Дебри собирался продолжить осмотр пустыни, но тут снизу раздался крик:
– Эй, часовой!
– Что такое? – спросил Дебри, перегнувшись через перила, чтобы посмотреть, кто кричит.
Как раз в тот момент, когда он нагнулся, мимо просвистела пуля и пробила перекладину за спиной Дебри. Дебри в ту же секунду понял, что если бы он не пригнулся, пуля, скорее всего, прошила бы его насквозь. Испугавшись, Дебри перевалился через перила и, пролетев метров пять, брякнулся спиной на песок, прямо под ноги того солдата, который его окрикнул.
– Живой? – услышал Дебри обращенный к нему вопрос.
Он попытался утвердительно кивнуть, после чего открыл глаза и попытался сесть.
– Ты чего там торчал? – спросил его солдат. – Не знаешь, что ли, что партизанские снайперы эту вышку уже две недели обстреливают?
– Не знаю, – ответил Дебри, вставая и потирая ушибленные места. – А на кой… тогда эту вышку вообще ставили?
– А бог его знает, – ответил солдат. – Что-то я тебя тут раньше не видел. Ты кто такой?
– Дебри, полиция Нью-Йорка, – ответил Дебри. – Мы вчера приехали. На вездеходе.
– А я – Хэдэншолдерс, – ответил солдат. – Мы с парнями тут уже полгода паримся. Кстати, тебе часовой не попадался? Он тут должен был внизу спать и отгонять любопытных.
– Не-а, – ответил Дебри. – Слушай, а что, если он того…
– Чего? – спросил Хэдэншолдерс.
– Ну, если он тоже с утра решил… видом полюбоваться? – спросил Дебри.
– Тогда плохи наши дела, – сказал Хэдэншолдерс. – Ты там наверху крови не видел?
– Да нет, вроде бы не видел, – ответил Дебри. – Хотя я там недолго простоял. Давай поищем, может, здесь он где-то.
Часовой обнаружился за углом. Он лежал на песке, в тенечке, а на его майке цвета «хаки» расплывалось красное пятно. Рядом валялся стаканчик из-под «Кока-колы».
– Эй, Ментос, ты живой? – закричал Хэдэншолдерс. – Тебя что, ранили?
Дебри и Хэдэншолдерс начали расталкивать Ментоса, и тот в конце концов открыл глаза.
– Чего случилось? – спросил Ментос, увидев перед собой две перепуганные морды.
– Ты что, на вышку залез? – спросил Дебри.
– И тебя подстрелили? – спросил Хэдэншолдерс.
– Да нет, это кетчуп, – ответил Ментос, вставая. – Я в «Макдоналдсе» заказал гамбургер и кофе вместо «Кока-колы». По-моему, они там чего-то не того налили, меня и сморило. Слушайте, а никто не заметил, что я тут дрыхну?
– Да нет, кроме нас двоих, тут никого нету, – сказал Хэдэншолдерс. – Знакомься, Ментос, это Дебри. Он из полиции, его сюда прислали. Я его на твоей вышке нашел пять минут назад. Естественно, после выстрелов мы перепугались и пошли тебя искать.
– Понятно, – сказал Ментос. – Спасибо, что разбудили. Очень приятно, мистер Дебри. А зачем вы на вышку-то полезли? Там же ясно написано на табличке… – Ментос осекся на полуслове.
– На какой табличке? – спросил Дебри.
– Опять этот Липтенс табличку упер в свою палатку! – воскликнул Ментос, вскакивая на ноги. – Понравилась ему, видите ли, надпись «Fire line»! Он ее уже пятый раз в свою палатку таскает. Пошли разбираться!
Ментос, Дебри и Хэдэншолдерс побежали искать Липтенса, который питал страсть ко всякого рода табличкам. Палатку Липтенса было нетрудно узнать – перед входом висела табличка «Посторонним вход воспрещен», которую Липтенс привез с собой еще из Америки.
Ментос, не обращая внимания на табличку, вбежал в палатку, чуть не разрушив эту хлипкую конструкцию, и выволок оттуда Липтенса вместе с табличкой «Fire line».
– Ты опять мою табличку стащил, придурок?! – орал Ментос на Липтенса. – А ты знаешь, что из-за тебя чуть человек не погиб?!
– Но не погиб же? – спросил Липтенс.
– Да, как видите, живой, – ответил Дебри.
– А вы кто будете, собственно говоря? – спросил Липтенс, разглядывая Дебри.
– Джон Дебри, полиция Нью-Йорка, – ответил Дебри. – Прибыл для оказания посильной помощи. А вы кто?
– Липтенс, штурман авиации! – ответил Липтенс. – Нахожусь здесь в ожидании того момента, когда починят мой вертолет.
– А что с ним? – спросил Дебри.
– Да, меня тут сбили недавно, – ответил Липтенс. – Как раз над лагерем.
– Да, вертолет у нас до сих пор стоит там, где упал, – сказал Хэдэншолдерс. – Можете потом на него посмотреть.
– Господа, не хотите ли выпить чаю? – спросил Липтенс. – Милости просим в мою палатку. У нас там
