желает увидеть Ленина в Мавзолее.
– Мечта детства… – Виктор смутился.
– Ну ладно, это как-нибудь потом свою мечту осуществишь. А сейчас вот что…
– Папа, – в комнату вбежала Лена, – милиция!
В руках беглецов уже были пистолеты.
– Быстро туда, – кивнул на комнату дочери Игорь Петрович, – и полнейшая тишина. Ты выйди минут через пять в халате и желательно сонная. Быстро! – В дверь уже не звонили, а стучали. – Иду, – приглушенно сказал Игорь Петрович. – Тише вы! – распахнув дверь, сердито бросил он. – Дочь спит. Она… – Увидев капитана милиции и двоих в штатском, Остоцкий удивленно посмотрел на первого. – В чем дело, Илья Тарасович? Жалобы на меня поступили, что ли?
– Да нет. Жалоб нет. Просто товарищи из уголовного розыска желают с вами побеседовать.
– Интересно о чем?
– Вы Остоцкий? – спросил один.
– Да, Игорь Петрович. В чем дело?
– Майор Рамин, – показал ему удостоверение тот. – Капитан Липинов, – представил он второго. Тот тоже вытащил удостоверение.
– Да я вам верю, – кивнул Остоцкий. – С вами наш участковый, его я хорошо знаю, неподкупный и честный человек. Так в чем дело? Извините ради Бога, проходите. Только, если можно, потише, дочь спит. Всю ночь работала. Она пишет какую-то статью. Прошу ко мне в кабинет.
– Странно, – Виктор осторожно выглянул в окно, – ментов внизу нет. Значит, это не захват.
– Захват производится без стука и звонков, по-моему, – ответил Вулич.
– Отвернитесь, – потребовала Лена. Оба уставились в стену, Лена, сбросив брючный костюм, надела халат. Стерла губную помаду и взъерошила волосы. Сунула ноги в тапочки.
– Но ты же не спишь в носках, – остановил ее Борис.
– Да если честно, – продолжал свой рассказ Игорь Петрович, – мы просто боялись встречаться с кем-то из тех, кто был там. Обязательно начались бы воспоминания, а это вызвало бы ненужные вопросы жен или друзей. Нас строго предупредили, чтоб мы о тех событиях никогда никому и нигде не говорили. Поэтому мы и не пытались встретиться. Теперь позволю себе вопрос: а почему вдруг о моем боевом товарище спрашивает уголовный розыск? Он что-то натворил?
– Не он, – сказал капитан, – его сын. Вы знали его сына?
– Не довелось. Я же вам объяснил, что мы не поддерживали никакой связи. Боялись, если хотите. А когда в страну пришла демократия и о таких, как мы, заговорили, не исключено, что Вулич – пьяница или даже бомж, и если он узнает, что я живу неплохо, может явиться за вознаграждением за спасение жизни. Так что я ничего не пытался узнавать ни о нем, ни о ком-то другом.
Двое в штатском переглянулись.
«Уважение они ко мне потеряли», – мысленно усмехнулся Игорь Петрович.
– Извините, – вздохнул капитан, – но если неожиданно…
– Я немедленно, если что-то услышу, сообщу в органы, – пообещал Остоцкий.
– Папа, – в кабинет вошла растрепанная Лена в халате, – я… – увидев незнакомых мужчин, она смущенно ойкнув, выбежала за дверь.
– Тебе кофе сварить? – спросил отец. – А вы, господа сыщики, не желаете?
– Спасибо, – покачал головой капитан.
– Ушли, – прошептала Лена.
– Отбой, – улыбнулся Борис и сунул пистолет за ремень под рубашку сзади.
– А где вы оружие взяли? – спросила она.
– У знакомых, – ответил Виктор. – Они точно ушли?
– Да, – входя, кивнул Остоцкий. – Должен сказать, что о сыщиках я думал гораздо хуже. Кто-то сумел выйти на меня. Как я понимаю, это из-за тебя на ваш розыск брошены лучшие, – взглянул он на Вихрева. – Позволю спросить: а на что вы надеялись, когда совершали побег?
– Я – на удачу, – признался Виктор. – Получилось все как-то неожиданно.
Он посмотрел на Бориса.
– А я просто искал смерти, – ответил тот.
– Я так и думал, – кивнул Остоцкий. – А что думаешь теперь?
