тело после тяжёлой внутренней борьбы. Этот процесс и проявился в виде тяжёлого недомогания.
— Похоже, у тебя был сердечный приступ.
— Может быть и так, — сказала она, — но одно я знаю точно. В тот день, когда это произошло, я потеряла человеческую форму. Я так ослабела, что в течении нескольких дней не могла даже вставать с постели» (из кн. 5, гл. 3, стр. 445.)
В третьих, заметьте, что светоносная сердцевина (духовный источник Любви) именно «выдавливается», как от прокатившегося по телу мощного катка. Потеря своего духовного сердца у Кастанеды описывается так:
«В течении нескольких дней после возвращения в Лос-Анжелес я ощущал какое-то сильное неудобство, которое объяснял головокружением и внезапной потерей дыхания при физических нагрузках. Однажды ночью это достигло кульминационной точки, когда я проснулся в ужасе, не в состоянии дышать…» (из кн. 6, гл. 2, стр. 27.)
«Однажды, когда я находился в Лос-Анжелесе, я проснулся на рассвете с невыносимой тяжестью в голове. Это не было головной болью. Скорее, это походило на сильное давление в ушах. Я чувствовал тяжесть также на висках и в горле. Я ощутил жар, но только в голове. Я сделал слабую попытку подняться и сесть. Мелькнула мысль, что у меня, должно быть, удар. Поначалу мне хотелось позвать на помощь, но я всё же как-то успокоился и попытался преодолеть страх. Через некоторое время давление в голове начало спадать, но усилилось в горле. Я задыхался, хрипел, кашлял. Спустя некоторое время давление постепенно переместилось на грудь, затем на живот, в область паха, пока наконец через стопы не ушло из тела.
Происходившее со мной, чем бы оно ни было, длилось примерно два часа. В течение этих мучительных часов казалось, будто что-то внутри моего тела действительно движется вниз, выходя из меня. Мне чудилось будто это что-то сворачивают наподобие ковра. Другое сравнение, пришедшее ко мне в голову, — шарообразная масса, передвигающаяся внутри тела. Первый образ всё же был точнее, так как более всего это походило на что-то, сворачивающееся внутри самого себя, ну прямо как скатываемый ковёр. Оно становилось всё тяжелее и тяжелее, а отсюда — нарастающая боль, ставшая совсем нестерпимой к коленям и ступням, особенно в правой ступне, которая оставалась очень горячей ещё с полчаса после того, как вся боль и давление исчезли…» (из кн. 6, ч. 2, гл. 6, стр. 91–92.)
И наконец, в четвёртых, лишаясь духовного Центра, — духовной основы личности, того самого светящегося магнита, удерживающего точку сборку в определённом равновесии, — маг вовсе не теряет свои психологические, характерологические черты, а, напротив, становится и неуравновешенным, и ещё более раздражительным и гневным. Так, например, у Ла Горды (после потери души) отчётливо прослеживается резкая смена настроений, учащение приступов ярости, истерии, капризности и пр.
«После стольких лет я (Ла Горда) ещё не научилась бороться с бесформенностью. Я беспомощно перемещаюсь мгновенно от одного чувства к другому. Из-за своей бесформенности я могу помочь сестричкам, но я также и в их власти. Любая из них достаточно сильна, чтобы толкнуть меня из одной крайности в другую…».
Карлос размышляет: «В моём понимании потеря человеческой формы влекла за собой и необходимые последствия — постоянство характера, что в свете её (Ла Горды) постоянных подъёмов и спадов было вне её возможности…
Она (Ла Горда) уже несколько лет была бесформенной, но не имела необходимой самодисциплины. Таким образом, она оказалась во власти резких перепадов настроения и невероятного несоответствия между её поступками и её задачами…» (из кн. 6, ч. 2. гл. 6, стр. 103.)
А в результате обман: «Нагваль говорил, что потеря человеческой формы приносит свободу, — сказала она (Ла Горда). — Я верю этому, но пока не ощущаю этой свободы» (из кн. 6, гл. 3, стр. 52.)
Тем не менее, потеря своей души приводит к одному существенному итогу…
15. «Безжалостность»!
