4 дня не работала в ноябре в полноценном режиме Замоскворецкая линия московского метро. Трафик перекрывался на перегоне между станциями «Белорусская» и «Новокузнецкая» в оба конца два уик-энда подряд — сначала 19—20 ноября, затем 26—27-го числа. Среди горожан поползли слухи, что практика закрывать движение по выходным без объяснения причин войдет в порядок вещей. В пресс-службе метрополитена, куда «Итоги» обратились за разъяснениями, сообщили, что все опасения беспочвенны: «В означенные дни работы проводились в соответствии с приказом правительства Москвы № 61-02-171/1 от 8 ноября этого года. Больше по выходным движение перекрывать не планируется». Как выяснилось, причиной усеченного движения по зеленой ветке стали работы по устройству виброзащиты станций в центре города, которая нужна, чтобы уменьшить тряску в поездах. Но главное, чтобы проходящие поезда не мешали зрителям недавно открывшегося Большого театра наслаждаться его уникальной акустикой. Мало кто знает о таком факте: от станции «Театральная» залы Большого отделяют каких-то 40 метров. К тому же так вышло, что именно вблизи этой станции находятся сразу три стрелочных перевода, на которых громыхают поезда. Оборудовать стрелки виброзащитой, как отмечают работники метро, технически достаточно сложно, потому и потребовалось закрывать линию не на несколько часов, а сразу на двое суток. Дело, несомненно, нужное, москвичи ради такого готовы и потерпеть, но жалуются, что их могли бы по крайней мере заранее предупредить, чтобы они искали маршруты объезда. Толпы людей штурмовали вагоны на «Пушкинской» и «Чеховской», полиция едва сдерживала возмущенных пассажиров. Сотрудники метро парируют, что москвичи сами невнимательны, поскольку объявления были развешаны в подземке заранее. Сколько людей могли оказаться в неведении? 1,4 миллиона человек — это стандартный пассажиропоток в будни на Замоскворецкой линии московского метро. В выходные этот показатель — около миллиона. То есть не менее четырех миллионов человек испытали неудобство из-за закрытия движения. Может, метрополитен не сообщал широко о планах на ремонт, поскольку боялся потерять выручку? Если хотя бы каждый второй отказался в те дни от поездки, метрополитен потерял бы не менее 56 миллионов рублей. Оно им надо?
Нина Важдаева
Черные «пятнушки» / Политика и экономика / Те, которые...
Вообще-то на спортивных состязаниях свистеть не только не запрещается, но и полагается. Вышло же так, что свист совпал с присутствием в спорткомплексе «Олимпийский» на турнире по смешанным единоборствам премьер-министра Владимира Путина. За свистом пошли споры о том, кто именно был адресатом шумовой атаки и что конкретно имели в виду свистящие. В результате появились две диаметрально противоположные версии.
Оппозиционно настроенные граждане твердо убеждены, что освистыванию и угуканью подвергся не кто иной, как сам Владимир Владимирович. Так, мол, народ выразил свой протест.
Согласно разъяснению Белого дома звуковые эффекты предназначались американцу Джеффу Монсону, проигравшему в тот день нашему чудо-богатырю Федору Емельяненко. Была, впрочем, вначале и третья версия. По мнению пресс-секретаря движения «Наши» Кристины Потупчик, адресатом свиста действительно был Владимир Путин, но: «Люди орали и свистели от радости. Приветственно, понимаете?» Но, очевидно, «понятливых» оказалось немного: распространения сия трактовка не получила.
И все это было бы смешно, если бы не было так грустно. Грустно, во-первых, оттого, что дефицит красок, наблюдаемый в реальной политической жизни, восполняется воображением — на это, собственно, и уходит вся «энергия протеста». Во-вторых, судя по всему, в мире грез пребывает и сама власть. Только этим можно объяснить ту истовость, с которой лица, приближенные к вершине вертикали, опровергают версию об антипутинском характере свиста. И дело тут не в том, кто прав. Правы, скорее всего, все понемногу.
Кто-то, наверное, и впрямь свистел от восторга. Кто-то — провожая побитого Монсона. Наверняка была и какая-то антипутинская составляющая в этом гвалте. И, отвергая саму возможность такой мотивации, защитники власти уподобляются известному чеховскому персонажу. Доказывая своему ученому соседу нелепость предположения, что будто бы «на самом величайшем светиле, на солнце, есть черные пятнушки», тот привел «неотразимый» аргумент: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда».
Увы, в реальной политике, которая, похоже, начинает мало-помалу возвращаться в страну, без свиста никак не обойтись. И чем спокойнее отношение к бесчинствам «соловьев-разбойников», тем больше шансов на то, что эти трели не станут для нашей политической системы финальной сиреной.
Андрей Владимиров
