеприпасов, весьма существенно различавшихся по массо-габаритным показателям. В результате чего сброшенные с одного захода разные по массе средства поражения имели и разные траектории, а поскольку в действиях истребителей-бомбардировщиков ставка делалась на внезапность, делать дополнительный заход на цель представлялось по меньшей мере нецелесообразным, а большинстве случаев просто рискованным.
И все же несмотря на все эти недостатки, МиГ-17, по мнению египетских летчиков, было рано списывать. «МиГ-17 была великолепная машина, – вспоминал генерал-майор Мохамед аль Масери. – помимо мощного бомбового и ракетного вооружения она несла три пушки, одна из которых была 37- мм. Вы даже представить себе не можете ее эффективность. При попадании снарядов почти в любую преграду образовывалась дыра диаметром в целый фут (0,305 м). Две более скорострельные 23-мм пушки давали-
