– Прекрати! — Он кидается на нее, но звук уже перешел в нестерпимый рев. Это предсмертный крик: механизм, на протяжении десятка лет неустанно поддерживавший связь с Землей, бьется в агонии. Удар! Мимо Эрона пулей пролетает что-то бесформенное, врезаясь в противоположную стену.
Его безумная сестрица подписала всем им смертный приговор.
Он сгребает ее в охапку и застывает, еще не в силах осознать всего ужаса катастрофы. Главным кристаллам лазера нанесен непоправимый урон. Физика явления уже не имеет значения: без системы наведения луч превращается в палец клинического идиота, бессмысленно тыкающийся в пустоту Вселенной.
– Мы уходим вместе, Эрн. — Лори виснет на нем, слабея на глазах. — Нам больше не смогут помешать.
Эрон понимает, что все пропало. Он рычит от безысходности, трясет ее, царапает, душит. Но раздающийся за спиной голос превращает его в статую. Эрон оборачивается и лицезреет капитана Йелластона.
– Я дам… красный сигнал… немедленно.
– Это невозможно! — кричит ему Эрон. — Авария! Она загубила весь механизм. — Он гневается, как ребенок, при виде его отрешенного лица.
– Вы дадите… красный сигнал. — Капитан по-прежнему в шоке.
– Невозможно, сэр. Мы ничего не в силах сделать.
Эрон выпускает Лори и хватает Йелластона за руку. Тот сводит брови и поджимает губы. Как будто употребил два литра за одну ночь! Он позволяет увести себя. Эрон испытывает облегчение: пока Йелластон не знает о масштабе катастрофы, она как бы не перешла в разряд реального. Он срывает с руки капитана перчатку и по пути нащупывает пульс. Около шестидесяти ударов: маловато, но хотя бы без аритмии.
– Прошу вас, капитан, отдохните.
Эрон закрывает за собой дверь и видит неподалеку Лори. Он берет ее за руку и отправляется к себе в лазарет, сопротивляясь слабому желанию свернуть в «Гамму». Если он доберется до места, то окончательно придет в себя и поразмыслит, как теперь быть. Что так подействовало на команду «Кентавра», что с ними натворило проклятое инопланетное исчадие? Электрический разряд, как у угря? При ровном сердцебиении можно попробовать стандартную терапию. Притяжение инопланетянина ощущается даже здесь, в отсеке «Бета», на противоположном конце корабля. Эрон находит подходящее сравнение: феромоны! Бесчерешковая, то есть абсолютно неподвижная жизненная форма, то ли притягивающая таким способом пищу, то ли развившая специфический способ оплодотворения. То, что это оказывает воздействие на человека, — трагическая случайность. Возможно, они столкнулись с особым полем, типа гравитационного. Скафандры не обеспечивают защиты. Первым делом надо будет опять законопатить эту тварь…
Он ведет за собой покорную Лори. Они проходят мимо стыковочного узла, в котором раньше покоилась разведывательная ракета Дона. Но «Зверь» уже ввинчивается в пустоту за много тысяч миль, остервенело подавая пагубный сигнал…
Эрон видит мужчину. Дон Парселл стоит неподвижно. Эрон ускоряет шаг.
– Дон! Командир, вы в себе?
Дон поворачивает голову на звук. Эрон узнает его усмешку, веселые морщинки у глаз. Однако его зрачки ненормально расширены, как у бычка, получившего на бойне смертельный удар молотом по голове. Насколько сокрушителен удар? Он берет его дряблую кисть.
– Вы меня узнаете, Дон? Я Эрон, врач. У вас шок, вам нельзя расхаживать. — Пульс такой же слабый, как у Йелластона, но тоже без перебоев. — Пойдемте со мной в лазарет.
Сильное тело остается неподвижным. Эрон пытается сдвинуть его с места, но одному это не под силу. Здесь тоже пригодилась бы инъекция.
– Это врачебное предписание, Дон. Явиться для лечения. Улыбка приобретает осмысленность, в глазах появляется недоумение.
– Сила! — произносит Дон, как на проповеди. — Десница Всевышнего…
– Видишь, Эрн? — Лори треплет Дона по плечу. — Он стал другим. Он подобрел. — Она робко улыбается.
