по сравнению со странным удовлетворением от мысли, что она вцепилась в него, потому что так ей было удобнее.
Рос наслаждался, просто лежа с ней и ничего не делая, наблюдая, как ее волосы, высыхая, превращались в крупные, блестящие красные локоны, рассыпавшиеся по его груди. Столетиями их армия была постоянно на марше[7], скрываясь в полумраке северных стран, обычно в изнурительных условиях и держа в секрете свою растущую численность. Все их существование после обращения сводилось к войне, к одному этому сражению, с одной единственной целью… победить.
Поднеся к своему лицу ее локон, он провел им по губам. Такой же мягкий, как и ее безупречная кожа. Если до завтрашней ночи она не сообщит ему никакой информации (а он почему-то знал, что добровольно она этого не сделает), хватит ли у него духу — поранить хлыстом ее нежную кожу, чтобы выведать нужные сведения? После того, как Мист так доверчиво к нему прижалась? Сможет ли он сломать хоть одну из ее хрупких косточек и выдержать наполненный болью взгляд ее зеленых глаз? Если бы она действительно была его Невестой, ему бы не пришлось причинять ей вреда. Сама мысль об этом была бы недопустима. Целью всей его жизни была бы ее защита.
Рос провел тыльной стороной пальцев вдоль ее шелковистой щеки, ощущая, как ее легкое, частое дыхание согревает его живот. Он действительно никогда в своей жизни не чувствовал укола зависти, никогда не завидовал другим мужчинам кроме тех, которые наслаждались мирной жизнью на своей земле. Он был рожден в богатой аристократической семье, и удача сопутствовала ему почти до самого конца его смертной жизни. Завидовать — означало испытывать в чем-то недостаток.
Так почему же ему хотелось уничтожить любого вампира, которого она могла бы пробудить к жизни?
Глава 3
Куда же, черт возьми, мог запропаститься мой ненаглядный военачальник?
Мист резко выпрямилась на кровати, окончательно проснувшись. Это был ее первый полноценный сон, которым она смогла насладиться с тех пор, как Орда захватила ее четыре ночи назад. Она была одна в постели. В ногах кровати аккуратно лежала ее выстиранная одежда. Мысль о Росе, и то, что он укрыл ее одеялом, заставила ее улыбнуться.
Все что ей сейчас было нужно, так это прилипнуть к нему, как банный лист, пока ее сестры не вытащат ее из этой тюряги. Она поклялась, что это был последний раз, когда они делают из нее приманку. И хотя это — не первая клятва, в этот раз Мист была решительно настроена, сдержать ее. Да, Ллор всегда полнился слухами, но россказни о том, что Иво Жестокий заключает темные союзы, все-таки сильно обеспокоили их. Результатом чего стала ее «разведка» или так называемая Операция — «Мист в Логове Врага». Что в итоге? Практически никакой информации об Иво. И это вопреки всем ее хлопотам: разработке плана, воплощение его в жизнь, а после, ее блестящая поимка, и т. д. — все это для того, чтобы, в конце- концов, узнать, что Иво замыслил действительно что-то крупное.
Она усмехнулась. Ну, по крайней мере, так было до тех пор, пока Генерал Рос не спугнул его горячо любимую задницу из замка.
Да, она мало что разузнала об Иво, но этот Кристоф и его генерал тоже были весьма неплохим уловчиком. Что если этот король действительно хочет убить Деместриу, и тем самым намерен остановить террор вампиров над остальными расами? Возможно ли, что не все вампиры могут быть склонны к социопатии и имеют врожденную предрасположенность к злу? Что если Валькириям нет нужды сражаться с Обуздавшими жажду? Хотя все это, было все-таки маловероятным. Ее сестры все равно не станут делить вампиров на две различные фракции. Их девиз — сначала убей, а потом уж спрашивай, — Господи боже, неужели ты не был злым? Ай-ай-ай! — Вампиры, как вид, были слишком могущественны, чтобы дать им свободу действий.
