Она обернулась и увидела, что позади нее стоит Блэк Гэвайн. Шиина почувствовала себя загнанной в угол.
— Пока это еще не волнует Джеми, — продолжал Блэк Гэвайн. — Пока ему еще не приелась новизна вашей близости. Но когда новизна пройдет, он возненавидит вас за то, что вы сделали. А к тому времени станет уже слишком поздно. Его клан будет настроен против него — и все из-за вас. Но ведь именно этого вы и добиваетесь, не так ли, Шиина Фергюссон? Вы хотите, чтобы он разорвался между вами и своим кланом.
Шиина не смогла быстро найтись, что ответить, им это и не было нужно. Они сразу же отошли, оставив ее одну размышлять над их злобной ложью. Только… а была ли это ложь? Наверное, ее и в самом деле не любили здесь. Ведь она была Фергюссон, их враг. И можно трезво взглянуть на все, что случилось после их свадьбы. Разве она сама не винила себя за то, что вражда снова возобновилась? Что ж, и все остальные, без сомнения, тоже обвиняли ее.
Она еще несколько минут просидела у камина, ее голова была как в тумане. Затем она медленно встала и вышла из зала. Шиина прошла в свою комнату и переоделась в свое старое зеленое платье. Она действовала неторопливо, почти что механически. Когда была готова — вышла во двор, где ей немедленно, как только она попросила, подали лошадь. Находящийся во дворе юноша сразу же бросился исполнять ее приказание. В воротах у нее также не возникло никаких проблем, привратник просто помахал ей рукой, когда она проезжала мимо.
Все оказалось слишком просто, с грустью подумала она, направляя кобылу вниз по склону холма. Если бы она раньше знала, что будет так легко, то уехала бы сразу же, в тот же день, как хотела, прежде чем провела еще одну ночь любви с Джеми. Тогда она не узнала бы, что даже гнев и душевная боль не убивают в ней желания к нему. Ох, лучше бы она об этом не знала.
Занятая своими мыслями, Шиина ехала, не разбирая дороги, пока не поняла, что это очень опасно. Тогда она остановилась, чтобы сориентироваться. Она была на небольшом участке земли посередине поля, с которого недавно был снят урожай. И в следующую минуту до ее сознания дошло, что она смотрит на какого-то фермера, стоящего рядом с лошадью.
— У вас больной вид, вам плохо? — спросил фермер с искренним беспокойством.
— Нет, у меня все хорошо, спасибо, — попробовала заверить его Шиина, но она действительно неважно себя чувствовала. Это можно было назвать как угодно, но только не хорошо.
— Вы новая жена сэра Джеми? Какой смысл отрицать это?
— Да.
Мужчина понимающе кивнул.
— Он уже скоро вернется. Значит, вы выехали его встречать?
— Я… я.
— Послушайте, у вас действительно нездоровый вид. Зайдите к нам и отдохните. Моя Джэнет даст вам настойки.
Шиина позволила ему отвести лошадь к небольшой ферме. Он помог ей спуститься на землю и повел в дом. Внутри было темно, окна занавешены плотной материей. В центре единственной комнаты горел огонь. Когда плетеную дверь закрыли, она ощутила приятное тепло.
Джэнет, краснолицая женщина, быстро отставила в сторону обед, приготовлением которого была занята, и подошла к Шиине.
— Жена сэра Джеми! Я видела вас во время свадьбы, но не ожидала вновь увидеть так скоро.
— Она не очень хорошо себя чувствует, Джэнет, ты бы напоила ее своей целебной настойкой, — объяснил фермер.
— Ох, бедняжка, — посочувствовала Джэнет. — Пока я принесу вам настойку, присядьте к огню и немного согрейтесь. Сегодня и впрямь холодный день.
Шиина присела на табуретку к огню и с благодарностью взяла виски. Фермер и его жена стояли рядом, в их глазах светилось беспокойство за нее. Шиина заметила, что комната очень бедно обставлена, там были только две табуретки, стол, кровать, являющаяся одновременно и комодом, несколько сундуков для хранения продуктов и немногочисленная кухонная утварь. Эти пожилые люди жили очень скудно, но в то же время было видно, что вполне счастливо.
Шиина подумала — были ли они настроены против нее? Ведь, как утверждал Блэк Гэвайн, ее не любили все. Они вели себя вполне дружелюбно, хотя почти наверняка хорошо знали Хэмиша Мак-Киннона.
