определяет судебную? – и ответить на него отрицательно. Правовая оценка орудия преступления не должна определяться технической. Относительно предметов, используемых в качестве оружия и предметов, специально приспособленных для нанесения телесных повреждений, теорией уголовного права и судебной практикой выработана вполне опре деленная позиция. На наш взгляд, аналогично следует решить и вопрос о понятии оружия. Такие попытки встречались в судебной практике, хотя и в единичных случаях.
Так, еще в период действия УК РСФСР 1926 года определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР по конкретному делу признано, что нормы запрета в отношении кинжалов, финских ножей и тому подобного холодного оружия распространяются и на кастеты, так как слова «тому подобного» касаются не такого частного признака, как колюще-режущие свойства финских ножей и кинжалов, а более общего, отличающего все виды холодного оружия от огнестрельного
Принимавшиеся в разное время до принятия законов «Об оружии» Постановления Пленума Верховного Суда СССР и Верховного Суда Российской Федерации предусматривали, что пневматические ружья, сигнальные, стартовые, строительные, газовые пистолеты, ракетницы, взрывпакеты и иные имитационно- пиротехнические и осветительные средства не относятся к оружию, боевым припасам и взрывчатым веществам и их хищение, ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт не могут квалифицироваться по соответствующим статьям уголовного кодекса.
Закон «Об оружии» 1993 года, а впоследствии Федеральный закон «Об оружии» 1996 года дали определения оружия и предусмотрели некоторые его тактико-технические характеристики, обладающие квалификационной значимостью.
Однако отсутствие общекриминалистических знаний у следователей и судей приводит к простому непониманию ими некоторых положений Федерального закона «Об оружии». Так, по уголовному делу П. суд первой инстанции оправдал подсудимого по ч. 1 ст. 222 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, сославшись при этом на ст. 6 Закона РФ «Об оружии». По мнению суда, изъятое у него охотничье длинноствольное гладкоствольное ружье модели ИЖ-18 16 калибра с длиной ствола 722 мм и общей длиной 1135 мм якобы не подпадает под категорию огнестрельного оружия.
Оправдательный приговор вышестоящим судом был отменен на том основании, что норма, на которую сослался суд, не определяет категорию оружия, а лишь запрещает к обороту в качестве гражданского огнестрельного длинноствольного оружия такое оружие, которое имеет длину ствола или ствола со ствольной коробкой менее 500 мм и общую длину оружия менее 800 мм. Поэтому было признано, что Закон РФ «Об оружии» в указанной части не противоречит диспозиции ч. 1 ст. 222 УК РФ. (Следует учитывать, правда, что в данном случае, вполне возможно, дело не в криминалистической невежественности суда, а в иной, личной заинтересованности судьи, которая была замаскирована таким образом).
Попытки «улучшить» судебную практику и «подправить» законодательство экспертными заключениями не изжиты до настоящего времени.
Заключением судебно-баллистической экспертизы от 26 сентября 2003 года № 6828 по уголовному делу по обвинению М. по ст.ст. 222 ч. 1 и 226 ч. 1 УК РФ и К. по ст. 222 ч. 1 УК РФ гладкоствольный револьвер самодельного изготовления калибра 5,6 мм был признан огнестрельным оружием. При рассмотрении дела в суде защита обвиняемых заявила ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с тем, что Федеральный закон от 8 декабря 2003 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» декриминализировал незаконное владение любым гладкоствольным огнестрельным оружием.
5 января 2004 года суд г. Фролово Волгоградской области назначил дополнительную судебно- баллистическую экспертизу, на разрешение которой поставил следующие вопросы:
1. К какому виду огнестрельного оружия относится револьвер калибра 5,6 мм изготовленный кустарным способом?
2. Является ли вышеуказанный револьвер нарезным либо гладкоствольным огнестрельным оружием?
