Гошкина очередь. Он потратил время на набор высоты и теперь заходит на бомбометание на четырёх тысячах метров. Вспухают клубы воздушных разрывов, пора уходить.
Нескольких минут имитации атак оказалось достаточно, чтобы до командира крейсера дошла мысль о том, что он обнаружен, и в покое его не оставят. Тем более, на смену Ярику подтянулся одиннадцатый борт. А когда по количеству оставшегося горючего место боя покидал Гошка, «Тарио» уходил обратно на север, отчаянно дымя всеми трубами. Похоже, в топки плеснули масла.
Разведчика на обратном пути он опередил. Тихоходная этажерка, напоминающая знаменитые бомбовозы Сикорского времён Первой Мировой, летала высоко, долго, но медленно. Так что до аэродрома дошел раньше минут на десять. Посадка прошла штатно, а в столовой народу почти не наблюдалось. Техники готовили очередные машины гонять по морю обнаруженный рейдер.
— Эсфирь, а почему на площадке только один торпедоносец? — штурман начинает расспрашивать официантку. — Они, что, решили этого несчастного всерьёз атаковать?
— Нет. Перебазируются на юг. В Китовое Поле прорвался крейсер, вот его точно топить будут, — девушка расставляет сковородки с яичницей. — Вы уж извините, тут нынче все в дорогу собирались, так что с нормальной едой не поспели. А пилоту этого борта коронку на зуб ставят в пожарном темпе. Он через три часа вылетит и догонит свой авианосец на выходе из пролива.
Пока обсуждаются аэродромные новости, Гошка в окно наблюдает за посадкой разведчика. Можно снимать учебный фильм. Ри вообще пилотирует классически. И сейчас пробег заканчивается точно у поворота на рулёжную дорожку. Вот и Валька из школы пришла, и детский сад прибыл в столовую для приёма пищи. Всё семейство собирается. Война войной, а режим соблюдать нужно. И Митенька, и Петенька вполне самостоятельные мужчинки, с ложкой управляются уверенно. Ха, это для взрослых на скорую руку готовили, а у деток пища добротная.
Валька устраивается на лавке рядом с мамой и сразу вцепляется в её портфель.
— Ты опять брала с собой в полёт бумаги? Там что-то интересное есть? — Вот ведь неуёмный ребёнок. Всё то ей любопытно.
— Есть. Отчёты риканского шпиона, который прожил у нас целых двадцать лет. Я тебе закладки сделала, — Ри совершенно не возражает против того, чтобы семилетняя девочка ознакомилась с содержимым документов государственной важности прямо тут, в столовой, где присутствует масса людей.
— Ой, а они по-рикански, — надувает губки дочка.
— Вот именно, — коварная мама ехидно улыбается, — и читать их нужно вслух по-рысски, чтобы я могла указать тебе на ошибки.
Такая задача первокласснице явно не подсилу, эта мысль читается на лицах окружающих и наполняет Гошкино сердце острой жалостью к дочурке, которую постерег такой облом. Однако…
— Дома свои рыссы строят из кирпича, так, что снаружи и изнутри стенка плотная, а внутри — из пористого пемзы…
— Пемза женского рода, — поправляет Ри.
— …пористой пемзы, отчего дров на отопление нужно мало, а внутри так тепло, что ходят дома они в лёгкой одежде. Стёкол в окнах три, и древесину для рам они сушат два года, а потом пропитывают, незнакомое слово, и опять долго сушат. Поэтому она долго служит и не, снова незнакомое слово.
— Не деформируется, — подсказывает мать, — то есть не разбухает и не изгибается. Не теряет форму и размера, вот что означает, «не деформируется».
— В домах этих не бывает пожаров, от которых страдают наши города, потому что в них мало вещей и пищи для пламени. Перекрытия сделаны из бетона, кровля из железа, а всё деревянное обработано так, чтобы плохо загоралось. Зато в них просторно и легко дышится.
Строят таких домов много, поэтому на всех хватает. А, поскольку так повелел государь, значит дело это — за казённый счёт. Значит, государство должно быть бедным, раз столько средств тратит на жильё для рабочих людей, хотя у нас и состоятельный горожанин такое не имеет.
Ребёнок остановился перевести дух. В столовой тишина.
— Ты Валька давай, чеши дальше, — это из двери кухни посудомойка.
Ребёнок переворачивает листы по следующей закладке.
— Женское бельё для ношения зимой состоит из мягких штанов и рубашки с рукавами. Оно уродливое и совсем не радует глаз человека. Но оно тёплое и рысские женщины не простывают. Они носят мало украшений, но сильные и смелые.
— Нет, Валюша, не с этого места, — Ри не собиралась давать малышке читать описание достоинств женщин глазами мужчины.
— Про то, почему они так живут, говорят, что так велел Император. Такие порядки он завёл в своём имении, а управляющих, которые воровали или плохо вели дела, прогнал. А потом от других господ приходили к государю люди, и он их принимал и кормил и заставлял много работать. А у кого людей оставалось мало, тех господ от земли прогонял и забирал себе их землю.
Мама, тут очень сложно предложения построены. У меня получается коряво, — Валюшка чуть не плачет оттого, что фразы складываются, будто лепет младенца.
— Нормально выходит, всё понятно, — это штурман разведчика. — Давай дальше. Интересно ведь, что басурманы про нас думают.
Валентина вздыхает и продолжает:
— Люди благородные и богатые, которые делали, как государь, остались богаты, а остальных или убили смерды, или государь заставил их себе служить. А люди, которые остались богаты, тех государь заставил служить.
— Это, выходит, совсем дармоедов извёл, — констатирует воспитательница, забывшая увести группу из столовой. Впрочем, детишки, которым всё это слушать неинтересно, заняты апельсинами. — А на уроках истории нам про этот период сложнее рассказывали. Там и попыток дворцового переворота штук пять было.
— Погоди, Зиночка, наверно, просто до этого Валя ещё не дочитала.
— И с той поры запретил государь носить богатым дорогую одежду и есть не то, что едят их работники, — продолжает дочь.
— Не, ну совсем ленивый шпион эту бумагу составлял, — не выносит душа наблюдателя с восемнадцатого борта. — Это же лет двадцать пять прошло между событиями. Он что, не мог взять в околотке учебник для седьмого класса и переписать?
— Не стоит недооценивать этого человека, — вмешивается Ри. — Документ адаптировался для восприятия людьми, выросшими в других условиях. Которым нужно, чтобы всё совпадало с их привычными оценками. Не сумел этот парень кратко изложить историю двух сотен лет проб и ошибок. Зато оценил упорство, с которым царствующая фамилия и горстка людей, близких им по духу, превращали страну в сбалансированный организм, способный и справиться с собственными недугами, и крепко огрызнуться на попытку отщипнуть от него кусочек.
Правда, для этого пришлось непрерывно расширять круг единомышленников, превращая всё население из заложников упорства монарха, в его сподвижников.
Ри обвела взглядом собравшихся.
— Ладно, Валя, на сегодня достаточно. От себя добавлю, что шпион этот черновики всех своих докладов притащил своему околоточному и сдался. Он как раз получил предписание резидента возвратиться домой, но не захотел.
Чтение закончено. Народ рассасывается по делам. Даже Валька усвистала к дяде Тимохе, который обещал открыть ей тайну жиклёра.
— Особенно много потрачено на санитарию и лесоустройство. Правда, все, что за полвека вырублено, пока восстановить не успели, но процесс запущен, — продлжат Ри разговор, начало которого Гошка пропустил, задумавшись о жизненных перипетиях. Они идут домой, отдыхать после вылета, оказавшегося боевым. Но портфель с бумагами супруга в столовой не забыла.
— А жилье строим прежними темпами? — Гошка помнит, что в России этот вопрос оставался больным
