— Когда возник вопрос о трансляции записи по телевидению, я рекомендовал обязательно предварительно показать ее герою сюжета. Председатель Гостелерадио СССР Михаил Ненашев позвонил Ельцину. Тот приехал в «Останкино», посмотрел запись и попросил показать не только скандальное выступление в Балтиморе, но и другие сюжеты о его заокеанском визите. Так и было сделано. Никаких обвинений в искусственном растягивании слов, ссылок на свою усталость в этой командировке он в тот момент не делал. Зато потом эти мотивы циркулировали в объяснениях его коллег и в книге воспоминаний самого Ельцина: якобы видеоинженеры по заданию сверху растягивали слова. Следует признать, что чем чаще Ельцин попадал в скандальные ситуации, которые должны были в любой другой стране стать началом конца политической карьеры, тем популярнее он становился. Впрочем, на фоне падения авторитета Горбачева удивляться тут особенно нечему. При этом я хочу подчеркнуть, что Ельцину было грех обижаться на Горбачева. В свое время Михаил Сергеевич бросил Ельцину спасательный круг, предлагая ему отказаться от самоотвода с поста первого секретаря Московского горкома КПСС. Ельцин тогда им не воспользовался и тем не менее получил высокую должность и работу по специальности, стал первым зампредом Госстроя. Хотя мог бы отправиться послом, например, в республику Габон и там остаться надолго.
— Полемизировать с Полтораниным — не очень благодарная задача. Это неимоверная чушь. Полторанин, наверное, запамятовал, что первыми шагами ГКЧП было отстранение Горбачева от власти под выдуманным предлогом болезни, изоляция его в Форосе и назначение и. о. президента Янаева. То, что Янаев на известной пресс-конференции назвал Горбачева другом и заверил, что они «еще будут вместе работать», оставим на совести Янаева. Что же он своему «другу» даже не позвонил?
— Выбор Янаева в качестве вице-президента СССР, конечно, нельзя отнести к удачам Горбачева. В разговоре со мной о кандидатуре на пост вице-президента вначале назывались Назарбаев и Шеварднадзе. Я сказал тогда: «Предложите пост Ельцину. Потерь для вас в любом случае не будет. Согласится — хорошо, не согласится — будет какая-то ясность». Перед самыми выборами президент вновь советовался со мной по этому вопросу и назвал две кандидатуры: Янаева и Примакова. Мой ответ был таков: «Янаев, возможно, и будет вам в чем-то помогать, но он не прибавит президентской власти политического капитала. Я бы отдал предпочтение Примакову». Как и следовало ожидать, кандидатура Янаева была встречена съездом кисло, и он при тайном голосовании не набрал нужного количества голосов. В перерыве в комнате президиума предлагалось перенести избрание вице-президента на Верховный Совет или вообще его пока не избирать. В числе других и я склонялся к этому из-за опасения повторной неудачи с весьма нежелательными последствиями. Но президент был тверд, настоял на своем и добился избрания Янаева вице-президентом. После путча борьба за сохранение Союза резко усложнилась. Под давлением руководителей республик и в первую очередь российских властей в проекте Союзного договора была еще больше урезана компетенция Союза в пользу республик. С большим трудом Горбачеву удалось настоять на формуле Союза как конфедеративного государства. Проект договора о таком Союзе был опубликован в «Правде» 27 ноября 1991 года, а 3 декабря его одобрил Верховный Совет СССР. Но в декабре после референдума о независимости на Украине и признания ее Ельциным подписание Союзного договора было сорвано. А в ночь с 7 на 8 декабря состоялась позорно-знаменитая встреча Ельцина, Кравчука и Шушкевича, на которой объявили о роспуске Союза ССР.
Характерно заявление Ельцина, сделанное им тогда на заседании Верховного Совета РСФСР: «Мы сумели быстро найти взаимопонимание, потому что в соглашении нашло отражение то, за что бились наши государства, наши парламенты все это время. Основные позиции и подходы были согласованы еще год назад, когда четыре республики — Беларусь, Казахстан, Россия и Украина — в декабре прошлого года вели подготовку четырехстороннего соглашения. Но тогда оно, правда, не было заключено, но его принципиальные моменты выдержали практически все испытания временем». Вот от кого исходила разрушительная инициатива и энергия в отношении Союза...
Денис Бабиченко
Все свободны / Политика и экономика / В России
По большому счету нынешняя политическая турбулентность — это дежавю событий вековой давности. Взять хотя бы президентское Послание Федеральному собранию, зачитанное 22 декабря. Нечто похожее — и по похожему поводу — было обнародовано 17 октября 1905 года. Речь идет о высочайшем манифесте «Об усовершенствовании государственного порядка», дарованном Николаем Вторым спустя неделю после начала всероссийской политической стачки. Очень хотелось бы, чтобы на этом аналогии и совпадения и завершились. Но для этого помимо благих помыслов и красивых слов требуются и адекватные ситуации дела. Как с той, так и с другой стороны баррикады, споро возводимой между властью и обществом.
