Он помотал головой, потом придвинулся ближе.
— Твое нарушение закона — вот что свело нас.
— Что? — в ярости спросила она. Гриффин рассмеялся.
— Честно говоря, более шальной женщины, чем ты, я не встречал. — Он плотоядно улыбнулся и продолжал:
— А знаешь, что мы делаем с шальными женщинами?
Она хмыкнула, понимая, к чему он клонит.
— Сажаете их под замок? — спросила она с надеждой.
Он кивнул:
— В наручниках.
— Ой, мамочка, — вздохнула Сара.
ЭПИЛОГ
Ах, весна. Пора, когда молодой человек начинает увлекаться… бейсболом. Гриффин Шальной томно потянулся, выйдя на поле. Хотя, поправился он, не обязательно быть таким уж молодым, чтобы иметь увлечения. К тому же последние несколько месяцев он снова чувствует себя мальчишкой.
Он поднял руки над головой, закинул назад и выгнулся дугой. Потом выбрал биту из полудюжины прислоненных к изгороди и взмахнул несколько раз, примериваясь. Стоуни собирались удалить с поля, и кто-то должен был разобраться с этим. Новобрачные… Гриффин скорбно покачал головой. Какие из них игроки!
Он посмотрел на трибуны, где Элен, Джона, Джек и Сэм поднимали кулаки с вытянутыми большими пальцами, вопя, что первый округ всегда первый. Потом он вернулся в дагаут и улыбнулся новому тренеру. Это была славная малышка с собранными в хвостик светлыми локонами и в повернутой козырьком назад кепке. И небольшой животик, в котором последние пять месяцев росла новая жизнь, только придавал ей очарования. Но язычок у нее был…
— Удаление! — кричала она на судью. — Что вы хотите этим сказать? Что я, мяч не видела?
Сара уточкой вышла из дагаута и, задев Гриффина, прошествовала к базе. Протиснувшись между Стоуни и судьей, она встала на цыпочки и оказалась носом к носу с последним.
— Я справлялась с рефери почище вас, — начала она, тыкая пальцем судье в живот. — Я из них котлеты делала. Ты лучше веди себя хорошо, реф, или пролетишь быстрее, чем чили через чихуахуа!
Гриффин вздохнул и оперся на биту. Вполне можно отдохнуть минутку, подумал он. Это быстро не кончится. Он глубоко вдохнул запах подстриженной травы, жареной кукурузы и пыли. Жаркое солнце обливало его лицо и руки, успокаивая натруженные мускулы и согревая душу. Он улыбнулся. Никогда еще жизнь не была так хороша. И становится лучше с каждым днем. У него есть жена, двое больших детей, еще один, собирающийся появиться на свет, и образ жизни, обещающий, что он еще долго будет способен наслаждаться всем этим.
Никаких стрессов, думал он. Никаких проблем, никаких забот, никаких сожалений. И никогда больше. После игры они всей семьей пойдут есть пиццу. Потом отправятся домой, в двухэтажный колониальный особняк, выбранный единогласно прошлой осенью, и проведут остаток субботы, занимаясь всем, чем занимаются счастливые семьи. Это была новая жизнь Гриффина, которую он не хотел менять никогда.
Сара уточкой прошла мимо него, бормоча, что, пообщавшись с судьей, начинаешь терпимее относиться к лунатикам. Гриффин поймал ее и прижал к себе. Она неискренне попыталась вырваться, потом прильнула к нему.
— Гриффин, — пробормотала она ему в плечо, — что люди скажут? Подумают, что я к тебе неравнодушна.
Он поцеловал ее в макушку.
— Это неправда?
— Правда, конечно, но зачем всем знать?
— Почему нет?
Сара не придумала подходящего ответа, а потому только пожала плечами и устроилась поуютнее в объятиях мужа, обхватив его за талию.
— Я тебя люблю, — тихо сказала она.
Он сжал ее на мгновение, потом отпустил.
— Я тоже люблю тебя.
— Если ты меня правда любишь, — сказала она с улыбкой, — ты сейчас пойдешь и выбьешь базового.
Почувствовав, как он хихикнул, Сара улыбнулась еще шире.
— Посмотрю, что можно сделать, — сказал он.
— Третий удар! — крикнул судья, увидев, как Стоуни рассек воздух.
Сара набрала воздуха, чтобы оспорить решение, но Гриффин закрыл ей рот поцелуем. Это был краткий, но настоящий поцелуй. Достаточный для того, чтобы на некоторое время вывести ее из строя. Зрители разразились аплодисментами, и Гриффин пошел работать битой.
Сара потрясла затуманенной головой и сосредоточилась на броске. Он был низкий, почти прямой, и муж подрезал его. С глухим, но отчетливым «тумп» мяч взмыл высоко в воздух, замер на мгновение и исчез из виду за изгородью. Гриффин подмигнул ей и бросился к первой базе.
Сердце заколотилось у нее в груди, когда он обогнул третью, но когда он топнул по кругу «дома», она уже мчалась к нему. Секунду спустя обняла мужа, и он снова поцеловал ее.
— Гляди, ты меня, кажется, правда любишь, — сказала она, задохнувшись. Он кивнул.
— Больше, чем ты можешь себе представить.
— Думаю, что могу, — уверила она. Команда и несколько болельщиков бежали к ним с поздравлениями. Оставалось еще две подачи, но Гриффин заработал две пробежки, и теперь первый округ праздновал полную победу, Покружив хохочущую Сару, он поставил ее на ноги.
— Славная работа. Шальной, — сказала она.
— Спасибо, тренер.
Они вернулись в дагаут, держась за руки, и вместе упали на скамью. В поисках конфетки Сара полезла в сумку Гриффина и услышала там странное позвякивание. Она понимающе улыбнулась.
— Ты снова принес с работы наручники, — сказала она.
Он улыбнулся в ответ.
— Мальчики ночуют с Джоной и Стоунстритами, верно?
Она кивнула.
— Ну?
— Ну, — Повторила она за ним и положила руку на живот. — Помнишь, что вышло в прошлый раз? Я не добралась до диафрагмы.
Рука Гриффина легла сверху.
— Ага. Мой план сработал превосходно. Она раскрыла рот от удивления.
— Так ты это нарочно?
— Разумеется.
Она хотела еще что-то сказать, но почувствовала движение внутри. Рассмеявшись, Сара быстро поменяла свою и его руки местами.
— Чувствуешь? — прошептала она. — Это дочка.
Она смотрела, как лицо Гриффина делается из сосредоточенного удивленным, потом — счастливым, потом — испуганным. В его глазах зажегся свет, какого она еще не видела.
— Это Меридит? — спросил он. Сара кивнула.
— Она.
Закинув руку ему за шею, она пригнула его к себе, думая, что это самое счастливое мгновение в ее жизни.