— Почему вы так добры ко мне? — внезапно спросила Шиина, все ее чувства и мысли вылились в этом вопросе.
Мужчина искренне удивился.
— А как же иначе?
— Но я же из Фергюссонов, — резко сказала она. — Не надо притворяться, что вы не знаете.
— Притворяться? — мужчина усмехнулся. — Вы действительно так думаете?
— Но тогда вы должны ненавидеть меня, как и все другие.
— Я ничего не знаю насчет других, как вы говорите. Я же сужу о каждом человеке по его заслугам. С какой стати я должен обвинять вас, что вы родились в клане Фергюссонов? Да и теперь вы Мак-Киннон. Вы родите лэрду сына, и когда-нибудь ваш сын тоже станет лэрдом. Вы теперь одна из нас, разве вы сами это еще не почувствовали?
Шиина этого не чувствовала и не верила, что это когда-нибудь станет возможным. Она чувствовала себя одиноко, в полной изоляции; она не принадлежала ни к Мак-Киннонам, ни к Фергюссонам. Подумав об этом, она вдруг поняла, что никогда не сможет вернуться домой, по крайней мере пока будет продолжаться вражда, пока она будет носить имя Мак-Киннон. Среди Фергюссонов она столкнулась бы с тем же самым, что ей пришлось выносить среди Мак-Киннонов. Так что же ей делать?
Едва Джеми слез с лошади и передал своего коня конюху, как дорогу ему преградила Джесси Мартин. Ему была совсем не по душе эта задержка, и он не хотел устраивать сцену с Джесси в присутствии своих людей. Единственным его желанием было лечь спать, так как он страшно устал, проехав весь путь до Ангюсшаера без остановки, и весь обратный путь они тоже не останавливались.
Это была просто бездарная потеря времени. Он и сам не знал, чего ожидал достичь своим разговором с Дугалдом. Его нехотя приняли, он выслушал, как бушевал и ругался Дугалд, и уехал оттуда, так и не придя к какому-либо решению. Проблема заключалась в том, что он недостаточно хорошо знал Дугалда Фергюссона, чтобы разобраться, то ли тот так искусно врал, то ли говорил правду. Ведь даже находясь в ярости, он мог лгать и притворяться.
В искренности его гнева Джеми не сомневался. Очевидно, Айан все-таки умер по дороге домой, как того и опасалась Шиина. Джеми передал Дугалду щедрую сумму денег в качестве компенсации, как обычно делал, когда кто-нибудь погибал в результате несчастного случая. Но это не смягчило ни Дугалда, ни его кузена Вильяма Мак-Афи, который настоял на своем присутствии во время их встречи.
Джеми вспомнил, как Найал с отвращением говорил о Мак-Афи, да и Шиина его терпеть не могла. Джеми также почувствовал сильную неприязнь к Вильяму Мак-Афи. Если бы не долговязая тощая фигура этого человека, Джеми, возможно, поверил бы слову Дугалда, что он не совершал набега на земли Мак- Киннонов в ту ночь. Но как только Джеми упомянул о рейде, на лице сэра Вильями Мак-Афи появилось такое неприкрытое удовлетворение, что этого нельзя было не заметить. Джеми очень хотел поговорить с Найалом, но Найала нигде не было видно.
Джеми все же получил одно обещание, подтверждающее слова Шиины. Дугалд поклялся, что не стал бы, просто не мог бы предпринимать каких-либо действий, пока Шиина находится в руках Джеми. Но… правда это или ложь? Дева Мария, как бы он хотел быть уверенным! Если бы только Джок не поклялся, что на нападающих были накидки в зеленую, золотую и серую клетку. Если бы только Джок не признал в кличе нападавших боевой клич Фергюссонов.
Джеми так и не решил ничего о будущем. И не знал, как ему вести себя с Шииной. Она наверняка захочет узнать, что он намерен делать, а Джеми до сих пор ничего определенного не может сказать.
Но в данную минуту он оказался лицом к лицу с Джесси Мартин, и это ему было вовсе не по душе.
— Вы опять обосновались в моем замке, — едко заметил он.
Она сделала небольшую гримаску и подошла еще ближе.
— Вы же не хотите, чтобы я уехала, пока мой кузен еще здесь, не так ли?
