Хрен найдут!
В комнату неожиданно ворвались двое. Перевернув стол, Удав выхватил из-за пояса сзади пистолет и прыгнул за диван. Парень вскочил и получил в живот пулю из пистолета с глушителем. Из-за дивана ударил ТТ Удава. Пуля попала в лампочку. В темноте бесшумно ударили выстрелы нападающих.
– Там выстрел был! И лампочка… – раздался во дворе громкий крик.
Словно подтверждая слова пожилого мужчины, дважды выстрелил ТТ. Двое милиционеров бросились к подъезду. Третий, водитель «уазика», быстро выхватил переговорное устройство.
– Понятно, – кивнул сонный Бескровный. – Сейчас выезжаем. Солнцев! – крикнул он. – Поехали!
– Что? – испуганно спросила Олеся.
– А то, – услышала она женский голос, – двое Удава пристрелили и его двоюродного брата. Удав тоже пару раз стрельнул. Сейчас там менты. Так что ты, Олеська, будь поосторожнее, Директор, похоже, всех подряд убирает. А уж ты знаешь о нем ой сколько. Смотри, Олеська, лучше в больницу ложись или просто куда-нибудь умотай, убьет он тебя.
– Значит, ранен? – поморщившись, переспросил Директор по телефону. – Черт возьми! В какой он больнице? – Выслушав ответ, выматерился. – А парни где?
– Один убит. На выстрелы сразу менты подоспели. А твои выскочили, начали с ментами стреляться. Один наверх рванул и сумел уйти. Другого менты подстрелили. Он по дороге в больницу умер.
– Кто? – подойдя к двери с «браунингом» в руке, спросила Олеся.
– Да я это, – послышался мужской голос, – Борода.
Олеся открыла дверь. В прихожую вошел один из убийц Удава. Пройдя на кухню, открыл кран и стал жадно пить.
– Я все знаю. – Олеся остановилась у двери. – Мутный убит. А ты сумел…
– Удав среагировал. Видно, ждал. И пушка под рукой была. Если б не его брат, хлопнули бы без проблем. Мне линять надо, иначе Директор меня на небеса отправит. Он сейчас всех убивает. Если уж и Удава решил убрать, то…
– Поезжай в Каширу, – перебила его Олеся, – там тебя спрячут. И не высовывайся. Ехать лучше утром на автобусе. Переночуешь у меня. Без глупостей, Борода, – предупредила она, – а то пристрелю.
– Да мне сейчас не до этого, – усмехнулся он.
– Опоздали, – с досадой произнес Бескровный. – Значит, его хотели убить. Личность этого установили? – Он кивнул на обведенные мелом контуры тела.
– Удин Павел Константинович, – ответил оперативник в очках. – Двоюродный брат этого, – он взглянул на лежащий на столе паспорт, – правда, это фальшивка.
– Догадался я, что это фальшивка, – сказал Бескровный. – Роговин Анатолий, дважды судимый. Бежал три года назад из колонии в Кировской области. Подозревается в пяти заказных убийствах. Он выживет?
– Трудно сказать, – пожал плечами врач. – Три огнестрельных ранения. Одна пуля возле сердца, вторая в затылке, чудом не достала мозг, третья в позвоночнике. Просто удивляюсь, как он жив до сих пор.
– Дерьмо долго не тонет, – усмехнулся Бескровный.
Врач покачал головой, оперативник засмеялся.
– Доктор, – произнес Семен Петрович, – я могу понять вас, но постарайтесь понять и меня. Этот человек знает фамилию и имя матерого и очень опасного преступника, который прислал киллеров, чтобы убить его. И я очень прошу: если он придет в себя, дайте мне возможность поговорить с ним, задать только один вопрос.
– Вот сволочь! – пробормотал раздетый Борода.
Направив на него удлиненный глушителем ствол, Директор усмехнулся:
– Я пришел с предложением.
– Хорошее предложение, – кивнул на пистолет Борода. – От такого тяжело отказаться.
– Вот что, Борода, ты бросишь гранату в окно палаты, где лежит Удав, и все. Получишь документы, двести тысяч евро, и мы навсегда расстанемся. Вот паспорт, права и военный билет. Там деньги. – Директор показал на стоящий у его ног дипломат. – Все это будет твоим, если убьешь Удава.
– А ты сучка! – обратился Борода к стоящей рядом с Директором Олесе.
– Бросай его рядом с дверью, – сказал Борис. Виктор сбросил лысого парня с плеч на пол. Борис, присев, приподнял руку лежащего Рекса и, придерживая в его пальцах пистолет, нажал на курок. Пуля вошла лысому в лоб.
– С мусором что? – спросил Виктор.
– Оставим его здесь, и два трупа на его совести, – усмехнулся Борис. – К тому же отпечатки его пальцев остались на бутылке и рюмке. Сидеть будет. А когда дело начнут, увидят и все его приобретения. Знаешь, ты уезжай. Я сам здесь справлюсь.
– Нет, – возразил Виктор, – он мой. Не за то, что я убивал, а за то, что он пытался мне угрожать. Лучше бы ты ушел. Здесь красивой смерти у тебя не будет. Я, если менты появятся, буду шмалять и кого-нибудь завалю. А ты…
– Ладно, – буркнул Борис. – Начинаем второй акт пьесы «Разоблачение». Как себя чувствуешь? – спросил он открывшего глаза Рекса.
– Кто вы? – Тот попытался подняться, но снова лег.
– Звони Директору, пусть приезжает. – Борис поднес к его руке сотовый. – Будешь говорить только то, что скажу я. Словом больше или меньше, и ты труп.
– Да ты понимаешь, на кого бочку катишь? – Рекс тряхнул головой. – Он же тебя… – Тут он увидел Вихря и, открыв рот, замолчал. Перевел взгляд на Вулича и судорожно сглотнул.
– Узнал, земляк? – подмигнул ему Виктор. – У тебя есть выбор – или ты вызываешь Директора и остаешься связанным, или мы тебя будем медленно убивать. Рот заклеиваем, ноги в кипяток, потом руки. Потом яйца. Если будешь еще жив, что-нибудь придумаем. Что выбрал?
– Да я, – промычал Рекс, – я в розыске. Меня за…
– Знаем, – усмехнулся Виктор. – А тут на тебе еще труп. Но если ты сейчас все расскажешь про Директора, то мы тебя отпустим. Точнее, ты вызовешь Директора, мы с ним кое-какие вопросы выясним и уйдем. Тебя оставим связанным, но ты минут за десять сможешь развязаться и исчезнуть. Деньги у тебя есть. Ксивы три, и все на разные фамилии. Ну что?
– Согласен, – кивнул Рекс. – Директор вообще тронулся, мочит всех подряд. В Ярославле…
– Что в Ярославле? – Виктор приставил ствол к его лбу.
– Перестань, – сказал Борис, – какая разница? Убьешь его, не получишь Директора. К тому же убивать его сразу уговора не было, нам Директор нужен. Набирай номер и говори это. – Он поднес к глазам перепуганного Рекса бумажку.
– Погоди, – хмыкнул Директор, – ты пьяный, что ли? Чего ты там несешь? Какой Иванченко? Что Иванченко? Документы Морина? Ты что говоришь-то?!
– Иванченко говорит, что знает, где документы Морина, – пробормотал Рекс. – И готов отдать за пятьсот тысяч евро. Он пьяный, но так и сказал.
– Сука! Я догадывался, что он все знает. Хотя погоди…
– Да он сам ничего не знает. А его приятель, зовут его Ленька Замков… Вот он…
– Так! – Директор вскочил. – Не отпускай его, я сейчас выезжаю. – Отключив телефон, он сразу набрал другой номер. – Давай к озеру на дачу. Собери парней. Быстро туда! Я тоже приеду.
Борода вышел из машины и посмотрел на длинное больничное здание. Прикурив, вздохнул.
– Третий этаж, угловое окно – пробормотал он. – Даже если там декоративная решетка, осколки все равно его достанут. Надо делать, иначе кранты. Бабки будут, ксива тоже. Правда, лучше подстраховаться – брошу лимонку и позвоню Директору. Пусть отдаст все Таньке. Если что не так, сдам его ментам, а то и сам нарисуюсь. Он, сука, замочить может. Значит, так, – начал он прикидывать план действий, – захожу оттуда, никто не заметит. Тачку подтолкну, она докатится до угла. Так же и уйду. Со взрывом можно и на скорости дернуть. Хотя нет, кто-нибудь может увидеть машину. Потом укачусь вниз. А у гаражей заведу, и все, ищите