Эрон уводит ее. Велико ли поражение? «Кентавр» может на протяжении нескольких дней функционировать в автономном режиме — на этот счет он полностью спокоен. Он отказывается думать о катастрофе с системой наведения лазера; Бустаменте что-нибудь придумает. Но сколько времени продлится этот шок? Сколько людей пострадало, а сколько уцелело, как он? Вдруг травма окажется неизлечимой? Он твердо одергивает себя: немыслимо! Столь сильный удар прикончил бы беднягу Тига. Немыслимо.
Он сворачивает к лазарету. Лори оказывает ему сопротивление.
– Нет, Эрн, сюда!
– Пусти, Лор. Мне надо работать.
– Нет, Эрн. Как ты не понимаешь? Мы уходим, уходим вместе. — Ее голос звучит жалобно и расслабленно. В Эроне просыпается профессионал. Помнится, Фой настаивал на химических препаратах. Что ж, настало время вытянуть из Лори правду.
– Мне страшно, сестренка. Давай минуту-другую поговорим, а потом пойдем. Что случилось с ними — с Мей Лин и с остальными? Что произошло на планете?
– Мей Лин? — хмурится она.
– Да. Что ты видела? Теперь ты можешь все мне рассказать, Лор. Ты за ними наблюдала?
– Да… — Она усмехается. — Я видела их. Они оставили меня в ракете, Эрн. Они меня отвергли. — Она кривит губы.
– Что они там делали?
– Гуляли. У Малыша Ку была камера, поэтому я все видела. Они пошли на холмы, в сторону этой… этой красоты. На поход ушли часы, долгие часы. Потом Мей Лин и Лиу вырвались вперед. Я видела, как они побежали. О, Эрн, мне тоже хотелось пуститься бегом! Ты не можешь себе представить, что это такое…
– Что было потом, Лор?
– Они сняли шлемы. Камера упала. Наверное, остальные тоже побежали. Я видела только их ноги. Они бежали к горе драгоценностей, сверкающей на солнце… — По ее лицу текут слезы, она по-детски утирает их кулаками.
– Дальше, Лор! Что с ними сделали эти твои драгоценности?
– Ничего. — Она улыбается и шмыгает носом. — Они прикоснулись к ним — мыслями и душой. Ты сам все увидишь, Эрон. Прошу тебя, пойдем.
– Еще минутку, Лор. Скажи, они подрались?
– О нет! — Ее глаза расширяются. — Я придумала это, чтобы защититься. С драками покончено навсегда. Они вернулись подобревшими и совершенно счастливыми. Они изменились, стали иными… Оно ждет нас, Эрн, понимаешь? Оно жаждет освободить и нас. Наконец-то мы обретем подлинную человечность. — Она вздыхает. — Мне тоже страшно хотелось туда пойти. Мне пришлось связать себя, прямо в скафандре. Я была обязана привезти тебе… подарок. И я сделала это!
– Ты самостоятельно погрузила его в ракету, Лор? Она кивает с мечтательным видом.
– Я нашла небольшой экземпляр и воспользовалась погрузчиком.
– Чем все это время занимался Ку и его люди? Они не пробовали тебе помешать?
– О нет, просто смотрели. Они оставались рядом. Пожалуйста, Эрн, пойдем!
– Сколько на это ушло времени?
– Несколько дней, Эрн. Это было очень нелегко. Я не могла сделать все сразу.
– Говоришь, за несколько дней они так и не пришли в себя?.. А пленка, Лор? Ты ее подделала?
– Немного подправила. — Она отводит глаза. Она уже владеет собой. — Не бойся, Эрн. Все плохое позади. Неужели ты не чувствуешь, какая доброта нас ожидает?
Напротив, чувствует, еще как! Он готов брести туда, блаженно жмурясь… Эрон стряхивает с себя наваждение и обнаруживает, что позволил подвести себя почти к самому сектору «Гамма». Он решительно хватается за поручень и тащит ее назад, к лазарету. У него такое ощущение, будто он бредет в густом клею: тело не желает повиноваться.