– Для начала надо денег достать, – вновь взглянув на Бориса и поняв, что тот отвечать не будет, заговорил Виктор. – А потом как-то из России выбраться. Во Францию. Там, говорят, в Иностранный легион можно завербоваться.
– В вашем положении нельзя фантазировать, – сказал Игорь Петрович. – Тебя разыскивают как совершившего убийство. Ты, – он посмотрел на Бориса, – в данной ситуации его подельник. Вы совершили побег с насилием над часовым. У вас есть оружие, и я уверен, что вы воспользуетесь им в самом скором времени. Самое лучшее, что вы можете сделать, – получить документы и уехать куда-нибудь в глухую провинцию. Пересидеть там намного легче, и года два-три вы проживете, а уж потом можно думать о выезде за границу. Я не настаиваю, а просто по-своему оцениваю ситуацию. И не забудьте еще одно. Тебя, – он посмотрел в глаза Вихреву, – наверняка попытаются убрать твои заказчики. И тебя, Борис разумеется, тоже, потому что поверить в то, что он тебе ничего не говорил, не сможет никто. Следовательно, вас обоих уберут. Я удивляюсь, почему ты до сих пор жив, – кивнул он Вихреву. – Попал под следствие и вполне мог заговорить. Странно…
– Я попал за аварию со смертельным исходом, – перебил Вихрев. – Обещали золотые горы, поселение вместо зоны, но это оказалось пустыми словами. А потом узнал, что на меня возбуждают дело, и решил бежать. И получилось! – засмеялся он. – А насчет моего убийства… Я понимаю это и уверен, что так и будет, если я появлюсь в их поле зрения.
– А я уверен, – отозвался Игорь Петрович, – что уже наняли команду, которая ищет вас, чтобы устранить. Тебя в тюрьме или в колонии не пытались убить?
– Да по пьяному делу один с ножом кидался. Просто перебрал мужик бормотухи, ну и…
– А ты уверен, что по пьяному делу?
– Да все так думают… – Виктор нахмурился. – Твою мать, а ведь тот шакал не пил! Точно не пил. Он вообще, паскуда, из другого отряда был. Там были кенты Моряка, он пьянку устроил, но того козла никто не звал. Говорил, что он на халяву пришел. Ну, сука! Значит…
– Вот видишь, – сказал Игорь Петрович. – И сейчас ищут. Так что вас обложили с двух сторон. С одной стороны – государство, чей закон вы нарушили, с другой – твои заказчики или заказчик. Ему выгодна твоя смерть. И тем более когда тебя ищет государство. Я хотел отвезти вас на дачу, но, как вы убедились, милиция нашла и меня. Так что вам надо уходить. И еще. Ко мне больше не обращайтесь. Буду честен до конца: я помог тебе как сыну человека, спасшего мне жизнь, ну а ты, Виктор, был с ним. Хотя я в принципе не понимаю, как можно убить человека по заказу. Я еще пойму месть. Но делать убийство своей работой… В общем, больше я вас видеть не желаю, благодарности не надо. Ночью вы уйдете. Паспорта готовы. Можете смело предъявлять их и ничего не бояться. Правда, экспертизы они не выдержат. На твоем месте, Борис, я бы сдался. Обдумай и этот вариант. Провожать я вас не буду. Проводит Лена. Никуда их не вези, просто убедись, что возле дома нет засады, и выведи в сквер. Все! – Он вышел.
– Железо мужик, – с уважением отметил Вихрев.
– Значит, Остоцкий живет в Москве, – сказал Бескровный. – Его помнят многие. Полковник в отставке, даже без левой руки преподавал тактику боя в городе и учил основам выживания в природе. Охарактеризовали его наши сотрудники плохо. И это наводит на определенную мысль. Надо немедленно установить скрытое наблюдение за квартирой Остоцкого.
– Я уже отдал такое распоряжение, – кивнул Солнцев, – потому что не в характере Остоцкого так относиться к товарищам. Он никогда ничего и никого не боялся. Да, встреч с бывшими однополчанами по военным действиям за рубежом не искал, это было запрещено, но делал он это только потому, что не хотел доставлять неприятности сослуживцам. И вдруг такое объяснение!.. – усмехнулся он.
– Далеко пойдешь, майор, – одобрительно кивнул Бескровный.
– Да, – Игорь Петрович вошел в комнату Елены, – раскусили меня сыщики, за
