вопросы, касающиеся всего общества, такие, как, например, серьезные отклонения от норм поведения какого–то колена или же нападение врага на одно или несколько колен. В таких случаях требовались решительные и согласованные действия, чтобы сохранить целостность Израиля. Регулярной армии не было, а потому каждый раз в случае национальной угрозы нужно было поднимать на войну новые силы добровольцев. И тогда особую роль в быстрой организации сопротивления играли личные качества. Некоторые из судей, очевидно, заняли эту должность именно благодаря своей способности обеспечить руководство и воодушевить народ в такие моменты (11:1–10). Другие, видимо, назначались в более спокойной и мирной обстановке, но как это осуществлялось — неизвестно.
На практике, однако, «система» (если можно так выразиться) редко работала гладко. В период судей в Израиле фактически не было действительного единства колен. Начнем с того, что они были разобщены уже тем, что проживали в поселениях вместе с непокоренными хананеями (1:19, 27–36; 4:2–3). В отличие от израильтян, эти народы обрабатывали землю в течение многих веков и высокие урожаи ставили в заслугу своим многочисленным богам и богиням, Ваалам и Астартам. Они верили, что эти боги обеспечивают плодородие почвы, а значит, и высокие урожаи и плодородие скота. Это привлекало израильтян, и они стали сочетать поклонение истинному Богу с поклонением местным богам, что неминуемо вело к нарушению их верности Богу и друг другу, а в результате — к духовному и моральному упадку, который становился настолько серьезным, что грозил разрушить Израиль изнутри. Израильтяне вяло реагировали на призывы о помощи соседних колен (5:16—17; 12:1—7) и даже воевали друг с другом (8:1–3; 12:1–6; 20:1– 48). Многие жили только собственными интересами и пользовались отсутствием централизованного правительства, чтобы делать то, что им нравилось (17:6; 21:25). Это внутреннее разложение угрожало единству Израиля и в период судей представляло намного более серьезную опасность для сохранения нации, чем любое внешнее нападение.
Однако, как всегда в таких случаях, в обществе нашлись верные израильтяне, которые продолжали жить благочестиво.
В Книге Судей внимание главным образом сосредоточено на частых кризисах, с которыми сталкивался Израиль, и поэтому создается впечатление, что весь период судей был неспокойным и даже бурным. Но книга также ясно указывает и на долгие периоды мира и относительного процветания, когда жизнь на местах успокаивалась (3:11,30; 8:28; 10:3–5; 12:8–10). В этом отношении Книга Судей прекрасно дополняется Книгой Руфь с ее доброй и трогательной историей одной семьи из Вифлеема. В ней рассказывается о том, как люди сражаются с капризами природы, встречаются и влюбляются, а старейшины стараются разрешать сложные вопросы, руководствуясь испытанными и проверенными законами завета и местными обычаями. Обе книги свидетельствуют о том, что Бог глубоко заинтересован в благополучии Своего народа и активно вмешивается в его жизнь как во времена кризисов и смут, так и во времена мира и покоя, охраняя и воспитывая его, обращая все происходящее во благо.
Происхождение и дата написания Книги Судей
Ученые расходятся во мнениях относительно самого факта возникновения Книги Судей в том виде, в каком мы имеем ее сейчас, то есть относительно времени ее написания. Согласно еврейской традиции, книга была написана пророком Самуилом, и в этом есть по крайней мере элемент истины. Но есть также основания полагать, что процесс создания книги был гораздо более длительным и сложным, чем принято считать.
Основная часть книги, по–видимому, основана на материалах источника, который был либо современным, либо очень близким по времени к описываемым событиям. Замечания, касающиеся так называемых «малых пророков» в 10:1—5 и 12:8—15 (обрамляющие историю Иеффая), возможно, были взяты из документального источника такого типа. Рассказы о подвигах судей–избавителей, таких, как Егуд, Варак, Гедеон и Самсон, по всей видимости, восходят к раннему эпосу о героях, создававшемуся в устной или письменной форме. Тот факт, что Иеффай фигурирует в обоих случаях, возможно, навел автора на мысль объединить оба источника. Намного меньше сведений сохранилось о подвигах Гофониила, первого избавителя, а потому рассказ о его жизни дан в общих чертах самим автором (3:7–11). Полная поэзии песнь Деворы и Варака в главе 5 написана на очень древнем еврейском языке, и большинство ученых относят ее возникновение непосредственно ко времени описываемых событий. Другие ранние источники, похоже, нашли свое отражение в первых главах книги (особенно ст. 4–7,11–15,22–26) и в главах 17 — 21, где представлены два ярких, живых рассказа.
