Произошедшее оказалось преддверием кризиса не в коммунистической идее, а в верхушке КПРФ. Руководство партией явно не справилось с ситуацией и теперь предстало перед страной в весьма печальном виде. События в обозримое время начнут развиваться, скорее всего, по следующим сценариям.
3.1 Если допустить, что Зюганов потерпел поражение намеренно или по недомыслию (что, в сущности, одно и тоже для власти), партия ему это не простит. В ней есть – не смотря на слова убеждающих самих себя прокремлёвских «политологов» – молодые и здоровые силы, которые теперь постараются прорваться к власти в партии. Сдержать их будет трудно: если они «не пройдут» — они просто «уйдут» и КПРФ начнёт разваливаться без потенциальной молодёжи. А то место, куда они «уйдут», станет быстро занимать позиции КПРФ.
В этом случае Кремль начнёт явно или скрыто поддерживать Зюганова (механизмы могут быть весьма разнообразны), чтобы на посту «главы непримиримой оппозиции» продолжал сидеть предсказуемая, знакомая и ставшая уже родной фигура. От неё, по крайней мере, знаешь, чего ожидать. Скорее всего, поддержка может оказаться эффективной (на это властные специалисты большие мастера) и нынешнее положение законсервируется надолго.
Если же станет ясно, что этот вариант ведёт к появлению новых и эффективных оппозиционных структур – Кремль попытается посадить на место Зюганова своего ставленника. Молодого и энергичного «коммуниста», способного взять эффективный контроль над партией с тем, чтобы не дать ей возможности реально что-то делать.
3.2 Но, если произошедшее оказалось просто «силовой» победой над честно боровшимся Зюгановым, Кремль постарается либо поставить его в такие условия, когда он ничего реально не сможет сделать и, соответственно, начнёт терять популярность в партии «со всеми вытекающими». Тогда у партии останется один выход: менять верхушку с целью обновления. А у Зюганова – делать над собой гигантское усилие и «повышать эффективность партийного менеджмента» и продвигать молодые кадры, которых давно злит косность и откровенный саботаж управленцев «выше-среднего-звена». Это в течении краткого периода времени приведёт к смене высшего руководства партией и к её радикальному обновления, в течении которого она будет малоэффективна и крайне уязвима.
Впрочем, альтернативным вариантом может стать добровольная «смена лидеров». Проблема для КПРФ, однако, в том, чтобы на смену Зюганову не пришли явные соглашатели, каковых в руководстве коммунистической партией немало.
Кстати, кадровые перестановки в руководстве, скорее всего, будут и, скорее всего, они станут столь же «независимыми», как и нынешние «выборы». То, что об этом заговорил Павловский (и его оборвал Леонтьев), является верным признаком: «работа» в этом направлении уже ведётся. Павловский что попало болтать не станет…
Весьма показательным является выступление на передаче Познера «достойного представителя КПРФ» – явно карикатурного Шандыбина. Ну в самом деле – нашли, кого послать на телевидение! Это – красный аналог Новодворской. И отличается он от последней тем, что её, по крайней мере, не выпускают на серьёзные мероприятия, где необходимо поддерживать имидж «демократов».
Создаётся впечатление, что верхушка компартии либо напрочь оторвана от реальности и ничего не понимает в происходящем (но это вряд ли так – Зюганов человек умный), либо… Либо она умышленно делает всё, что бы дискредитировать свою партию в глазах общественности.
Однако при этом идеология, которой придерживалась КПРФ, независимо от самой КПРФ не только не умерла, но и демонстрирует завидную живучесть. При таком прессинге, при полном отсутствии рекламы и в сплошном потоке антирекламы сохранять относительно высокий рейтинг – ну, какая идеология на это ещё способна?
4. «Неожиданный триумф» блока Глазьева.
Над блоком, похоже, открыто издевались все, кроме ведущих (обращавшихся к Глазьеву и Рогозину подчёркнуто уважительно). Так в своё время музыкальная тусовка подвергла остракизму «очаровательную Елену Зосимову» – бездарную певицу, которой родители хотели купить «популярность».
