– И жена?
– Она намного хуже.
– Извини… Слышь, земеля, – Вулич остановился около «семерки», – не добросишь до Речного вокзала?
– Три, – посмотрел на него тот. – И только потому, что возвращаюсь в Москву.
– На автобусе поедем, – вмешался Вихрев.
– За тысячу довезу, – передумал водитель.
– На автобусе дешевле, – снова встрял Виктор. – И безопаснее. – Он многозначительно посмотрел на Бориса.
– Я просто хотел цену узнать, – улыбнулся тот.
– Ладно, – попытался остановить их таксист, – за пятьсот довезу куда скажете.
– Да мы с тобой, даже если ты платить будешь, не поедем! – отрезал Вихрев. Водитель хотел ответить матом, но природное чутье на опасность его удержало.
– Как думаешь, майор, – спросил Бескровный, – куда они могли деться? Что они выбрались из Ярославской области, я уверен. А ты что мыслишь?
– Я думаю, что к делу о двенадцати трупах в Тверской области по крайней мере Вихрев имеет самое прямое отношение. И причина для такого предположения есть, – ответил Солнцев.
– Благородные и застенчивые спасители вологодских водителей, – кивнул Бескровный. – Я тоже склоняюсь к тому, что это были они. Но водители дали описание этих Робин Гудов. По моей просьбе их уговорили помочь составить фотороботы, и они получились почти одинаковые. Как это объяснить? Допускаю, что водители благодарны им за спасение. А если мы просто переоцениваем возможности беглецов? Наша уверенность в их причастности не дает даже объявить розыск на них в Тверской области. И тут невольно возникает вопрос: почему они не взяли деньги и оружие? Хотя оружие могло быть и у Буратино. И деньги они могли взять не все. Но это опять наши домыслы. Хотя, – Бескровный вытащил из сейфа папку, – почему-то на это никто не обратил внимания. – Он достал из папки один лист. – Четверо убитых получили точечные удары. То есть убивали их, когда они были без сознания. Двоих просто оглушили. Вулич, бывший офицер специальной группы, владеет тайной таких ударов. Поэтому я и думаю, что там были беглецы. Вихрев подозревается в исполнении трех заказов на убийство. Все трое убитых вроде бы не имеют ничего общего, но я пытаюсь найти связь между ними. Я уверен, что всех их заказал один человек. Впрочем, извини, майор, просто, как говорится, почувствовал родственную душу. Тебе не скучно в управлении?
– Скучно – не то слово, – признался Солнцев. – Мечтал о работе в следственном отделе, но не суждено, видно.
– В тебе есть хватка и чутье, – улыбнулся Бескровный. – Так что считай – твоя мечта сбылась. Ты будешь занят поисками беглецов.
– Но, – майор растерялся, – я всего лишь…
– Ты и именно ты ведешь розыск беглых преступников. Все решено, отказ не принимается.
– Да я и не отказываюсь, просто…
– Все, – остановил его Бескровный – начинай работать. Все, что считаешь необходимым, перепроверяй. Тебе обязаны оказывать содействие все службы и все чины.
– Неужели Вихрев настолько опасен?
– Пусть тебя это не волнует. Ты должен выйти на их след. Задача ясна?
– Так точно.
– И еще, Володя, наши отношения должны быть доверительными. Если ты с чем-то не согласен, я должен об этом знать.
– Понял, – кивнул Солнцев.
– Тогда работай, Володя. Да, забудь о выходных и прочих радостях жизни. Твоя жена возненавидит меня, но мы должны взять беглецов.
– Кто? – раздался за дверью женский голос.
– Вулич, – ответил Борис.
– Наконец-то!
Дверь открылась. Вихрев увидел миловидную женщину с русой косой. Вулич, шагнув вперед, потянул за собой замешкавшегося Виктора. Женщина сразу захлопнула дверь.
– Я думала, тебя арестовали, – вздохнула она.
