— Здравствуйте, дедушка! — что-то подтолкнуло меня немножко съерничать.
'Дед' резво оборачивается, 'срисовывает' меня взглядом…
— А, Виктор Валентинович! — приветствует он меня, нимало не смущаясь моей подколкой. А, впрочем, как же мне еще к нему обращаться, раз имени своего он так и не назвал? — Здравия желаю. Ну, как ваши успехи?
Мне сейчас не до демонстрации успехов, но и отказываться причин не вижу (а в голове тихонький такой щелчок: 'здравия желаю' — это чей лексикон?).
— Если освободите место у барьера, постараюсь продемонстрировать.
Повинуясь жесту 'деда', второй стрелок вместе с ним отходит в сторону. Чувствую, как моя кровь потихоньку закипает от впрыснутого в нее адреналина. Зауэр вылетает из кобуры, левая подхватывает рукоять снизу, глаза цепляют мишень… Бах! Бах! Бочком, бочком в сторону… Еще выстрел, еще – уже по следующей мишени…
Выкидываю опустевшую обойму прямо на пол, не переставая двигаться приставными шагами, всаживаю в рукоять следующую, и снова под сводами подвала динамовского тира раскатисто звучат выстрелы…
— Ну, что же, — выдает свое суждение 'дед' после осмотра мишеней, — коли будешь тренироваться, то, может, и выйдет из тебя толк. — И тут же, без перехода. — А что невесел? Или иной похвалы ожидал? Так ее еще заслужить надо.
— Не в похвале дело, — качаю головой. — Без работы остался. И другой пока не предвидится.
— Что ж так? И Красин не помог?
Про Красина-то он откуда… Впрочем, учитывая его предполагаемую ведомственную принадлежность, pourquoi pas?
— Красин тоже под богом ходит, — отвечаю.
— Вот даже как… Все равно, нос не вешай. И вспоминай почаще, что под лежачий камень вода не течет. Найдешь ты работу по себе. — 'Дед' говорит уверенно, как будто и вправду знает, что работу я ищу не абы какую, а чтобы иметь возможность исполнить то, что намеревался. А 'дед' продолжает:
— Ты сначала пойми, чего ты хочешь, и с чем к людям пойдешь. Тогда, может, что-нибудь и получится. Когда ясно станет, к чему ты для людей годен.
Весь вечер я прокручивал в голове эти немудрящие слова. А ведь 'дед', по большому счету прав. Главная-то сила моя не в должности, а в людях. Только с людьми и через людей можно воплотить хотя бы что-нибудь из моих замыслов. Но пока… Более-менее человеческие отношения у меня установились лишь с Лидой Лагутиной, да с Лазарем Шацкиным. Но и то, с Лидой вон как вышло. Гляди-ка, ведь единственное мое дело, которое хотя бы как-то движется, оно ведь как раз на Лазаре и держится. И на его комсомольцах. Сам-то ведь пока мелкими интрижками пробавлялся. Ну, пусть не мелкими. Но чтобы закрепить достигнутое с их помощью, нужно, что называется, 'идти в люди'. Вот только в эти 'люди' с улицы не особо и пойдешь…
Дьявольщина! Что же делать? Тупик…
Конец первой части.