После утраты своего духовного сердца чёрный маг приходит к идеальному состоянию и принципу в учении дона Хуана — состоянию «безжалостности» — позиции холодного, циничного равнодушия и абсолютной не-Любви!
«все маги безжалостны»
«воин всегда магичен и безжалостен»
«перед каждым магом стоит задача достичь места без жалости»
«безжалостность стала первым принципом магии»
«Безжалостность — вот первый принцип магии»
«настало время продолжить разговор о безжалостности — главной предпосылки магии»
«безжалостность, будучи особым положением точки сборки, проявляется у магов через глаза. Они становятся как бы покрытыми тонкой мерцающей плёнкой. У магов лучистые глаза. Чем больше они сияют, тем более безжалостным является маг» — последняя фраза лишь подтверждает художественную точность образа дьявола в фильмах ужасов — когда дьявол задумывает нечто коварное и злое, глаза его мерцают зловещим светом. (из кн. 8 гл. 4, 118, 108, 124, 141, 119, 147.)
«Нагваль маскирует свою безжалостность…
Безжалостность — это состояние бытия. Это определённый уровень намерения, которого достигает нагваль» (из кн. 8, гл. 5, стр. 158, 161.)
«Каждый нагваль развивает тип безжалостности, специфический для него одного» (кн. 8, гл. 4, стр. 130.).
Кастанеда в собственном опыте передаёт это состояние более точно:
«То, что я чувствовал, вовсе не походило ни на смирение, ни на терпимость. И это определённо НЕ БЫЛО ДОБРОТОЙ (!). Скорее, это было ХОЛОДНОЕ БЕЗРАЗЛИЧИЕ, ужасающее отсутствие жалости» (из кн. 8, гл. 4, стр. 140.)
И дополнительно: «я стал холоден и расчётлив»; «находился в холодной ярости» (из кн. 8, гл. 5, стр.163, 164.)
Дон Хуан также определяет безжалостность, «как положение точки сборки, где исчезает жалость к самому себе» и как «состояние предельного безразличия» (из кн. 8, гл. 6, стр. 242, 241.)
А чтобы окончательно убедиться в том, что идеальное в чёрной магии состояние безжалостности совершенно несовместимо с духовной Любовью, обратите внимание и на следующие уточняющие констатации дона Хуана:
«Воин не испытывает сочувствия ни к кому» (из кн. 5, гл. 6, 588.)
«Воины не способны чувствовать сострадания» (из кн. 8, гл. 2, стр. 42–43.)
Сострадание — это синоним и человеческой, и Божественной Любви!
И вообще, сравните переживания космической Любви, которые испытывал Кастанеда в позиции «человеческой матрицы», с «холодной яростью», абсолютным безразличием и цинизмом места «без жалости» — и вам станет полностью ясно, что у мага достигшего этого «места», уже нет никакого духовного сердца…
16. Учителя дон Хуан и Хенаро.
Несколько штрихов об энергетической сути чёрных учителей, давно продавших свою бессмертную драгоценную душу Дьяволу …
«Дон Хуан сказал, что союзник при первой встрече заставил его бенефактора сильно обжечься. Причём шрамы остались такие, словно тот побывал в лапах у горного льва. Самого дона Хуана союзник загнал в тлеющий костёр, и он обжёг себе колено и спину возле лопатки. Но после того, как ОН СТАЛ ОДНИМ ЦЕЛЫМ С (ДЕМОНИЧЕСКИМ!) СОЮЗНИКОМ, шрамы постепенно исчезли» (из кн. 2, гл. 2, стр. 216.)
Дон Хуан — оборотень, что является типичной характеристикой чёрного мага:
«Я — ворона. Я учу тебя, как стать вороной… Когда ты этому научишься, то… получишь свободу перемещаться куда угодно» (из кн. 1, гл. 10, стр, 148.)
При этом Кастанеда вообще сравнивает своих индейских учителей с дикими животными, энергетика которых вызывает страх и ужас:
«Дон Хуан и дон Хенаро наблюдали за мной. Они были похожи на двух странных животных. По спине
