Только бизнес?
«Наследник приехал на черном лимузине рано утром, за час до того, как появились первые из наших, — пояснил седоусый мужчина с красным воздушным шариком. — «Горилл» нанял. Пугачев без охраны никуда!» Параллель Александра Пугачева с магнатом прессы, воплощенным в кино Орсоном Уэллсом, очевидна. Как раз в этот момент в здании издательства шли переговоры представителей коллектива газеты с ее владельцем. Крики с улицы разом стихли, когда в стеклянном проеме оцепленного подъезда появился человек. «Это Стефан Патюре, секретарь профсоюзного комитета», — сообщил мой собеседник.
«Переговоры временно прерваны, — объявил собравшимся профсоюзный вожак «Франс-суар». — План обновления, предлагаемый хозяином, нереален и необоснован. Нам предлагают закрыть бумажную версию и полностью перевести газету в Интернет. При этом будут сокращены восемьдесят девять рабочих мест из ста сорока, не говоря уже о нештатных авторах. Это неприемлемо». Собравшаяся на Елисейских публика взорвалась в негодовании. Седоусый решил привлечь меня на свою сторону: «С нами журналистское сообщество. Вон стоят ребята из «Трибюн», «Паризьен» и даже коллеги из «Журналь оффисьель». Пугачев посягнул на святое — на практику коллективных договоров парижской прессы с издателями. Русские миллиардеры хотят набирать журналистов по Интернету и по ничтожным ценам...»
А начиналась парижская пугачевщина вполне солидно и даже гламурно. Шестнадцатого марта 2010 года «весь Париж» собрался в ресторане «Жорж», что на верхнем этаже Бобура — так французы зовут Центр Помпиду. С гитарой наперевес боролся с микрофоном модный певец Тома Дютрон. У бара — звезды телевидения и политики. Угощение изысканное. Особенно десерт: шоколадные эклеры, на каждом из которых была изображена первая полоса «Франс-суар». Параллельно на гигантских экранах гости могли наблюдать онлайн, как готовится будущий номер газеты.
Главный герой суаре двадцатипятилетний Александр Пугачев с легким, даже на удивление нерусским акцентом произнес: «В каждой стране есть народные газеты, почему бы одной из них не появиться во Франции?»
Идиллия продолжалась до тех пор, пока от публики не пошли вопросы. В первых из них прозвучало недоумение: почему российский олигарх Сергей Пугачев сделал столь странное вложение — приобрел в Париже СМИ? Уж не связано ли это с тем, что французские вертолетоносцы «Мистраль» могут начать собирать на питерских верфях, принадлежавших тогда пугачевскому холдингу?
«Я сам инвестировал во «Франс-суар», — отбил атаку Пугачев-младший. Далее разговоры свелись к классическому: «Только бизнес и ничего, кроме бизнеса». Тем не менее удалось выяснить некоторые детали.
Пугачев-младший получил образование в международном университете в Монако, где ему принадлежит японский ресторан «Сакура», помогал ранее отцу в операциях с российской недвижимостью, жену Юлию с двумя детьми поселил в Вене, хотя паспорт вот уже несколько лет имеет французский. Журналистикой он никогда ранее не занимался. А «Франс-суар», заметим, это не просто газета, а без преувеличения — легенда. Культовое издание для нескольких поколений французов.
Лазарев и другие
«Предшественница «Франс-суар», подпольная газета «Дефанс де ля Франс» — «Защита Франции», — была первой, самой главной газетой антигитлеровского Сопротивления и печаталась одно время в подвалах Сорбонны, — рассказывал «Итогам» известный писатель Люсьен Бодар, один из тех, кто пришел в редакцию будущей «Франс-суар» сразу после войны. — В январе 1944-го, когда бои с немцами еще были в самом разгаре, тираж издания достигал 450 тысяч экземпляров. Когда же газету возглавил Пьер Лазарев, вернувшийся из американской эмиграции после победы, тиражи вообще стремительно поползли в гору. Ибо Лазарев был журналистом от Бога».
«Пьеро с бретельками» прозвали уроженца Бессарабии Петра Лазарева, всегда носившего брюки на помочах. Сумевший объединить вокруг себя блистательную команду журналистов (среди них было немало эмигрантов из России), многие из которых стали с годами если не академиками, то живыми классиками французской культуры — Жозеф Кессель, Жан Фернио, Франсуаз Жиру, Филипп Лабро, — Лазарев в начале 1950-х довел тираж «Франс-суар» до миллиона! Через несколько лет, когда стабильный тираж достиг полутора миллионов, на первой полосе издания появилась ленточка, на которой было напечатано: «Единственная ежедневная газета, продающаяся тиражом более миллиона экземпляров».
В 1960-е годы тираж «Франс-суар» перевалил за два миллиона — цифра невиданная во Франции! Газета превратилась в конвейер новостей и мнений: каждый день выходило по восемь выпусков. Лазарев первым во Франции начал печатать комиксы и «фельетоны» — романы с продолжением: «Анжелика — Маркиза ангелов» до того, как о ней были выпущены книги и фильмы, продефилировала с невероятным успехом во «Франс-суар». Только журналистский штат редакции достигал 400 человек. По большому счету вся нынешняя система парижских СМИ — это наследие Пьера Лазарева. «Смерть Лазарева в 1972 году обозначила конец золотого века французской журналистики», — говорил писатель и историк, член Французской Академии Анри Амуру. Именно Амуру возглавил «Франс-суар» после Лазарева. При нем у газеты и начались проблемы. Каждый из новых владельцев желал проводить свою политику и приступал к этому с сокращения числа служащих. А в ответ журналисты бастовали.
Актуальны эти проблемы и теперь, когда у кормила «Франс-суар» вновь человек из России. Впрочем, и раньше, весной 2006 года, возглавить хозяйство парижской «вечерки» пробовал еще один наш соотечественник: Аркадий Гайдамак. Он пытался приобрести «Франс-суар». Любопытно, что коллектив газеты поддержал магната, объявленного французскими властями в международный розыск, но начеку оказался торговый суд Лилля, решавший судьбу издательских лицензий. В общем, Гайдамаку вскоре пришлось расстаться с медийными амбициями во Франции. А через три года наступила эра Пугачевых, которых, кстати, обязали поклясться перед судом, что они даже не знакомы с Гайдамаком. Верится с трудом...
Самиздат по-парижски
