поймать ее взгляд.
Полуприкрыв глаза, полным сладострастия голосом она промурлыкала:
— Собираешься оставить свою метку?
— Такую, чтобы на веки вечные пылала на тебе ярче адова пламени, — прорычал Гаррет. — Сразу, как только твое лоно стиснет меня в оргазме.
Обхватив ее ягодицы обеими руками, ликан сильным толчком опустил Люсию на себя, в то время как сам резким движением взметнулся навстречу…
— О боги! МакРив! — Грудь валькирии подпрыгивала в такт движениям. — Ты доставляешь мне…
Она уже на грани? Стиснув зубы от усилий удержать готовое пролиться семя, Гаррет раз за разом вонзался в нее все сильнее и сильнее. Камень под ним начал крошиться.
— Я… я …
Не сводя глаз с шеи любимой, МакРив подался вперед, полизывая, успокаивая… Продолжая погружаться во влажный жар Люсии, он исступленно вонзился зубами в ее плоть.
Заявляя свои права… отмечая… Его зрачки закатились, когда Люсия закричала:
— Сейчас!
Обезумев от ощущений, Гаррет, рыча и не разжимая зубов, ворвался в лоно Люсии. Жестко… до предела. Каменная плита с грохотом раскололась. Валькирия пронзительно завопила от наслаждения. Ее плоть сжималась, стискивая его, требуя.
В полубессознательном состоянии Гаррет последовал за нею, изливая с прерывистым ревом один за другим обжигающие потоки.
Люсия бессильно упала ему на грудь, чуть слышно шепча:
— Так горячо…
Дрожь тел. Руки, сжимающие друг друга. Сердца, бьющиеся в бешеном ритме.
Ликан неохотно разжал зубы, он все еще не утолил страсть, оставаясь внутри валькирии твердым, и горел желанием брать ее снова и снова. Гаррет потянул Люсию на траву.
Перед тем как МакРив вошел в нее сзади, стоящую на руках и коленях, Люсия бросила полный ненависти взгляд на камень, который они разбили.
Обхватив валькирию за талию и намотав на кулак пряди ее длинных волос, Гаррет овладел Люсией, заурчав от наслаждения, когда она со стоном выдохнула его имя.
И затем они оба покорились зверю, вступившему в свои права.
Глава 40
Что я наделала?
Люсия проснулась и, как только к ней пришло осознание действительности, в ужасе широко распахнула глаза. Она лежала, как в колыбели, в объятиях МакРива, прижавшись спиной к его груди — оба были полностью обнажены.
Ах, боги, он все еще… в ней.
Следом пробудился Гаррет, издав самодовольный вздох. Это прозвучало так по-мужски, что резануло Люсии слух, словно скрежетание гвоздя по стеклу.
Дело сделано, подруга завоевана — пришел, увидел, победил.
Метка от укуса на шее нестерпимо горела…
Почувствовав, как его член снова твердеет, Люсия едва сдержала готовый вырваться крик и, поведя плечами, сбросила с себя руки Гаррета, высвобождаясь из плена его тела.
Не могу вынести этого. Все болит.
Без единого слова валькирия поднялась и неуверенно перебрала лоскуты, которые еще вчера были ее одеждой. Все вещи оказались безнадежно испорчены, после того как МакРив сорвал их с нее когтями.
Обнаружив свой рюкзак, Люсия тут же углубилась в его содержимое в поисках нижнего белья, шорт и футболки. Пока она быстро одевалась, в голове постоянно звучал полный удовлетворения вздох МакРива. Победный вздох. Он добился исполнения всех своих желаний с ней. От нее.
Я не получила ничего, в чем нуждалась. Она не в состоянии здесь оставаться, должна убежать подальше от МакРива, от лука, который был ее частью на протяжении многих столетий.
Нет больше Люсии Лучницы. Чувствую ли я себя как-то иначе? Потрясенной? Разбитой?
Скорее… неполноценной.
— Лауша? — МакРив подскочил и, схватив джинсы, одним рывком натянул на себя.
Закинув на плечи рюкзак, Люсия побрела в сторону дамбы. Статуи, возвышающиеся над вымощенной булыжником аллеей, внимательно взирали свысока.
Гаррет, догнав валькирию, протянул ей лук.
— Ты оставила его и свой колчан, любимая.
Она ни за что не глянет на оружие. На МакРива. Не сможет. Гаррет сотворил это с ней. Уничтожил ее способности. И теперь, когда исчезла возможность наконец покончить с Круахом, Люсии остается пожертвовать собой, чтобы ублажить этого монстра.
Вернуться обратно в то мерзкое логово? Без стрелы, способной поразить его сердце? От этих мыслей у Люсии перехватило дыхание.
Я не могу этого сделать! Даже сейчас, когда у меня нет другого выхода…
Шею жгло, боль жаркими волнами накатывала на Люсию, как постоянное напоминание о ее грехах.
Не могу вдохнуть…
— М-м, я пока понесу лук. — Гаррет повесил оружие через плечо. — Любимая, поговори со мной. Я обидел тебя? — Он хмуро осмотрел себя. — О, конечно, я причинил тебе боль. Но неужели все так плохо?
Люсия не отвечала.
— Куда ты идешь?
— Д-домой.
Гаррет преградил ей путь, вырастая перед валькирией.
— А как же dieumort? — спросил он, поворачиваясь к ней лицом и вынужденный пятиться, отступая перед Люсией. — Спасение мира и все такое? Мы ведь так близко.
Они никогда не были настолько далеки!
— Никс отправила меня сюда за стрелой. Поскольку я… я была, — дыхание Люсии сбилось, — лучницей. Теперь все иначе.
Даже имей Люсия стрелу Скади, она все равно не в состоянии помешать восхождению Круаха.
— Мне предстоит другая работа.
И я возненавижу тебя за это.
— Здесь наши пути расходятся, МакРив. Ты иди на поиски dieumort.
Черт, может быть, именно поэтому Никс и направила его сюда. Возможно, он был тем, кому суждено найти стрелу.
— Лауша, это не конец.
— Ты понятия не имеешь, каковы будут последствия прошлой ночи. Не представляешь, что меня теперь ждет!
— Нет, потому что ты, черт побери, не рассказываешь мне! — Гаррет схватил ее за предплечья. — Поговори со мной!
Валькирия полностью отпустила гнев и потребность обвинить — и то, и другое было предпочтительнее отчаянного страха, снедающего ее изнутри.
Подражая шотландскому выговору и низкому голосу МакРива, она съязвила:
— Лауша, ну конечно, браслет сработает. Вот почему я взял его у этих чертовых ведьм. Я никогда не причиню тебе вреда!
Вывернувшись из рук Гаррета, Люсия закричала:
