Божию. И после кончины его воздаётся ему честь, достойная трудов его. Ибо все: и граждане Антиохии, и чужестранцы, и верховные начальники, неся священный одр его на своих плечах, погребли Македония в храме победоносных мучеников, положив святое и боголюбезное тело его вместе с телами блаженных Афраата и Феодосия. Слава его пребывает неугасимой, и никакое время не изгладит её. Мы же, оканчивая здесь это повествование, да усладимся благоуханием его.
XIV. МАИСИМА
1. Я знаю, сколь много других светильников сияло в пределах города Антиохии, каковы: великий Север, Петр Египетский, Евтихий, Кирилл, Моисей, Малх и весьма многие другие, шедшие тем же путём. Но если бы я и решился описывать подвиги всех их, у меня вряд ли хватило времени на это, а кроме того, чтение рассказов о многих лицах большинству наскучивает. Поэтому по жизни тех, кого я описал, пусть судят об остальных, пусть всех прославляют, пусть им подражают и получают пользу для себя. Я же перейду на луга Кира и, по возможности, покажу красоту немногих благовонных и благообразных тамошних цветов.
2. В предшествовавшие нам времена был некто Маисима, по языку сириец и воспитанный в деревне, но явивший преуспеяние во всех видах добродетели. Прославившись своей жизнью, он получил духовное начальство над одним селением. Священнодействуя и пася овец стада Божия, он говорил и делал то, что повелевает Божественный закон. Говорят, что он очень долгое время носил один и тот же хитон и плащ, не меняя их, но на прорванных местах ставя заплатки, и таким образом дожил до старости. О странниках и бедных он пёкся так усердно, что двери его всегда были открыты для них. Рассказывают, что он имел два сосуда — один с хлебными зернами, а другой с елеем, уделяя из них всем нуждающимся, но сосуды при этом всегда оставались полными. Благодать, дарованная сарептской вдовице, была ниспослана и на эти сосуды: потому что Господь, богатый для всех, призывающих Его, и сосудам сарептской вдовицы повелел постоянно изобиловать, даруя ей плоды семян гостеприимства (3 Цар. 17,9–16), и дивному Маисиме подал изобилие, равное его попечению о бедных.
3. Этот блаженный получил от Бога всяческих и великую благодать чудотворений. Спеша перейти к другим подвижникам, я упомяну лишь об одном или двух из них, а о прочих умолчу. Одна женщина, украшенная и благородным происхождением, и верой, имела больного сына, бывшего еще очень маленьким. Она показывала его многим врачам, но врачебное искусство было побеждено: врачи отчаялись и решительно приговорили дитя к смерти. Однако мать не оставляла отрадных надежд, но, подражая сонамитянке (4 Цар.4,8–37), положила сиденье на мулов и, поместившись на нём вместе с сыном, прибыла к человеку Божию, изливая в слезах столь понятную скорбь и умоляя его помочь. Маисима, взяв дитя на руки, подошел к подножию алтаря, повергся долу с молитвою ко Врачу душ и телес и, окончив молитву, вернул матери сына уже здоровым. Я слышал это от неё самой, видевшей это чудо и испросившей для сына спасение.
4. Говорят также, что когда к Маисиме пришел владелец того селения (это был Литоиос, занимавший первое место в Антиохийском совете, но одержимый мраком нечестия), который строже, чем должно, требовал от земледельцев плодов их урожая. Человек Божий склонял его к милосердию, внушал человеколюбие и сострадание, но владелец оставался непреклонным. Однако вскоре он на собственном опыте познал вред непослушания. Когда ему нужно было отправляться обратно и повозка была уже готова, он приказал вознице погнать мулов; животные под ударами кнута изо всех сил старались сдвинуть повозку, но не могли этого сделать, словно колёса были прикованы к месту железом или свинцом. Множество поселян, призванных на помощь, ворочая колёса рычагами, также не могли сдвинуть повозки. Тогда один из приближенных Литоиоса, сидевший рядом с ним, указал на причину столь странного явления: прекословие Литоиоса старцу–иерею, и сказал, что надо его умилостивить. Соскочив с повозки, Литоиос обратился с просьбой о помощи к тому, кем он было пренебрег, и, припадая к ногам его и держась за его грязное рубище, умолял не гневаться. Маисима, выслушав просьбу богача и помолившись Господу, освободил колёса от невидимых уз и дал повозке возможность двигаться обыкновенным порядком.
