— А что он значит? — спрашивает Хрейдар. Торд отвечает:
— Может трубят на сходку, а может, корабль спускают.
— А что значит «сходка»? — спрашивает Хрейдар.
— Там решают все спорные дела, — говорит Торд, — и обсуждают то, что конунг считает нужным обнародовать.
— А конунг сейчас может быть на сходке? — спрашивает Хрейдар.
— Конечно, — отвечает Торд.
— Тогда я оправлюсь туда, — говорит Хрейдар, — потому что первым делом хочу я придти в такое место, где можно увидеть как можно больше людей сразу.
— Нет у нас с тобой согласия, — говорит Торд. — Мое мнение, что лучше тебе держаться подальше от таких мест. Я идти туда не собираюсь.
— Не то ты говоришь, — отвечает Хрейдар, — мы оба должны пойти. Хоть тебе и кажется, что мне не стоит идти одному, но тебе не удастся отговорить меня от этого.
Хрейдар убегает, а Торд видит теперь, что придется идти, и отправляется вслед за Хрейдаром, а тот прибавляет шагу, и между ними большое расстояние. Когда Хрейдар увидел, что Торд идет медленно, он сказал:
— Что и говорить, плохо быть небольшого роста, когда не можешь взять силой. При этом, правда, можно быть быстроногим, сдается мне, однако, что к тебе это не относится. И ты не стал бы хуже, если бы ты был менее красив, но зато ходил как все люди.
Торд ответил:
— Не думаю, чтобы моя слабость доставляла мне больше неприятностей, чем тебе твоя сила.
— Так давай сожмем друг другу руки, чтобы испытать их силу, брат, — говорит Хрейдар.
Они так и делают и идут еще некоторое время. И вот у Торда онемела рука, и он ее вырывает: нелепым кажется ему держаться за руки с Хрейдаром. Тогда Хрейдар прибавляет шагу, останавливается на пригорке и осматривается. Он видит место, где собралось множество народу. Торд подходит и говорит:
— Будем держаться вместе, брат.
Хрейдар так и делает.
И когда они прибыли на тинг, многие узнали Торда, хорошо его встретили и доложили о нем конунгу. Торд тотчас же предстал перед конунгом и приветствовал его, и конунг милостиво ответил на его приветствие. Когда братья пришли на тинг, они сразу же расстались, и Хрейдара стали таскать за одежду и толкать. Он много болтал и смеялся, и всем казалось куда как забавно задирать его, так что он насилу мог пробиться среди обступивших его людей.
Конунг стал расспрашивать Торда о новостях и потом спросил его, не приехал ли с ним кто-нибудь, кого он хотел бы представить ему.
— Со мной в плавании был мой брат, — говорит Торд.
— Это, должно быть, хороший человек, — говорит конунг, — если он похож на тебя. Торд говорит:
— Не похож он на меня.
Конунг сказал:
— Однако он все же может быть хорошим человеком. А в чем вы больше всего несхожи?
Торд сказал:
— Высок он ростом, безобразен он и совсем неказист. Сильный и незлобивый это человек.
Конунг сказал:
— Наверно у него все-таки немало достоинств.
Торд говорит:
— Не славился он умом, когда был молод.
— Меня больше интересует, — говорит конунг, — как сейчас обстоят дела. За собой-то он следить может?
— Не во всем, — говорит Торд. Конунг сказал:
— Зачем же ты взял его из дому?
— Государь, — говорит Торд, — мы владеем всем поровну, но ему нет никакого проку от имущества, торговыми делами он не занимается, он просил только одного — поехать со мной за море, и мне показалось несправедливым отказать ему в этом, раз уж он дает мне всем распоряжаться. И мне подумалось, что встреча с вами принесла бы ему удачу28.
— Я хотел бы его видеть, — говорит конунг.
— Так и будет, — говорит Торд, — но теперь он куда-то запропастился.
Тогда конунг посылает за ним. И когда Хрейдар слышит, что конунг хочет его видеть, то он идет, задрав нос и не разбирая дороги, ведь ему было непривычно, что конунг ищет с ним встречи. Одет он был так: на нем были штаны до щиколоток29 и серый плащ. И когда он предстает перед конунгом, то падает на колени и приветствует его. Конунг отвечает ему, смеясь:
— Если у тебя ко мне есть дело, то говори прямо, чего ты хочешь. Ведь и у других есть нужда поговорить со мной.
Хрейдар говорит:
— Мое дело, думаю я, очень важное. Я хотел на тебя посмотреть, конунг.
— Ну и как, доволен ты, — говорит конунг, — тем, что меня видишь?
— Конечно, — говорит Хрейдар, — но не уверен я в том, что рассмотрел тебя как следует.
— Так как же нам быть? — говорит конунг. — Может, ты хочешь, чтоб я встал?
Хрейдар отвечает:
— Пожалуй, — говорит он. Поднявшись, конунг сказал:
— Ну, теперь я думаю, ты меня можешь хорошо рассмотреть.
— Не совсем хорошо, — говорит Хрейдар, — но почти.
— Может быть ты хочешь, — говорит конунг, — чтобы я снял плащ?
— Конечно, я этого хочу, — говорит Хрейдар. Конунг сказал:
— Мы должны прежде это дело обсудить. Вы, исландцы, большие выдумщики, и мне не хотелось бы допустить, чтобы ты это обратил в насмешку, хочу я этого избежать.
Хрейдар говорит:
— Никто не смеет, конунг, дурачить тебя или лгать тебе.
Тогда конунг снимает с себя плащ и говорит:
— Теперь смотри на меня так внимательно, как тебе хочется.
— Ладно, — говорит Хрейдар.
Он обходит конунга кругом, бормоча себе при этом под нос:
— Прекрасно, прекрасно.
Конунг сказал:
— Теперь ты меня рассмотрел, как тебе хотелось?
— Конечно, — говорит он. Конунг спросил:
— Ну и понравился я тебе?
Хрейдар отвечает:
— Не преувеличил Торд, брат мой, когда говорил о тебе хорошее.
Конунг сказал:
— Сумел ли ты найти какой-нибудь изъян, которого другие не замечали?
— Не думал я искать, — говорит он, — да и не смог бы, потому что каждый предпочел бы быть таким как ты, когда б от него это зависело.
— Ты преувеличиваешь, — говорит конунг. Хрейдар отвечает:
— Тогда следовало бы бояться лести, — говорит он, — когда б ты не был на самом деле таким, каким я тебя нашел, о чем я и сказал только что.
Конунг сказал:
— Все же найди какой-нибудь изъян, пусть хоть самый маленький.
— Вот разве что, — говорит он, — один глаз у тебя немного выше другого.
— До тебя это заметил только один человек, — говорит конунг, — и это был Харальд конунг, мой родич30. А теперь давай сквитаемся, — говорит конунг. — Встань-ка теперь ты и сними свой плащ, а я на
