– Может, ты хочешь домой? – с тревогой в голосе поинтересовалась Властительница.
– Домой? – непонимающе поднял голову Фродо. – Нет, домой я не хочу.
Галадриэль быстро встала и по наручному переговорному устройству сразу же связалась с Айвом:
– Фродо чем-то очень серьезно болен!
Айв, по долгу своей службы и из-за огромной любви к этому хоббиту, мгновенно переключился от текущих дел на эту тревожную новость, и уже находясь в воздухе, летя по направлению к теще и отдавая приказания Прелести развернуть походный госпиталь, на ходу спросил:
– В чем это выражается?
– Он перестал хотеть домой! – с рыданиями в голосе вступила в разговор Лорелея.
– Тогда это очень серьезно! – ответил Айв, зная, что для хоббита самое главное в жизни – это его дом.
К месту он прибыл одновременно с Прелестью и все вместе они осторожно подняли Фродо и уложили в приготовленную ею госпитальную капсулу, хотя Прелесть сама могла сделать это намного лучше и с меньшим беспокойством для больного, но уж очень им хотелось как-то помочь своему всеобщему любимцу.
Всосав капсулу в себя, платформа мгновенно принялась проводить диагностические исследования больного: просканировала его и взяла пробы грунта,
Зато выявилась пониженная энергетическая емкость организма, в связи с чем развивалась его слабость и апатия к жизни.
– Это все Кольцо Всевластья! – высказала страшную догадку Галадриэль. – Оно ему мстит, ведь он так долго его хранил и несколько раз даже надевал!
Воодушевленная этой идеей, Прелесть провела моделирование энергетических процессов в организме больного и получила неутешительные выводы:
– Полностью изменена биоэнергетическая структура полей по сравнению с контрольными структурами хоббитов…
– Это кто же такие? – не поняла Лорелея. – Контрольные структуры хоббитов?
– Пока мы здесь суетились, она просканировала всех имеющихся в наличии хоббитов при помощи роботов и дистанционной переносной аппаратуры, – пояснил ей Айв.
– … и при стационарном лечении накачкой и подстройкой внутренних биогенераторов в комплексе с активной гомеотерапией полное восстановление функций организма возможно не менее чем через неделю! – закончила Прелесть и мысленно вытерла пот с несуществующего лба.
– Это все хорошо, – живо откликнулась на доклад мобильного «Эскулапа» заплаканная Лорелея. – А жить-то он будет?
– Конечно же будет, – успокоил ее Айв, – но ему придется полежать в постели не менее недели под неусыпным наблюдением наших могучих приборов…
– … и если к этому добавить женскую ласку и внимание, то он наверняка выздоровеет окончательно! – добавила Прелесть.
«И где же ты собираешься найти ему здесь бабу?» – с удивлением подумал про себя Айв.
– Я постараюсь окружить его этой лаской и заботой! – с материнской любовью в голосе воскликнула Галадриэль.
– Ну вот и отлично, – подвела итог переговорам Прелесть. – Но ему придется остаться на это время здесь, или же отложить поход в Морию до его выздоровления!
– Пусть это решат все хранители, – сказал Айв, и Прелесть связалась со всеми по личной связи.
Всех обеспокоила неожиданная болезнь Фродо, и все единогласно решили ждать его выздоровления, даже Гимли и тот, нехотя, но согласился, а верный Сэм наотрез отказался куда-нибудь трогаться отсюда без своего хозяина.
Тут подал свой слабый голос больной:
– Друзья, спасибо вам за заботу, но нельзя же из-за какого-то маленького никчемного хоббита останавливать великий поход против Зла! Идите без меня, а я немножко побуду здесь и догоню вас!
Все еще раз посовещались и решили: не дожидаясь выздоровления Фродо, отправиться в Морию, а как только он вылечится, то за ним прилетит кто-нибудь из киборгов и мгновенно доставит его к остальным Хранителям.
Сэм решил остаться с хозяином и все одобрили его поступок.
Выступать решили поутру, а намеченное на вечер празднество решили по известным причинам не проводить и ограничиться небольшим костром и задушевным разговором.
Но костер разожгли только к полуночи, потому что все сидели у постели больного и своим присутствием помогали ему справиться с недугом не только из моральных соображений, но и физически поддерживая его слабый организм своими положительными полями, и лишь когда он заснул, все тихонечко вышли из его шатра.
Лишь одна Галадриэль да верный Сэм остались у его постели неотлучно нести свою нелегкую службу.
29
Поутру они вылетели.
По просьбе Гимли они летели небыстро и невысоко, и уже на подлете к Зеркальному оценили всю