Деместриу и его вампирская Орда всегда с особой жестокостью относились к существам Ллора, но особенно безжалостными они были по отношению к Валькириям. Пятьдесят лет назад, их королева, Фурия, самая сильная и безжалостная среди них, попыталась уничтожить Деместриу. Но так и не вернулась. Поговаривали, что он приковал Фурию ко дну моря, чтобы она день ото дня тонула и снова возвращалась к жизни. Ее собственное бессмертие не давало ей умереть, обрекая на нескончаемые пытки. Когда союзу ковенов, наконец, удалось найти и освободить ее, земля не ведала никого столь охваченного яростью, как Фурия. Она не стала проверять, на чьей стороне сражаются вампиры, перед тем, как начать безжалостно истреблять их. И ожидала, что все Ковены последуют ее примеру.
Так что, до тех пор, пока ковен Мист не определится со своим планом действий относительно этой новообразовавшейся силы, ей придется действовать как обычно, а это значит, что ей нужно найти Роса. Пока в игру не вступил Военачальник, Мист была бессильна что-либо предпринять. И хотя она владела оружием на уровне любого члена Ковена, она мастерски управлялась отнюдь не мечом и стрелами.
Она специализировалась на мужчинах. Они были ее самым сильным оружием. И теперь, в ее цепких коготках находился превосходный экземпляр — большой, отмеченный шрамами, с невероятными глазами и кожей, которую ей хотелось лизать, пока язык не устанет.
И он был весь в ее руках.
Она обожала манипулировать, дурачить мужчин, заставлять их верить, что она живет лишь ними, и все это только для того, чтобы выполнялись все ее прихоти и желания. Это было ее
Мист смутилась, но все же ответила, — Потому что могу.
А проблема с вампирами этого замка заключалась в том, что они даже не оценили Мист. По крайней мере, Росу нравилось смотреть на нее.
Для вампиров, кровь была всем, их источником существования. Но в данном случае, Мист не могла ни перекрыть им «кислород», ни выйти из положения с пользой для себя. В Ллоре глаза любого существа, в зависимости от расы, при сильном всплеске эмоций, приобретали определенный цвет. Но глаза вампиров навсегда оставались красными, из-за высушенных ими жертв. Не просто от глотка или двух, как со страхом полагали эти Обуздавшие жажду. Всего один глоток мог с легкостью затянуть их в порочный круг. А следующая за убийством жажда крови будет заставлять их убивать снова и снова. А затем, с годами, когда больше не смогут выносить воспоминаний убитых жертв, они окончательно сойдут с ума.
Как ни странно, за эти четыре ночи, ни Иво, ни его люди так и не укусили ее. Похоже, просто не решившись. Вместо этого, они наблюдали за ней, исследовали, пока Мист не начала зевать от скуки и ее терпению не пришел конец. — Черт возьми, да примите вы уже, хоть какое-то решение. — Выкрикнула она Иво. В ответ его глаза угрожающе сузились. Взгляд алых глаз создавал резкий контраст с бледным цветом лица и выбритой головой. Но он все-таки сдержался, так и не пролив ее крови, считая, наверно, ее предполагаемое безумие довольно увлекательным зрелищем. Такой расклад ее устраивал. Ведь, еще ни разу в жизни, она не испытала на себе, каково это быть укушенной.
Мист задумалась, чтобы бы она почувствовала, если бы прошлой ночью, когда зрачки Роса были черны от желания, она позволила ему укусить себя. Да, да, она знала, что была отвратительной личностью. Слишком развратной, уже просто допуская подобные мысли. Пожалуй, она была единственной Валькирией, которая когда-либо вообще фантазировала о вампире. Эта мысль заставила ее нахмуриться. Нет. Все-таки, была когда-то еще одна…
Постучав пальчиком по подбородку, Мист призадумалась, стоит ли ей рассказать Обуздавшим жажду, о том, что они зря мучают себя, отказываясь от крови.
Не-е.
Вот если бы симпатяга генерал продолжал вести себя должным образом и был бы с ней мил, она, возможно, смогла бы чуток намекнуть. В те былые дни, она не раз слышала о нем. Конечно, у них был корреспондент на поле боя в годы войны и судя по докладам, Рос был крупным и смелым воином, чрезвычайно безжалостным к своим врагам. И хотя Владыка проиграл ту войну, уступив перед силой,
