осторожно вернув в прежнее положение.
— Что-то ты слишком буйная, Мария, — проворчал босс с улыбкой. — Остынь, все уже закончилось. Товарищ нам туг кое-что поведал о твоих мытарствах, — он кивнул на Палыча, который с ужасом смотрел в мою сторону, пытаясь спрятаться за одного из молчаливых парней, опять схвативших его за плечи. — Валюта, принеси-ка ей моего любимого коньяку.
— Может, лучше водочки? — заботливо спросила она.
— Да-да, водочки, и побольше, — устало простонала я. — А еще лучше спирта.
Валентина торопливо вышла. Я села и начала приводить себя в порядок И туг обнаружила, что в моих трусиках все еще лежит паспорт этого негодяя, про который я совсем забыла. Попросив всех отвернуться, я вытащила его и положила перед боссом на стол. Повернувшись, он взял его в руки, внимательно изучил и сказал:
— Хорошо, что додумалась забрать у него паспорт, а то бы сбежал. Ты, наверное, немного понервничала сегодня?
— Да так, слегка разве, — небрежно бросила я, садясь на диван и с ненавистью глядя на Палыча. — Самую малость, можно сказать.
— Ладно, не расстраивайся. Выпей лучше. Взяв из Валиных рук рюмку с водкой и бокал фанты, я залпом опрокинула все это в себя и сразу почувствовала облегчение. По телу прошло приятное тепло, а в глазах все начало проясняться. До меня только сейчас начало доходить, что кошмар закончился, и босс с Валентиной, такие милые и родные, единственные на свете, сидят, живехонькие, и смотрят на меня с состраданием, хотя не представляют и сотой доли того, что мне довелось пережить из-за них. Счастливые слезы навернулись на глаза, и я всхлипнула.
— Ты поняла хоть что-нибудь? — спросил чуть погодя босс.
— Поняла только, что мы потеряли деньги и меня обманули. Но сейчас, — я посмотрела на Палыча, — понимаю еще меньше.
— Да, наблюдательности тебе не занимать, — вздохнул он.
— Ничего, Родион Потапович, она еще молодая, научится, — погладила меня по голове Валентина. — Главное, что есть у кого учиться, — и она с любовью и нежностью посмотрела на босса, скромно потупившего свой взор.
— Да что, черт возьми, происходит?! — не выдержала я, чувствуя себя полной идиоткой и совершенно ничего не понимая. — Объясните наконец, почему вы на свободе? И что здесь делает этот ублюдок? Ему место на нарах, у параши, а не в нашем офисе!
— Ну-у, разошлась, — улыбнулся босс. — А насчет этого товарища, ты права, — он посмотрел на парней и протянул им паспорт с билетом. — Он теперь ваш с потрохами. Уводите.
Те, почему-то козырнув боссу, подхватили документы, художника, на лице которого сразу отразилось явное облегчение, и скрылись со всем этим дерьмом за дверью. Потом мы услышали, как от офиса отъехали машины. Родион поднялся со своего кресла и сказал:
— Ну что, пойдем нашего старика проведаем? Там как раз и поговорим обо всем. Думаю, ему тоже интересно будет послушать.
— Так Семен Петрович жив? — обрадовалась я.
— Да, его отпустили, когда принялись за нас.
— Бедненький, вот уж намучился, видать, — вздохнула я, сгорая от нетерпения узнать, что же все- таки сегодня произошло.
Закрыв офис, мы все втроем пошли к деду. Он долго разглядывал нас через «глазок», но, убедившись, что мы не его покойные родственники, открыл дверь и, приветливо поздоровавшись, пропустил нас в квартиру.
— Идемте на кухню чай пить, — сказал он, пожав каждому из нас руку. — Я как раз свежий заварил.
— И то дело, — довольно проговорил босс и первым прошел на кухню.
Мы расселись за круглым столом в просторной кухне, дед выдал нам по чашке ароматного чая, вытащил из шкафа сатиновый мешок с сухарями столетней давности, поминутно кряхтя и хватаясь за спину, потом присоединился к нам, и босс спросил:
— Ну что, не звонили больше покойники?
— Антихристы они, а не покойники, задери их души! — выругался дед. — Чуть всего меня не выпотрошили, злодеи! Спасибо вам, помогли…
— Не за что, Семен Петрович, нам было нетрудно, — босс окунул в чашку сухарь и стал размачивать. С таким же успехом он мог бы размачивать там дамасскую сталь. — Как же все-таки они вас отпустили?
— А я почем знаю? Сначала все приказывали дарственную подписать, а потом вдруг ни с того ни с сего запихнули в машину, привезли на Колхозную площадь и высадили. Живи, сказали, басурманы.
— А где они ключ от вашей квартиры взяли? — Я вынула го сумочки ключ, который забрала в прошлый раз, и положила перед ним. — Этот я возвращаю.
— Это уж мне неведомо, — дед с треском разгрыз своими на удивление крепкими зубами бронебойный сухарь. — Я сначала брательника в «глазок» увидел, когда он в дверь позвонил, и стал вам телефонировать — видано ли, живой покойник за дверью! А как трубку положил, они уже и в квартире. Завернули меня в какую-то тряпку и в машину утащили.
— А вы никуда перед этим не собирались? — спросил босс.
— А куда мне было собираться? — пожал тот плечами. — Сами ж приказали никуда не высовываться, вот я и сидел, звонков дожидался.
— Да, попали вы в переплет, дедушка, — посочувствовала я. — Они вас мучили, наверное?
— Да что со мной станется? Мы — разведчики, нас ничем не проймешь. Слава Богу, и у фашистов в плену побывал, на допросах всегда молчал, а тут… — Он небрежно махнул костлявой рукой и улыбнулся: — Не такое видали.
— Валь, а ты зачем дверь в офисе им открыла?
— А бес его знает! — нахмурила она брови. — Пришел какой-то тип, прилично одетый, сказал, что от Родиона Потаповича по срочному делу с пакетом. Я и открыла, — она глубоко вздохнула. — А они и набросились, козлы. Жалко, что не всё зубья им повыбивала.
— И чего им нужно было, подлецам? — спросил дед. — Устроили тут войну, понимаешь…
— Да, босс, расскажите нам все, — взмолилась я. — А то у меня ничего пока не сходится. Кто за всем этим стоит?
— Сейчас все сойдется, — пообещал он, отодвигая пустую чашку и облокачиваясь о стол. — И даже больше того.
— Интересно послушать, — дед отложил недоеденный сухарь и уставился на него, — прямо детектив настоящий получается.
— Не то слово, Семен Петрович, — улыбнулся босс. — Если учесть глубину замысла и остроту сюжета, то автору смело можно было бы давать Нобелевскую премию. Вы как, не хотите выдвинуть свою кандидатуру? Я поддержу…
Босс как-то странно смотрел на старика, и тот дрогнул под его пристальным взглядом.
— А зачем мне это? — проворчал дед. — Я только участник, как все…
— Нет, папаша, вы не участник, — спокойно проговорил босс, — вы и есть автор и самый главный зачинщик всей этой истории…
Я с изумлением посмотрела на босса, думая, что тот шутит, но он был совершенно серьезен, и из глаз даже вылетали злые искорки. Дед растерянно заморгал и севшим голосом спросил у меня:
— О чем это он говорит, милая?
— Не знаю, — пролепетала я.
— Сейчас все узнаете, — продолжил Родион. — Все началось полгода назад, когда у вас кончились деньги и перестали выплачивать пенсию. Тогда вы решили продать золото, которое, я уверен, специально зарыли в землю вместе с женой, чтобы его не выкрали из квартиры. И правильно сделали, сейчас часто воруют. Вы отправились на кладбище, наклеив усы и надев очки, чтобы не узнали, пообещали рабочим кольцо с бриллиантом, и те с удовольствием раскопали могилу. За деньги сегодня, к сожалению, все, что угодно, сделают. Кстати, кольцо могильщики обменяли всего на три бутылки водки. Затем, когда у вас
