пошатнул бы даже бессмертного.
— Здесь есть кто-нибудь? — выкрикнул МакРив, принюхиваясь. Вампиров нет, Дамиано тоже, так же как и ллореанцев… но почему же так тревожно на душе? Услышав звуки, доносящиеся из салона, они направились туда.
Изабелл и Шектер с бледными лицами стояли в комнате.
— Что происходит? — требовательно спросила валькирия.
Только когда Люсия с Гарретом вошли внутрь, стало видно застывших позади парочки троих мужчин в мантиях, покрытых запекшейся кровью, с пистолетами в руках.
Глава 45
— Кромиты, — презрительно усмехнулась Люсия. Вот почему «Контесса» не уплыла. Эти ублюдки засели в засаде, удерживая заложников.
У всех троих остекленевший взгляд фанатиков, а одежда заляпана кровью. Несмотря на то, что они размахивали пистолетами, основное оружие — мечи с рогатым символом Круаха на рукоятях и с кровавыми потеками на лезвиях — висели пристегнутыми к ременной перевязи на боку каждого.
— Вы — те, кто убил пассажиров «Барона», — догадалась Люсия. Не Дамиано.
Самый старший кромит, явный лидер этой троицы, ответил:
— Они были принесены в жертву в его честь.
Перевертыш просто поднял мачете, отброшенный Изабелл. Правда, он тут же воспользовался им, приставив к горлу Люсии.
— И вы притащили «пушки»? — съязвил МакРив. — Проделали такой путь, чтобы пощекотать меня?
— Отдайте нам dieumort, — заявил лидер. — Или мы убьем этих двоих.
МакРив пожал плечами:
— Флаг вам в руки.
Шектер взвизгнул, казалось, от страха у него подогнулись колени, и он вцепился в руку Изабелл. Девушка отшвырнула его от себя.
— Вы с ума сошли? — проблеял Шектер. — Всего-навсего отдайте им то, ради чего они пришли.
— Ты даже не представляешь, какой дерьмовый был у меня день. — Выражение лица МакРива сделалось грозным. — Я никому ничего не отдам!
— Я пристрелю тебя, — пригрозил главный.
— Я полностью в твоем гребаном распоряжении. — Зверь МакРива уже рвался наружу. — Давай покончим с этим…
— Собственно говоря, нам не нужен dieumort. Мы просто хотим уничтожить его. — Главарь шагнул к самому молодому на вид кромиту, и человек распахнул свою мантию, показывая пояс, увешанный взрывчаткой. Он поднял вверх дрожащий кулак, большой палец руки лежал прямо поверх красной кнопки детонатора.
— Ты добился моего внимания, — проворчал оборотень.
— Не отдавай его им! — воскликнула Люсия. — Они в любом случае постараются убить нас. Кромиты обожают приносить себя в жертву.
Гаррет покачал головой. Понизив голос, он сказал валькирии:
— Это может убить тебя. — Его глаза мерцали светло-голубым, пока он пристально вглядывался в лицо Люсии. — Я не стану рисковать…
Внезапно раздался оглушительный грохот. Голова человека с бомбой разлетелась на куски, забрызгав кровавыми ошметками настенную карту позади него.
Люсия резко обернулась. За дверью, привалившись к стене, стоял Трэвис с дымящимся дробовиком и перевязанной головой.
— Беги Изабелл! — заорал он. — Давай!
Девушка и Шектер тут же кинулись прочь из салона.
Оба оставшихся кромита повернулись к своему мертвому собрату и нацелили пистолеты.
— МакРив! — закричала Люсия. — Они собираются стрелять в бомбу!
Но оборотень уже вырос перед убитым, принимая на себя предназначенные тому пули, взгляд его светло-голубых глаз впился в одного из стрелявших.
Понимая, что сейчас начнется кровавая бойня, Люсия захлопнула дверь перед пепельно-бледным лицом Трэвиса, с грохотом опустив на место засов.
Под градом пуль, по-прежнему прикрывая своим телом взрывчатку, МакРив бросился на двух кромитов, рассекая их глотки когтями. Служители рухнули на пол. Один был почти обезглавлен, другой тщетно пытался зажать руками разорванную шею.
Бросившись к МакРиву, валькирия вскричала:
— Ах, боги, взгляни на себя!
Вся его грудь была изрешечена пулями.
— Напоминает мне… наше первое свидание.
— Оборотень, ты сумасшедший. — Люсия прижалась губами к его лбу.
— Он хочет тебя, Люсия, — пробулькал все еще живой кромит, тело Люсии напряженно застыло.
В один прыжок дотянувшись до смертного, валькирия ухватила его за окровавленную голову. День свернутых шей, плачу той же монетой.
— Хочет Люсию, свою же…
Она резко крутанула, закатив глаза, пока удовольствие пронзало каждую клеточку ее существа. Всякий раз, убивая одного из последователей культа, Люсия представляла, что Кровавый Разрушитель испытывает боль.
И это всего лишь намек, муж мой. Скоро я покажу тебе, что такое страдание.
С усилием МакРив повернулся к ней:
— Мы могли бы использовать его в качестве информатора.
— Потеряла самообладание. Извини, — сказала Люсия, возвращаясь к нему. Валькирия ненавидела лгать МакРиву, но оказалась так близка к тому, чтобы навечно похоронить свой секрет. И как-то так вышло, что причины, по которым она оберегала свою тайну из страха обнаружить свой позор, превратились в желание уберечь шотландца.
— Лауша… думаю, одна из пуль медленно движется к моему сердцу. Могу отключиться на какое-то время. Постарайся не попасть в бед… — Гаррет провалился в забытье.
Раздался громкий стук в дверь, и Трэвис завопил:
— Я сейчас разнесу этого ублюдка в клочки!
— И попадешь в нас, — отозвалась Люсия. — Дай нам пару секунд. Мы в порядке.
Ага, в порядке, с кучей искромсанных тел, от которых необходимо избавиться. Нельзя дать себя раскрыть, особенно теперь! Она и так уже по уши в дерьме. Как избавиться… куда спрятать…
Мечущийся взгляд Люсии остановился на одном из разрушенных оконных проемов. Мусоропровод дождевого леса! Валькирия поспешила к телу главного кромита и подтащила его к окну. Затем перебросила через край.
Болтается на поверхности, как поплавок.
Трэвис, судя по доносившимся звукам, принялся штурмовать забаррикадированную дверь прикладом дробовика. И скоро он прорвется внутрь.
Ну же, приступайте к делу, тупые селедки!
Люсия выдохнула с облегчением, когда пираньи забурлили в безумном пиршестве, пожирая человека. Осталось еще два кромита на очереди. Валькирия быстро разделалась с ними, аккуратно сняв пояс с взрывчаткой с последнего, прежде чем скинуть тело рыбам.
— Умная девочка, — прохрипел МакРив, открывая один глаз.
Люсия прошептала:
