20:7—10 Последний мятеж злых сил
Как указывалось выше, Иоанн здесь использует пророчество Иезекииля об оккупации израильской земли ордами Гога и Магога после установления мессианского царства. В то время как в Иез. 38 «Гог из земли Магога» приходит с севера в святую землю, в видении Иоанна Гог и Магог вышли на широту земли (8) и окружили город, который любит Бог, город, простирающийся в длину и ширину, а также и в высоту на 1 400 миль (2 200 км) (21:16). Это событие, как и Армагеддон, символическое и представляет собой попытку свергнуть власть Христа в мире. 9б—10 Те, кто стремился уничтожить других, будут сами уничтожены, а дьявол будет сброшен в озеро огненное, чтобы никогда уже не доставлять горя человечеству.
Если исчезающие перед лицом Бога небо и земля предвещают появление нового неба и новой земли (ср.: 2 Пет. 3:10—13), то видение великого белого престола, который воочию могли видеть люди, — поистине зрелище, достойное благоговения. Но эта сцена, по–видимому, чисто символическая, призванная усилить впечатление величия совершающегося, ведь это последняя величественная теофания, богоявление, от которого хотела бы скрыться всякая тварь, но безуспешно (ср.: 6:12—17).
12 Иоанн увидел мертвых; малых и великих, стоящих пред Богом, то есть все человечество, представшее перед судом. Избавлена ли от него Церковь? Отрывок 20:4—6 позволяет полагать, что да, но в таком случае суд над верующими должен был пройти раньше (ср.: 3:5; 2 Кор. 5:10), однако Иоанн об этом ничего не говорит. Этот отрывок свидетельствует о непреложности всеобщего суда, как над святыми, так и над грешниками, и до его свершения еще есть много времени! В основу суда положены два принципа: во–первых, людей будут судить сообразно с делами [их], а во–вторых, — по написанному в книгах. Последнее взято из Дан. 7:10 и отражает одновременно и обычный судебный процесс, и обычай персидских царей детально фиксировать все события, происходящие в их провинциях. Важно отметить, что эти два критерия составляют основу свидетельства и будут вскрыты в книге жизни.
14—15 И смерть и ад отражают факт смерти и условия после смерти. Оба повержены в озеро огненное, что рисует абсолютно ясную картину будущего. В этом озере найдут свою окончательную судьбу те, кто не был записан в книге жизни. Это озеро исходит из преисподней, места пребывания зверя, врага Бога, обители злых духов и наказания падших ангелов. Оно противопоставляется городу Бога. Иоанн использует одну символику для описания жизни вне города (21:27) и совсем иную — для описания жизни в самом городе (21:24—26). Она начинается в связи с новым творением, деяниями Бога во Христе; мы можем быть уверены, что благодать и истина (Ин. 1:17) действительно соединятся в судах так же, как они соединились на кресте Христовом.
Раскрытие деяний Божьих во имя человечества достигает своего кульминационного момента в данном отрывке: в ст. 1—4 описывается новое творение, когда Бог и Его народ будут пребывать в тесном единении; в ст. 5—8 подтверждается истинность этого описания и раскрывается его смысл. Его назначение — укрепить веру, надежду и решимость Церкви на пути ее последнего испытания.
1 О сотворении нового неба и новой земли говорится в Ис. 65:17 и 66:22 (ср.: Мф. 5:18; Мк. 13:31; 2 Пет. 3:12). Иудейские учителя по–разному толковали Ис. 65–66. Одни считали, что Бог обновит творение для Своего царства, другие — что Он заменит его совершенно новым. Видение Иоанна вмещает в себя оба эти толкования; тот факт, что 20:11 описывает теофанию, то есть красочную картину отклика творения грядущему на суд Богу, может скорее свидетельствовать в пользу первой точки зрения. В любом случае выражение моря уже нет в меньшей степени связано с водами, чем с нечестием: дьявол, антихрист и царство антихриста — все они изображаются морскими чудовищами; ничто из этого не найдет своего места в новом порядке. 2 Изображение святого города здесь и в 21:9 — 22:9 разделяется на два образа: город–невеста в смысле жизни в царстве Божьем и город братского единения искупленных с Богом. 3 Эта последняя особенность появляется как первое и самое большое благословение вечного царства. Термин обитать происходит от греческого слова «палатка, или скиния», и тем самым ретроспективно относит нас ко времени скинии в пустыне, святилища, которое сопровождал огненный столп и облако, символизировавшие собой присутствие и явление славы Господней. Тот же самый язык ассоциаций использован в Ин. 1:14; в новом творении исполнилось навеки все, что означает имя Эммануил («с нами Бог»). 4 Ср.: 7:17; Ис. 25:8. 5 Фраза се, творю все новое относится к деяниям Бога по отношению к новому творению, но начало всего этого восходит к воскресению Христа и к опыту всех верующих в настоящее время (2 Кор. 5:17). 6 Совершилось перекликается с восклицанием Христа на кресте (Ин. 19:30); это же произнес голос, исходящий от престола (16:17). Бог есть Альфа и Омега; Его характер гарантирует нам истину Его откровения. Дополнительное обетование вызывает ассоциации с Ис. 55:1 (ср. также: 22:17; Ин. 7:37–38). 7 Последнее обетование дано христианину–победителю: благословение святого города в наследство ему. 8 В отличие от побеждающих, все другие категории людей не получают этого наследства. Боязливые — те, кто не приняли или отвергли Христа и поклонились антихристу. Все остальные характеристики в целом указывают на неверующих, чья жизнь демонстрирует собой отвержение Бога.
По поводу предположения, что в данном фрагменте описывается город Божий, связанный с тысячелетним царством Христа и новым творением, см. примеч. к гл. «Тысячелетнее царство».
9 Появление образа невесты предсказывалось в 19:7—9. Здесь же невеста служит метафорой города; аналогичная трансформация образа происходит в Ис. 54:4—8 и 11:12. 10 Язык этого стиха настолько схож с Иез. 40:2, что мы можем предположить преднамеренность; город спускается с неба на гору, на которой он стоял. Небеса сходят на землю в царстве Божьем! 11 Внешний облик города сравним с красотой ясписа (0 видимо, алмаза), а слава его сопоставима со славой Творца (см.: 4:3). 12—13 Он имеет большую и высокую стену; здесь сокрыто ее двоякое назначение — оградить город от тех, кому нет доступа в него (21:27; 22:14—15), и обеспечить навек безопасность находящихся внутри. На каждом из его двенадцати ворот написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых, а на его двенадцати основаниях — имена двенадцати Апостолов Агнца. Этим обозначается единство старого и нового заветов; вместе они образуют Израиль Божий, который объединяет все народы во Христе. 14 Двенадцать оснований стены города, вероятно, не являются
