Против интеллектуальной собственности

ИС как контракт

Пределы контракта

Закон, следовательно, должен защищать права индивида на его тело и на легитимно приобретенные им редкие ресурсы (собственность). Не существует естественного права на идеальные объекты — чьи-то интеллектуальные инновации или произведения — только на редкие ресурсы. Многие оппоненты ИС поддерживают только контрактные способы защиты идеи и инноваций — частные контракты между владельцами собственности.[80] Представьте, например, что А написал книгу и продает ее физические копии множеству покупателей, Б₁, Б₂, … Б_N, с контрактным обязательством, которое обязывает каждого покупателя Б не изготавливать и не продавать копий текста. По всем теориям контракта все покупатели Б становятся ответственными перед А, как минимум, за нарушения указанных ограничений.[81]

Но защитники контрактного подхода к ИС ошибаются, если верят, что частный контракт может восстановить ту же степень защиты, которую дают современные права ИС. Патент и авторское право действуют против всех третьих сторон, независимо от их отношения к контракту. Они являются реальными правами, которые связывают всех обязательством уважать собственность индивида независимо от оттого, имеют они с ним контракт или нет. В отличие от закона, контракт связывает только стороны, участвующие в нем. Он похож на частный закон, который должны соблюдать стороны контракта.[82] Но контракт не связывает третьи стороны, т.е., они не связаны договорными отношениями со сторонами контракта.[83]

Так, если покупатель книги Б передаст третьим сторонам Т сюжет приобретенного романа, эти третьи стороны Т не связаны исходным контрактными обязательствами, действующими между сторонами А и Б. Если я узнаю, как настроить карбюратор своего автомобиля, чтобы снизить расход топлива в два раза, или я изучу сюжет поэмы или фильма, написанного кем-либо, почему я должен притворяться, что я не знаю этих вещей, и воздерживаться от действий в соответствии с новыми знаниями? Я не связывал себя контрактом с тем, кто создал это новое знание. Я не отрицаю, что контрактные обязательства бывают имплицитными или подразумеваемыми, но в таких случаях нет даже имплицитного контракта.

Также в данном случае нельзя сказать, что в общем случае я украл или получил информацию мошенническим путем, так как существует множество легальных способов обмена информацией. Художественные произведения по своей природе обычно публикуются. Научные открытия и инновации также могут стать известными помимо сторон конфиденциального соглашения. И, безусловно, нельзя утверждать, что моя настройка карбюратора или написание романа со схожим сюжетом физически взаимодействует с возможностями изобретателя идеи или автора романа использовать их материальную собственность. Она не запрещает автору идеи настраивать свой карбюратор или карбюраторы других машин, или другим людям создавать романы с таким же сюжетом.

Итак, моя настройка моего карбюратора — не нарушение контракта, не кража; это не физическое нарушение прав материальной собственности изобретателя. Регулировка моего карбюратора не нарушает прав изобретателя. Как максимум, эти мои действия снижают ценность идеи для изобретателя путем снижения его возможностей ее монопольного использования. Как мы ранее заметили, права собственности индивида не распространяются на ценность объекта, но только на его физическую целостность.[84]

Следовательно, использование контрактов для защиты ИС не дает желаемого результата. Издатель книги может обязать контрактом своих покупателей не копировать книгу, но он не может предотвратить публикацию и продажу книги третьими сторонами, так как никакой контракт не запрещает эти действия.

Контракт и резервирование прав

Третьи лица, которые не являются сторонами контракта и не состоят в договорных отношениях со сторонами контракта, не связаны никакими обязательствами. Поэтому, хотя изобретатель и может использовать контракт, чтобы запретить определенному кругу индивидов использовать свои идеи, сложно в рамках современного контрактного права запретить третьим сторонам использовать идеи, которые они услышали от других. Возможно, поэтому защитники квази-прав ИС переходят от чисто контрактного подхода к методу так называемого «резервирования прав», при котором права собственности на материальные блага предстают как некий разделяемый пучок прав.

К примеру, при рассмотрении собственности как пучка прав, землевладелец может продать залежи полезных ископаемых, находящиеся в недрах участка, нефтяной компании, в то время как оставшиеся права на поверхность участка кроме права прохода соседей (сервитута) и пожизненного пользования (узуфрукта), передать своей матери. Исходя из этого понимания права собственности, сторонники подхода «резервирования прав» утверждают, что «частная» ИС может порождаться творческим «резервированием прав» на воспроизведение материальных носителей, продаваемых конечному потребителю.

Ротбард, к примеру, доказывает, что один индивид может дать другому условное «владение» (или «знание»), «применяя права собственника для предотвращения распространения изобретения». Или, Браун, изобретатель улучшенной мышеловки, может проштамповать на ней знак авторского права и продавать мышеловку без права воспроизведения. Как и статутные права ИС, такое «резервирование» якобы охватит всех, а не только тех, кто связан контрактом с продавцом. Таким образом, третьи стороны, которые купят или иным способом получат объект с зарезервированными правами, не смогут воспроизводить его — не потому, что связаны контрактом с Брауном, а потому, «что никто не может получить больше титула собственности на объект, чем этому объекту было присвоено при продаже или иной передаче». Иными словами, третья сторона получает материальную вещь — скажем, книгу или мышеловку — но каким-то образом в пучке прав на нее отсутствует право копирования. Или третья сторона получает «владение» информацией от лица, не владеющего правами на нее, и, следовательно, не имеющего права на передачу ее другим.[85]

Но здесь явно что-то неправильно. Представьте, что А написал роман и продает первую копию