повыдергиваю, узнает он, как обижать моего мальчика… Какой же ты сильный, могучий… Вот возьмем у старикашки коллекции — куплю тебе виллу в Испании, одарю… Приласкай меня, мальчишка, разгорячи…
Под влиянием ласковых слов и умелых пальчиков у Федорова в голове будто метлой прошлись, перехватило дыхание, пересохло во рту. Он рывком перевернул податливую подругу на спину, навалился, впился губами в ее приоткрытый рот.
Красуля застонала…
Через полчаса, отдыхая на груди любовника, она неожиданно заговорила. Трезвым голосом, оснащенным угрожающими подозрениями. Будто не было любовного оп'янения, не задыхалась она в приступе страсти, не стонала от острого наслаждения. Точно так же недавно интересовалась, откуда у любовника появился пистолет.
— Зачем ты навестил киллера?
Федоров промолчал. Возможно, нелегкий вопрос задан просто так, от нечего делать, в качестве легкой разминки перед следующим сеансом секса, и женщина тут же забудет про него.
Не забыла. Приподнялась на локтях, заглянула в глаза Михаила.
— Ты не ответил. Зачем ходил в больницу?
— Человек, можно сказать, пострадал из-за меня, так почему не оказать ему внимания, почему не подбодрить?
— Ах, какие мы человечные, какие добренькие! А этот твой «приятель» выпишется и влепит в благородный лоб наивного дурачка пулю… Подумал об этом, великий гуманист? — разгневанная Красуля нависла над любовником. — А я вот подумала. Завтра утром твоего «дружка» отнесут в морг, умрет «естественной» смертью от острого сердечного приступа. А мы с тобой будем жить и наслаждаться… Вот так, — снова приникла к мускулистому мужскому телу, заохала, застонала.
Услышанное погасило желание, но Федоров все же нашел в себе силы выполнить «приказание» любовницы. Правда, с меньшим пылом, чем ранее. Отдышавшись, Красуля села на край кровати.
— Не забывай, Мишенька, в какое время мы с тобой живем. В страшное время. Байки про то, что человек человеку товарищ, друг и брат, канули в вечность. Сейчас все мы волки — не сожрешь противника, он сожрет тебя. И косточек не оставит. Поэтому жалельщики типа тебя и твоего компаньона либо лежат на кладбище, либо влачат нищенское существование. А я хочу, чтобы мой муж питался по-человечески и жил долго-долго. Поэтому и посылаю пехотинцев переселить одного из твоих недругов на тот свет… И в дальнейшем расправлюсь с каждым, кто косо на тебя поглядит… Осуждаешь?
И снова Федоров промолчал.
— Молчание — знак согласия, — весело прокомментировала женщина. — Давай поспим, а утром продолжим… разговор
— Прости, но не могу. Обещал Фимке поутру заняться делами, не появлюсь — обидится.
Красуля оглядела любовника подозрительным взглядом, но ограничилась равнодушным пожатием плечиками. Дескать, нужно значит нужно, можешь уходить. Поколебавшись, позвала Петеньку и приказала отвезти любовника домой.
Послушный слуга в четыре часа ночи доставил красулинского хахаля и его телохранителя на квартиру. Угрюмо оглядел серое лицо «фрайера», презрительно вздохнул. Но от комментариев воздержался…
В обед Хвост разбудил уставшую от любовных треволнений Красулю.
— Хозяйка, Поршень удрал…
— Как это удрал? — спросонья не поняла Сотова. — Упустили, падлы?
— Не упустили. Когда пришли, его уже не было. Сестра ничего не знает, зенки на нас вытаращила, а вот охранники не удивились… Врач разрешил больному прогулки…
Красуля в разлетаюшемся прозрачном халатике разгневанно забегала по спальне. Судьба киллера мало ее интересовала, разозлил сам факт провала задуманной операции.
— Куда он девался?
— Не хотел я трекать, но… Утром навестил Поршня один фрайер…
— Кто?
— Твой хахаль… прости, муж…
— Не верю! Спит бедный Мишенька, а ты на него валишь, стерва! Поезжай к нему домой, проверь…
— Ездил. Никого.
— А Савчук? Спроси у него…
— Спрашивать не у кого. Дерьмовый офицерик тоже сбежал… В его квартире нашли связанного Верткого с кляпом во рту.
Красуля остановилась, широко раскрытыми глазами уставилась на приближенного. Будто хотела сжечь его. Руки поднялись, обхватили растрепанную голову.
— Мишенька!!!
Хвост с плохо скрытой насмешкой смотрел на обезумевшую хозяйку…
Глава 13
Прозрение иногда наступает сразу, иногда — со временем, когда накапливаются наблюдения и факты, наступает появление «критической массы», ведущей к взрыву. Именно так случилось с Федоровым. Обаятельная женщина, умелая и пылкая любовница превратилась в вампира, пьющего кровь своих жертв.
Последней жертвой должен стать Иван Засядько, который по неизвестным причинам превратился из киллера, получившего заказ на убийство отставного офицера, чуть ли не в ближайшего друга. Если Федоров в какой-то степени оправдывал равнодушное убийство малознакомого ему подполковника милиции, то примириться с расправой над Поршнем он не мог.
До семи утра Михаил проворочался без сна, то убеждаясь в правильности принятого решения, то отвергая его. Выполнить задуманное — перевернуть с таким трудом налаженую жизнь. И не только свою — подставить под удар друга и его семью.
Ровно в семь, хмурый и сосредоточенный, осторожно, чтобы, не дай Бог, не разбудить Верткого, начал одеваться. Натянул потертые джинсы, заправил в них клетчатую рубашку, завершили наряд темная ветровка и кеды. В небольшой чемоданчик положил смену белья, туалетные принадлежности, бритву. Под рубашку заткнул за пояс пистолет Поршня.
Все, можно двигать!
— Куда в такую рань, дружан? — внезапно открыл глаза Верткий. — Снова — к хозяйке? Гляди, кореш, как бы не перегореть. Знавал одного мужика — отдал концы на проститутке, перетрудился!
От неожиданности Федоров оцепенел. Он-то думал — телохранитель спит, хотел потихоньку удрать… Что делать теперь?
— Прогуляться…
— С чемоданом? — заподозрил неладное Верткий и спрыгнул с дивана. — Усохни, фрайер, не штормуй! Я тебя…
Закончить не успел — сильный удар массивным стулом возвратил его на диван. Федоров неумело принялся «упаковывать» пленника, обматывая могучее тело крепким бельевым шнуром. Прежде всего связал руки, притянул их к тоже связанным ногам, потом принялся бестолково мотать клубок шнура. Мотал до тех пор, пока пехотинец не превратился в клубок. В заключении загнал пленнику в рот несколько носовых платков, закрепил кляп скрученной салфеткой.
Удовлетворенно оглядел выполненную работу. Сойдет. Конечно, далеко от профессионализма, сразу чувствуется отсутствие навыка, но на тройку с двумя минусами потянет. Через несколько часов сюда заявятся шестерки Красули, которые и освободят телохранителя. Ничего с Вертким не будет, не окачурится.
Пришедший в себя охранник недоуменно вращал зрачками, пытаясь понять как он фраернулся и что ему будет за этот прокол от хозяйки? Пытался что-то сказать, о чем-то попросить — не позволил кляп.
Закрыв дверь, Федоров принялся названивать соседям.
Наконец, ему открыли. В дверном проеме — заспанный Савчук, из — за его спины выглядывает встревоженная Машенька.