Истинные цели блока «Родина» видны невооружённым глазом. Предельно чётко об этом сказал Иваненко: у коммунистов было в прошлой Думе 25%. Сейчас к 13% КПРФ прибавьте 7,5% Глазьева (он из врождённой, видно, тактичности умолчал, что недостающие проценты правильно «посчитал» Вешняков) – вот вам и «поражение… А у проправительственных фракций было по совокупности чуть меньше сорока процентов – вот вам и «победа»…
Иваненко был первым (но далеко не последним), кого Познер попросту грубо оборвал, не дав закончить эти интереснейшие размышления.
Впрочем, остальные выражались не менее ясно, но более тонко и остроумно.
Например, Павловский в студии Леонтьева начал говорить о Глазьеве, как о «фанатике». Это укладывалось в заданную тему и Леонтьев мирно дремал (он вообще был на передаче какой-то необычно заторможенный) в кресле ведущего… Где его и «разбудило» окончание фразы про «фанатизм Глазьева»: Глазьев, мол, при всё своём фанатизме, без разрешения Кремля ничегошеньки не сделает. Всполошившийся ведущий прервал крамольное высказывание, которое, переведённое на русский язык, означало: Глазьев действует строго по указке власти, следовательно – никакой оппозицией не является и, следовательно – является полной креатурой Кремля, его «суперпроектом». Но слово, как говорится, не воробей…
Впрочем, яснее и честнее, чем сказал о своей «политической платформе» сам Глазьев, уже и не скажешь.
«Триумфатор» чётко выразился: что бы мы не предлагали (пересмотр итогов приватизации, изъятие ренты и пр.) мы будем делать обязательно! Но… только по решению суда. Вот как наш суд, самый гуманный суд в мире решит – так тому и быть…
Что это означает? Да только то, что все свои благие начинания Глазьев ставит в зависимость от решений судебных органов. Об их «независимости» от власти и «объективности» при рассмотрении серьёзных вопросов говорить в приличном обществе не принято так же, как рассказывать анекдоты «с бородой». Кто платит зарплату суду и Прокуратуре? Правильно – «кто дэвушка ужинает, тот её и танцуэт». И если Глазьев предложит что-то очень патриотичное и хорошее, а суд это предложение отвергнет – какие к Глазьеву претензии? Он же пытался… Не его вина, что суд решил иначе!
Вообще, существует поговорка: найди, кому выгодно совершение преступления, и ты раскроешь это преступление. Если сложить воедино следующие факты:
— блок Глазьева эффективно «разорвал» НПСР;
— у новоявленного блока неожиданно, «как из-под земли», появилось достаточно денег на мощнейшую рекламную кампанию;
— раскруткой этого блока усиленно занималось ЦТ во главе с известным своей «честностью», «объективностью» и «независимостью от власти» Познером;
— всё произошедшее было ОЧЕНЬ выгодно власти, – получается очень любопытная картина. Выводы по ней мы предлагаем сделать читателям.
5. Протаскивание идеи «единоличной власти».
Эта задача была поставлена и выполнена прямо-таки мастерски. Оглушительно орал Жириновский, произнося, как всегда умные вещи и с достаточно умными явно ему не свойственным выражением лица. (Вообще, в этой передаче он находился под впечатлением своего «успеха» и плохо укладывался в отведённые ему Познером рамки – болтал, что «не нужно», сдержанно хамил Чубайсу…)
А скрытый за «дымовой завесой» криков лидера ЛДПР мягко, артистично и вкрадчиво вещал Никита Михалков. Что и говорить: артист – он и в Африке лицедей… На неподготовленных зрителей убедительная речь Михалкова оказывает прямо-таки магическое воздействия. Особенно – на фоне воплей Жириновского и явной слабости представителей парламентских фракции…
Общая мысль выступавших сводилась к одному: нечего тут, в России нашей, демократию разводить, понимаешь… Всё должно быть в одних руках! И один за всё должен отвечать! Лучше один – чем целая Дума! Всё дешевле обойдётся…
В данном случае создатели передачи, подготовив умелый спектакль с «барином-государственником» в главной роли, проводили главную мысль не то, что этой передачи, но ВСЕХ ПРОИСХОДЯЩИХ СЕГОДНЯ В