5. И многое другое рассказывают об этом человеке Божием. Из этих повествований можно познать, что для избравших любомудрие не служит препятствием ни жизнь городская, ни жизнь деревенская. Ибо и Маисима, и подобные ему ревнители служения Богу показали, что и вращающимся среди множества людей вполне возможно достигнуть самой вершины добродетелей. А мне бы, при содействии молитв сих святых, подняться хоть чуть выше подножия этой горы добродетелей!
XV. АКЕПСИМА
1. В это же время жил и Акепсима, слава о котором распространилась по всему Востоку. Он, затворившись в небольшом жилище, прожил шестьдесят лет, никого не видя и ни с кем не разговаривая, но углубляясь в самого себя и созерцая Бога, — в чем он находил для себя всё утешение, по пророческому изречению: насладися Господеви и даст ти прошения сердца твоего (Пс.36, 4). Приносимую пищу он принимал сквозь небольшое отверстие; оно было просверлено не совершенно прямо, но сделано несколько извилистым, дабы любопытствующие не могли заглянуть внутрь. Пищей же ему служила чечевица, размоченная в воде.
2. Потребное количество воды он сам начерпывал себе из ближайшего источника, выходя из жилища раз в неделю ночью. Однажды некий пастух, пасший овец поблизости, увидел Акепсиму, шествующего во мраке к источнику, и принял его за зверя (потому что он, обремененный тяжкими веригами, ходил в согбенном положении). Пастух взял было пращу, чтобы метнуть в него камень, но рука его застыла в неподвижности на долгое время и не могла бросить камень до тех пор, пока блаженный муж, зачерпнув воды, не скрылся. Пастух понял свою ошибку и очень рано утром отправился к жилищу Акепсимы, рассказал ему о случившемся и попросил прощения: он получил отпущение своей невольной вины, выраженное не живым голосом, а движением руки.
3. Другой человек, побуждаемый злонравным любопытством, пожелал узнать, что делает Акепсима, и ради этого дерзнул залезть на дерево, растущее вблизи его келлии, но тотчас же пожал плоды своей дерзости. Половина его тела онемела от головы до ног, после чего он с покорностью явился к Акепсиме и признался в своём проступке. Тот сказал провинившемуся, что он возвратит себе здоровье лишь после того, как срубит дерево, и повелел ему сделать это, чтобы кто?нибудь другой не совершил подобного проступка и не потерпел такого же наказания. И когда дерево было срублено, действительно последовало и освобождение виновного от наказания. Вот какое терпение в подвигах и какую благодать получил от Судии всех этот блаженный муж!
4. Приготовляясь к отшествию из жизни сей, он предсказал, что закончит земное поприще своё через пятьдесят дней. Всех, желавших видеть его, он принимал. Между прочим, пришел к нему и предстоятель тамошней церкви и, убеждая его принять иго пресвитерства, говорил:'Отче, я знаю и высоты твоего любомудрия, и собственную свою нищету духовную; но, поскольку мне вверено служение епископское, то я и совершаю рукоположения — в силу такого призвания, а не по собственному ничтожеству. Приими же и ты дар священства, чрез возложение моей руки и по действию благодати Всесвятого Духа'. На это Акепсима, как говорят, сказал:'Так как через несколько дней я отойду отсюда, то не возражаю против этого; но если бы надеялся долго прожить, то уклонился бы от тяжкого и страшного бремени священства, страшась будущего отчета за него. Поскольку же, оставив все здешнее, я скоро отойду из этой жизни, то с покорностью прииму то, что ты мне повелеваешь'. И тотчас же, без всякого принуждения, Акепсима, преклонив колена, принял благодать священства, а епископ, возложив руку на него, послужил орудием