Рука редактора, который обработал материалы первоисточников, ясно различима в обзоре событий, представленных в 2:6—19, и в повторяющихся вводных и заключительных частях к важнейшим эпизодам глав 3 — 16. Это нечто вроде редакторского обрамления, которое объединяет центральную часть Книги Судей. Другим очевидным примером редакторского вмешательства является рефрен в 17:6; 18:1; 19:1 и 21:25, связывающий два рассказа, которыми заканчивается книга.
Свидетельства о наличии раннего первоисточника столь же очевидны, как и свидетельства редакторской работы. Но была ли эта работа выполнена одним, двумя или несколькими лицами, сказать трудно и даже невозможно.
Также трудно определить, когда книга была отредактирована в последний раз. Как сказано более подробно в самом комментарии, детальное описание места расположения Силома в 21:19 указывает, что описываемые события происходили, когда люди еще помнили разрушение Силома (дата разрушения неизвестна), хотя времени с тех пор прошло уже достаточно (ср. Иер.: 7:14). Выражение «переселение жителей той земли» в 18:30, возможно, является упоминанием о последнем опустошении северного царства Израиля Ассирией в восьмом веке до н. э. Еще более показательно, что обзор периода судей в 2:11–19, речи в 2:1–5, 6:7–10 и 10:11–15 и повторяющиеся вводные и заключительные части к ключевым эпизодам глав 3—16 очень напоминают и по стилю, и по богословской направленности книгу Второзаконие. Эти факты позволяют предположить, что автор, использовавший этот материал, жил после реформ, введенных царем Иосией в седьмом веке до н. э. (4 Цар. 22). Характер этих реформ не оставляет сомнений в том, что «Книга закона», обнаруженная в храме в то время, была книгой Второзаконие. Влияние именно Второзакония очевидно в следующих двух веках и в проповеди Иеремии, и в 3 и 4 книгах Царств, и, похоже, оно же прослеживается и в Книге Судей.
Многие ученые полагают, что Книга Судей является частью того, что изначально было длинным историческим повествованием, охватывающим период, о котором теперь нам известно из книг Второзаконие, Иисуса Навина, Судей и 1–4 Царств. Ученые считают, что история Израиля от завоевания Ханаана до вавилонского пленения была написана после падения Иерусалима в 587 г. до н. э. (4 Цар. 25:1–2), чтобы объяснить, почему произошла эта катастрофа. Она показала, как Израиль вскоре после завоевания Ханаана начал постепенно соскальзывать на путь отступничества и как это отступничество продолжалось в течение столетий, пока суд Божий наконец не обрушился на Израиль. Катастрофа 587 года, таким образом, рассматривалась как исполнение условий завета, изложенных во Второзаконии 28. Стиль и богословская концепция всей книги от начала и до конца хранят следы серьезного влияния книги Второзаконие, поэтому ее часто называют «историей Второзакония». Одним из самых сильных свидетельств в пользу такого предположения можно считать утверждение в 3 книге Царств 6:1, что Соломон начал строить храм через 480 (40 х 12) лет после исхода из Египта. Это число (480), видимо, является частью хронологической схемы, охватывающей весь период от Второзакония до Четвертой книги Царств, что отражено в самой Книге Судей. Это можно проследить по «круглым» цифрам (40 лет или 80), определявшим те периоды, в течение которых воцарялся мир(3:11,30; 5:31; 8:28). Сравните с более необъяснимыми цифрами, которые появляются в материале, взятом прямо из ранних источников (напр.: 3:8,14; 4:3; 10:2–3).
Мнения ученых разделились: оформилась ли «история Второзакония» сразу как единая книга, а позже была разделена на отдельные части, или же изначально книги существовали независимо друг от друга, а впоследствии были объединены кем–то, кто имел более широкое представление обо всем происходившем. Возможно, мы имеем дело с сочетанием и того и другого. Книги Царств, вероятно, были написаны непосредственно самим автором с использованием различных источников, тогда как при составлении