Экспертиза носила комиссионный характер: ее выполняли эксперт ЭКЦ при ГУВД и эксперт областной лаборатории судебной экспертизы МЮ РФ. Исследовав канал ствола и каморы барабана револьвера, они обнаружили в них следы грубой механической обработки в виде трасс высокой степени выраженности, т. е. высоты: 0,020-0,035 мм. На экспериментально отстрелянных пулях отпечатались трассы высотой 0,002-0,015 мм.
В качестве эталона гладкоствольного огнестрельного оружия было использовано охотничье ружье 16 калибра без хромированного покрытия, 1968 года выпуска. На выстрелянных из ружья пулях остались трассы высотой 0,005 мм.
Таким образом, оказалось, что трассы, оставляемые на пулях охотничьим ружьем, которое заведомо является гладкоствольным и в качестве такового прошло государственную сертификацию, ниже, чем трассы, оставляемые на пулях исследуемым самодельным револьвером. Кроме того, эксперты посчитали, что целевое назначение револьвера отличается от гладкоствольного оружия промышленного изготовления (охотничьего, служебного и т. п.)
В результате экспертами сделаны следующие выводы:
1. Предмет, представленный на исследование, является короткоствольным огнестрельным оружием калибра 5,5-5,6 мм. Данный револьвер пригоден для стрельбы с использованием патронов кольцевого воспламенения калибра 5,6 мм.
2. По своим конструктивным свойствам и целевому назначению данный револьвер не относится к категории гладкоствольного оружия. (?! – Д. К.)
Между первым и вторым выводом имеется явное противоречие. Ведь совершенно очевидно, что вопрос о том, является ли оружие гладкоствольным, это не вопрос о степени гладкости канала ствола, а об относимости средства поражения к одной из категорий огнестрельного оружия – нарезного, т. е. имеющего спиралевидные выступы, придающие снаряду вращательное движение или гладкоствольного, таких выступов не имеющего. Отсутствие нарезов, влияющих на устойчивость и точность метания снаряда стигматизирует оружие, как гладкоствольное, независимо от степени чистоты обработки ствола.
И целевое назначение вряд ли может изменить оценку, тем более, что экспертами оно определено совершенно неубедительно – не только в силу отсутствия каких-либо исследований на сей счет в исследовательской части заключения, но, главным образом, в силу противоречия логике. Назначением огнестрельного оружия является поражение цели: живой силы (боевое), животных (охотничье), мишеней (спортивное) и т. д. И боевое, и охотничье, и спортивное оружие может быть как гладкоствольным, так и нарезным. Поэтому данный конструктивный признак не может служить главным и определяющим целевое назначение оружия. К тому же и нарезное, и гладкоствольное оружие, независимо от целевого назначения может успешно использоваться в преступных целях.
Атипичное криминальное оружие к которому и относится предмет исследования по рассматриваемому делу, практически всегда изготавливается самодельно и практически всегда имеет ствол, лишенный нарезов, ибо их нанесение требует специального оборудования и высокой квалификации изготовителей. Целевое назначение такого оружия сводится к воздействию виновного на окружающую действительность с целью изменения ее в соответствии со своими преступными планами.
Думаю, что эксперты все это прекрасно понимали. Приведенное выше заключение есть не что иное, как вынужденный шаг экспертов, которые таким образом пытались поправить вопиющую несправедливость уголовного закона. Вполне понятно, что такие методы противоречат специально-техническому характеру экспертизы и являются вторжением в компетенцию законодателя, следствия и суда. Но приведенный факт только подтверждает необходимость немедленной отмены изменений, внесенных в статью 222 УК Федеральным законом от 8.12.03. Уголовно-правовой режим оружия действительно нуждается в совершенствовании, но вектор необходимых изменений должен носить прямо противоположную направленность.
Назрела необходимость и в анализе соотношения правовой и экспертной оценки по уголовным делам, связанным с оружием с целью их четкого разграничения и установления приоритета первой над второй. Нуждается в совершенствовании классификация оружия и порядок владения им. Эти и сопутствующие им вопросы должны быть определены в новом законе «О правовом режиме оружия», а до его принятия – на уровне разъяснения Пленума Верховного Суда РФ.
Не может быть терпимым положение, когда ответственность за, например, сбыт холодного или
