почувствуешь себя жалким никчемой. Рядом с ней нужно постоянно быть в напряжении, следить за собой, подтягивать себя до нужного уровня, не дать скатиться в обыденную быдловатость.
Вот рядом с Людой, пожалуйста. Хочешь выпить — пей, она всегда поддержит. Хочешь трахнуться — и это пожалуйста! Всегда открыта, во всем будет потакать! Даже если сам распоследнее дерьмо, то рядом с ней не почувствуешь себя таковым. Ведь она не лучше…
Вот только… Вот только плевать ей на тебя. Что для нее ты, что Игорь, что Бидон. Люда не будет сидеть у твоей постели, когда ты болен. Не будет возиться с тобой, когда ты пьян. Она будет с тобой лишь до тех пор, пока ты способен ей что-то давать. Когда же исчерпав силы ты сам захочешь взять… Она презрительно скривит носик, фи, слабак и уйдет в неизвестном направлении.
А Вера не уйдет!
Виталик скрипнул зубами, чтобы не завыть от тоски. И так прохожие шарахаются от него, словно от чумного.
Нужно пойти к Вере! Нужно пойти и все ей рассказать! Все!
Пускай она не примет! Пускай все уже позади, но я должен ей сказать, что она самая лучшая! Я просто обязан ей сказать! Что никакая Люда не сравнится с ее добротой, искренностью, нежностью! Ни кто на свете не сравнится! И она должна знать… какое я ничтожество!
Виталик вдруг почувствовал, что повернулся резко, зашагал куда-то. Сам еще не решился, все еще спорил сам с собой, а тело уже шагало к ней. Вот так вот! Иногда мудрые мозги лишь помеха! Иногда чувства важнее разума! Он заставил себя остановится, огляделся вокруг. Словно проснулся после долгого сна. А ведь я совсем рядом! Пара кварталов и я увижу ее дом! Сейчас утро, так что вряд ли я встречу ее дома. Но все равно! Нужно пойти! Нужно сесть у двери и ждать! Ждать пока она придет!
Виталику вдруг вспомнился тот романтичный вечер. Как он ждал счастья у закрытой двери! Целую ночь ждал! И дождался! Дождался своего счастья! Дождался и упустил! Сам! Собственными руками разрушил его!
Он вдруг совершенно ясно понял, что без Веры ему не жить! Просто нет без Веры покоя в душе, нет смысла жизни! А бес смысла кто живет?.. Многие так живут — проснулся в голове рациональный голос. Почти все, если быть точным! Почему бы и тебе так не жить? Почему? А потому, что я не все! Что мне до всех! Потому что я встретил Веру! Девушку, без которой мир бесцветен, а путь бессмысленен!
Теперь осталось лишь увидеть ее еще раз и попросить прощения! Нет! Она уже не вернется! После всего, что случилось, она не вернется! Но я должен ей сказать! Должен!..
Мысли путались и прыгали хаотично, как стая легкомысленных обезьян. Но была среди них одна, четкая и однозначная. Нужно пойти к Вере и все ей объяснить! Все рассказать!
И Виталик шел! Шел к Вере…
Вот уже знакомый перекресток. Тысячу раз проходил здесь, шагая к ней. В те времена, когда она была твоей! Как это было давно! Как это было славно!
Он остановился на светофоре! Красный! А раньше всегда был зеленый! Всегда когда подходил сюда, здесь меня встречал зеленый свет. Они даже шутили с Верой — для влюбленных всегда зеленый свет. А вот теперь красный…
Вдруг мир изменился! Что-то стало по-другому! Виталик поднял глаза. Тело опалило жаром, заморозило вековыми льдами. Сердце рвалось из груди, силясь разбить клетку ребер. Он стоял столбом и не мог пошевелиться. С противоположной стороны улицы к нему шла Вера.
Виталик хотел окликнуть ее, но язык словно прирос к небу. Во рту разом пересохло. И что ты ей скажешь? Ты ее смертельно оскорбил, и вот теперь припрешься и будешь бубнить — извини меня! Нет! Я бы себя не простил! Ни за что не простил! Если бы со мной так поступили, я бы не простил!
Виталику вдруг захотелось провалиться сквозь землю. Нужно поскорее исчезнуть, пока она не заметила. Он отступил на шаг назад. Спрятаться! Куда бы спрятаться?
