– Вот здесь живут Арсеньевы, – сказал Русак двоим крепким парням. – А вот и Зоенька, – усмехнулся он, – неразделенная любовь Маги и Али. Запомните ее, – он кивнул на катившую коляску женщину, – и, как цынкану, отработайте. Ну сначала словами, мол, платить надо за проведенное ребятами время в больнице. Азики на нас пашут, поэтому мы…
– Слышь, Русак, – перебил его сидевший за рулем «девятки» парень. – Как-то не в жилу это – из-за азиков бабу русскую прессовать. Мужик ее Афганистан прошел. Ногу там потерял.
– Слушай, Гиря, – процедил Русак, – недоволен – иди в скинхеды. А тут…
– Короче, вот что, – перебил его второй. – Нам это не в масть. Расстались. – Он открыл дверцу и вытолкнул Русака. Дверца захлопнулась, и машина рванула с места.
– Я с вас получу! – заорал вслед Русак. – Суки позорные! Я вас…
Машина остановилась и сдала задом. Он испуганно замолчал, отскочил с проезжей части. Поравнявшаяся с ним машина остановилась, задняя дверца, распахнувшись, ударила Русака по коленям и сбила на асфальт.
– За базар ответишь, – предупредил сидевший сзади парень. Машина рванулась вперед.
– Суки!.. – промычал, держась за колени, Русак.
– Вам плохо? – услышал он участливый женский голос и увидел перед собой коляску.
– Уйди, шалава! – крикнул он.
Зоя подкатила коляску к себе.
– Ты чего на девку визжишь? – Из калитки вышел пожилой мужчина с граблями. – Я тебя сейчас причешу, крикуна, и будешь…
– Извините, – испуганно глядя на него, сказал Зое Русак.
– Уматывай отсель, – посоветовал мужчина.
– Спасибо вам, Иван Данилович, – вздохнула Зоя.
– Да не за что, – глядя вслед хромающему Русаку, отозвался тот. – Но ты, Зойка, внимательнее будь. Этот с двумя, которые его и шарахнули дверцей, на тебя показывал. Сначала на дом ваш, а тут и он вышел. А до этого я его с одним кавказцем видел. Так что смотри в оба, Зойка.
– Спасибо, Иван Данилович! – Зоя посмотрела вслед Русаку.
– Ты оглядывайся, Зойка, – снова предупредил он. – Эти звери так просто не отцепятся, – пробормотал он чуть слышно, скорее для себя, чем для нее.
– Во дают Афганец с Вихрем, – усмехнулся Запорожец. – Делают ментов как детей. Те даже не видели их ни разу. Во дают мужики! Их менты уже и потопили, – хохотнул он, – водолазы по дну лазали. В городе кругом фотки висят. Базар идет, что из столицы спецы прикатили. Во, блин, дают мужики, – повторил он. – А кто в Андрюшине магазин на гоп-стоп взял? – посмотрел он на Корявого.
– Да залетные. Под беглых и сработали. И по кликухам спецом друг друга звали. Взяли их, они услышали про уход и сыграли под них. С них спросят.
– А за что? Они ментов в сторону уводили. Русак звонил, что-то у него с Гирей не срослось, разобраться надо.
– Ну что? – спросил по телефону пожилой лысый мужчина. – Не взяли Вихря?
– Нет, я вам, как только что-то про них узнаю, сразу сообщу. Так что, Василий Иванович, не волнуйтесь, я вам обязательно позвоню.
– Хорошо. – Пожилой, не прощаясь, отключил сотовый. – Ну, зятек, затеял ты игру в догонялки. Ладно, Анка сучкой оказалась. Но ты об Оленьке-то не думаешь, выходит? Да еще, говорят, в наемные убийцы пошел. Хотя это еще бабушка надвое сказала. А вот побежал ты, Витька, конечно, зря…
– Дедушка, – подошла к нему красивая стройная девочка лет шестнадцати, – можно я на пляж пойду?
– С кем?
– Таня идет, Костя и еще девчонки и ребята.
– Ладно. Но чтоб до семи была дома. И не курить, – строго предупредил он. – Бабушка обнюхает, и если дымком пахнет, я те ремня всыплю и на возраст не посмотрю.
– Дедушка, я же тогда просто попробовала. И сама вам сказала, а ты теперь…
– Где раз, там и второй бывает. Дурное дело нехитрое и тянет к себе. Все взрослыми быть желаете… Деньги есть?
– Да менты даже выйти на них не могут, – покачал головой плотный черноусый мужчина. – А ты, Остап, наверное, опасаешься…
– Да хорош тебе, Ухо, – усмехнулся Тарасюк. – Просто Анка малость боится.
– Не пойму я, на кой хрен она тебе сдалась? Тем более с девчонкой. Ведь ее можно…
– Все узнаешь со временем, а пока, Кирилл, держи меня в курсе.
– Я так и думал, что-то ты затеял, Остап.
– Все путем будет.
– А где Анка?
– Хрен ее знает. По магазинам, наверное, шляется.
– А доченька твоя приемная где?
– У папаши Анкиного. Ты прав, она лучше мамани выглядит. Но у меня планы другие.
– Твою мать! – Осторожно высунув руку с наполненным жидкостью пакетом, Виктор разжал пальцы. – Три часа стояли. Хорошо, что за нами машины нет. А то интересно получается – едет впереди фура, а из- под брезента рука с пакетом. Падает на асфальт и вдребезги. Но куда ссать-то? Жрать хочется, – вздохнул он. – Может, все-таки по банке консервов…
– След дадим, – перебил его Борис. – Ящик вскрывать придется, и банок хватать не будет. Вот сахарку…
– И так задница слиплась. Они про какой-то колхоз базарили.
– Видишь пять мешков в углу сзади? Какой-то бабе будут завозить.
– Так, может, там и вылезем?
– До Углича поедем. Там другая область рядом, и нас наверняка не ждут. Конечно, сообщение получили, но не ждут и посты не ставят. А в другую область уйдем, дышать намного легче будет. Конечно, когда в федеральный попадем, поаккуратнее быть придется. Но сейчас главное – из Ярославской губернии выбраться. А ты говорил, что от Углича до Тверской недалеко. Так что будем ехать до Углича.
– Нам сейчас налево, – сказал сидевшему за рулем Александру Саныч, – и по дороге прямо.
– Надолго?
– Ну уж как водится, – засмеялся Саныч, – без обеда не отпустят. Часик посидим, душ примем, у них в саду есть. Устал я что-то. Все-таки уже пятьдесят пять, и болезни одолевать начали. Вот вернемся, буду тебе напарника искать. Я больше не ездок.
– Сейчас будут мешки снимать, – проговорил Борис. – Прячемся получше.
– А если он раздобрится и за консервами и коньяком полезет? – спросил Виктор.
– Надеюсь, нет.
– А если да?
– Если увидят, будем бить.
– Свернули на Поляну. Двигать за ними? – спросил сидящий в «восьмерке» длинноволосый парень.
– Мимо пройди, – услышал он. – Воды спроси у кого-нибудь или позвонить. В общем, закати в деревню.
– Что? – переспросил по телефону сотрудник управления.
– Да ничего такого не было, – услышал он голос начальника оперативной части колонии. – Бомжа одного поймали с одеждой. С веревки снял, часть продал и уснул. Но это…
– Стоп. Конкретнее. Что именно пропало?