«Знает, что нас ловят», – понял Вихрев.
– Проходите и помойтесь, – улыбнулась хозяйка. – От вас… – Не договорив, она пошла на кухню.
– Я первый, – сказал Вихрев.
– Давай, – кивнул Вулич. – Кстати, – громко проговорил он. – Это…
– Виктор Вихрев, – отозвалась женщина, – разыскивается органами внутренних дел России. Меня зовут Лена.
– Очень приятно! – входя в ванную, крикнул Виктор.
Борис прошел в комнату, где в кресле сидел седой мужчина в темных очках.
– Тебя Ленка давно ждет, – сказал он Вуличу. – Думала, тебя взяли. А я говорю, не может такого быть. Убили – возможно, но чтоб взяли… – Он усмехнулся. – Ну, здорово, Вулич.
– Здравствуйте, Учитель, – вздохнул Борис.
– Сглупил ты, конечно. Арсеньевы и в Верховный написали, и адвоката хорошего нашли. Но ты пошел на поводу у эмоций. Тебе показалось, что жизнь окончена. Надеюсь, больше ничего не натворил?
– Ничего особенного. Правда, не помешал убийству нескольких человек. Двоих сам бы убил с великим удовольствием, но удержался.
– Значит, соучастник. На пожизненное натягиваешь. Лене об этом не говори. А как твой друг и подельник?
– Он тоже солдат, был в Чечне. Его подозревают в трех заказных убийствах. Посадили за аварию со смертельным исходом. Так вышло, что мы вместе, – криво улыбнулся Вулич. – Он послужил толчком для побега. Одному сделать то, что я задумал, не удалось бы. А потом я как-то привык к тому, что он рядом и что нас разыскивают. Я не знаю, что делать дальше. Страха нет, но сейчас я отчетливо понял, что путь у меня один – в ад. Приглашение чехов – добро пожаловать в ад, помните, Учитель? Мы принимали его со смехом, а сейчас я понял – это ждет меня. Я сломался в девяносто шестом. И сейчас я прошу только одного – чтоб меня убили. Потому что если в меня будут стрелять и промахнутся, я начну убивать.
– Мужчины, – заглянула в комнату Елена, – хватит разговоров о войне. Боря, иди прими душ. Обед готов.
– Сейчас. – Вулич вышел из комнаты.
– А коньяк будет? – подмигнул ему одетый в чуть великоватый спортивный костюм Вихрев.
– Разумеется, – засмеялся Вулич.
– Как он? – тихо спросила Учителя Лена.
– Плохо. Борис не знает, что делает. Он виноват перед другим, надеялся, что при побеге его убьют, но они ушли. Я понимаю азарт уйти от погони… А теперь он пробился в Москву попрощаться с нами. Я не знаю, чем ему помочь. Нам с его отцом в свое время пришлось несладко. Борис, не зная этого, неожиданно появился в твоей жизни и, можно сказать, спас тебя. Но он преступник.
– Ты ведь не собираешься звонить в милицию? Если ты это сделаешь, я перестану…
– Видно, совсем плохи мои дела, если дочь думает, что я способен на такое.
– Прости, папа. – Лена поцеловала его. – Просто я, кажется, люблю Вулича.
– Мне тоже так кажется. Но ведь ты понимаешь, что счастья тебе…
– Я все прекрасно понимаю. И просто хочу видеть его живым.
– Поверь, это ненадолго. По крайней мере тебе не придется ждать его двадцать пять лет. Хотя я чувствую, что если он все-таки доживет до суда, то получит пожизненное. И очень надеюсь, что его убьют раньше, чем он начнет стрелять. С собой он не покончит. В общем, вот что я тебе скажу: не дай ему понять, что ты его любишь. Потому что только этого ему не хватало. Если сможешь забеременеть от него, то я с удовольствием буду воспитывать внучку или внука.
– Папа, – возмутилась Лена, – ты думаешь…