Вера подняла глаза и увидела его. Виталик замер…
На долгое мгновение ему показалось, что сейчас ее личико исказится в гримасе отвращения. Его сердце замерло, все вокруг замерло. Вот сейчас она резко развернется и зашагает, надменно подняв подбородок и сжав губки…
А потом ее лицо засияло. Вера улыбнулась. Улыбнулась яркой всепрощающей улыбкой. Даже не прощающей… Прошлого не было. Она просто счастлива была его видеть! Словно ничего не было, просто длительная разлука, от которой они оба устали. Он робко улыбнулся в ответ! Неужели такое может быть? Неужели она настолько святая, что простила его?!..
Он шагнул к ней, раз, другой! Вера шла к нему, потом побежала. Светофор моргнул и показал зеленый свет! Зеленый свет для влюбленных! Зеленый свет! Неужели ему будет дан еще один шанс! Неужели…
Страшный рев мотора! Мгновение и там где была Вера пронеслось что-то огромное и черное. Жуткий хлопок заполнил собой все пространство. Противно визгнули тормоза, рев набирающего обороты мотора.
Что-то оборвалось внутри. Он словно вылетел из своего тела и глядел на все со стороны. Он увидел себя, стоящего на тротуаре, увидел, как Вера шагнула к нему. Словно в замедленной съемке появился черный джип. Зеленый свет застыл на светофоре, но глыба джипа несется, как метеор. Светофоры не для хозяев жизни! Огромные испуганные глаза Веры. Эти карие добрые глаза!..
— Не-е-е-е-ет! — Виталик вздрогнул. Кто это орет! Это же я?!
Он вышел из столбняка и кинулся к ней. Визг тормозов, откуда-то сбоку на него кинулось что-то большое, вильнуло в сторону. Виталик даже не заметил. Он бежал к Вере. Жалкое изломанное тело на асфальте. Темный нимб растекается из-под головы. Виталик рухнул перед ней на колени, схватил, обнял.
— Вера! Ответь! Вера! — слезы текли по лицу. Он тряс безжизненное тело, дергал, тянул. — Вернись! Вернись ко мне! Я должен тебе сказать…
Сзади его кто-то тронул. Виталик зло зарычал, словно волчица у которого хотят отнять детеныша. Прижал безжизненное тело к груди. Его хватали, тянули. Он отбивался, хватался за Веру. Кто-то настойчиво пытался отодрать его руки от Веры. Он плакал, отбивался как мог! Не отдам! Один раз уже упустил ее! Ни за что не отпущу ее второй раз! Но его схватили, потащили куда-то. Над ее телом склонились люди.
— … уберите его подальше… — чей то голос. — … повредит ей…
Повредит ей?! Как я могу повредить ей! Вы! Это вы ее убили! И обвиняете во всем на меня! Виталик зло дернулся! Руки схватили его крепче! Он безжизненно обмяк, сильные руки почти отпустили его. Не хотя держать, сволочи. Виталик резко выпрямился, ударил локтем назад, рванулся вперед.
На нем повисли, словно гончие на медведе, рухнули кучей на асфальт.
— Вера! Пустите меня к ней! Вера! — кричал он. Но неумолимые руки держали его. Он дергался все меньше и меньше. Внутри что-то переломилось, и он успокоился.
Остановившимся взглядом он глядел, как над ней склонились люди, кто-то куда-то побежал. Вокруг останавливались машины, бегали и суетились люди. Кто-то просто глазел. Потом о нем забыли.
А он сидел и глядел на всю эту кутерьму и думал — все это зря! Ее уже нет в этом мире! Она уже там, со своим Богом! Потом откуда-то прикатила белая машина, и Виталик ощутил беспокойство. Отчего-то показалось, что он должен быть в этой машине.
Он дернулся, осознал, что все еще сидит на асфальте. Попытался подняться. Верино изломанное тело уложили на носилки. Двое угрюмых санитаров несли их к машине. Виталик шагнул следом. Ему преградили дорогу, он услышал свой голос:
— Я с ней! Родственник! Я с ней! Муж!..
— Он чуть с ума не сошел… — услышал возбужденные голоса. Все вокруг было словно в дымке. Люди выплывали из нее, почти тут же исчезали. Четко он видел лишь носилки с Верой.
— Ему самому помощь нужна!
— Хорошо! Пусть едет! Проследите!
Виталика пустили в машину. Двери захлопнулись и они поехали. И только тут до него дошло что случилось! Шок прошел, и он понял непоправимость всего происходящего. Слезы потекли не останавливаясь. Лицо кривилось в плаче. Из груди рвались рыдания. Вера! Вера! Ее больше нет! Нет Веры?! Как такое может быть? Нет Веры…
