Хорошенькая «простуда»!!! Кис разгневанно шел по коридору, готовя резкие слова, но они испарились, когда он открыл дверь в палату и увидел вспухшее сине-багровое лицо своего ассистента.
Отметив шок короткой «минутой молчания», он деловито взял стул и приставил к постели Игоря.
– Я уважаю право на частную жизнь, – стремительно начал он. – Я понимаю, что у тебя должны быть свои секреты. И у меня нет претензий, что ты о них не рассказываешь. Но
В четырехместной палате находился еще один человек, который, услышав тираду детектива, почему-то решил выйти. То ли по деликатности, то ли металл, звучавший в голосе Алексея, его напряг. Как бы то ни было, его решение пришлось очень кстати: Кис остался с Игорем наедине…
Игорь маялся. Вот уже несколько дней он хотел поговорить с шефом откровенно… Но его смущало одно обстоятельство. Как-то – не так уж давно – он весьма пренебрежительно отозвался о рядовых сыщицких делах. А именно – о слежке за неверными супругами. И вот теперь он сам… Сам следил, как обманутый муж!
Игорю было очень стыдно в этом признаться.
Но шеф сидел молча и ждал ответа. Причем с таким видом, что любому стало бы ясно, что он не сдвинется с места, пока его не получит.
И Игорь решился.
– В общем, дело в том, что я познакомился с девушкой…
– Это она тебя била ногами? – осведомился Кис, решив разрядить обстановку.
Игорь слабо, кривовато улыбнулся – было больно.
– …Я ее приметил в одном ресторане. Я туда часто хожу… «Регтайм» называется… Там джаз играют.
– Она на саксофоне?
– Нет… Она официантка… Она мне показалась подходящей…
– Подо что подходящей? Под размер твоей кровати? Так это не оригинально, это еще Прокруст изобрел!
Игорь снова невольно улыбнулся: ему нравилась манера шефа шутить, его едва уловимый и незлой подкол. Он поискал какую-нибудь смешную фразу, чтобы сострить в ответ, но ничего не нашел. Не умел Игорь острить, о чем всегда жалел.
– У тебя есть заветный список требований к девушкам, – продолжал меж тем неугомонный детектив, – и ты ищешь ту, которая подходит… на роль верной жены? Темпераментной любовницы? Домохозяйки? Будущей родительницы твоих детей? Идейного соратника? Партнерши по кунг-фу?
– Ну ладно вам, Алексей Андреевич! Я просто неудачно выразился… У всех ведь есть какие-то свои критерии, не знаю. Что-то такое, чего мы ждем от встречи… Это невозможно объяснить словами. В общем, она мне просто понравилась…
Он поморщился. Все не так. И не «в общем», и не «просто», и не «понравилась», – потому что когда сердце выпрыгивает из груди, это не называется словом «понравилась»! Все не то, все не так!
А как???
Он не знал. Откровенничать, рассказывать о себе – для Игоря это была terra incognita, на скудной почве которой до сих пор не проросло ни одного слова, мало-мальски пригодного для описания того, о чем он думал и что чувствовал, и которое при этом не прозвучало бы смешно, неправильно, неуклюже, нелепо.
А может, все наоборот: он потому не любил о себе рассказывать, что не знал как?
III
…Месяца три назад в районе арбатских переулков Игорь приметил небольшой ресторанчик «Регтайм», где каждый вечер пианист-виртуоз играл джазовые композиции. Игорь занимался музыкой в детстве и теперь завороженно следил за его сильными пальцами, которые то нежно ласкали, то яростно атаковали клавиши. Позже Игорь с ним разговорился и узнал, что Саша, пианист, учится в консерватории и по вечерам подрабатывает.
Виртуозная игра Саши раздразнила Игоря. Пианино, на котором он когда-то овладевал музыкальной грамотой, до сих пор стояло в отцовской квартире. Старое пианино, еще бабушки с дедушкой, орехового дерева с двумя бронзовыми подсвечниками, с клавишами из слоновой кости. Если шеф разрешит перевезти его в квартиру на Смоленке… и этот Саша согласится дать ему несколько уроков…
Игорь размечтался, представляя, как будет иногда играть по вечерам для себя. А иногда для друзей. И быть может, для девушки…
В общем, ресторанчик ему очень приглянулся, особенно музыкой. Кроме того, он был оформлен стильно, еда была очень приличной, а официантки миловидными. К последнему Игорь относился скорее эстетически: никаких намерений заводить отношения у него не было. Нет, он против официанток ничего не имел, но не так давно он расстался со своей подружкой и собирался побыть на «заслуженном отдыхе» некоторое время. Вернее, рассталась с ним она. После долгих уговоров сменить работу и найти что-нибудь более денежное и перспективное, чем детективное агентство. «Зачем оно тебе нужно?» – вопрошала она.
А Игорь и сам не знал. Он еще не решил, чем станет заниматься в будущем, – ему хотелось настоящего дела, мужского, которое задействовало бы не только интеллект, но и адреналин. «Детективное агентство» – звучало интригующе, к тому же к зарплате прилагалось жилье, что позволяло ему, не обидев отца, отселиться и начать самостоятельную жизнь.
Адреналина он получил почти сразу же под завязку: того дела с маньяком он никогда не забудет![3] Потом потянулась рутина, мелкие заказы по слежке за неверными супругами и поиск сбежавших подростков… Но зато когда у шефа похитили детей-близнецов, Игорь сумел показать себя на высоте. За такие мгновения любую рутину можно простить!
Объяснить это своей девушке ему не удалось (слова не проросли на каменистой почве terra incognita…), и она на него махнула рукой, как на «неперспективного». А Игорь и обрадовался. Не то чтоб он ее не любил, вроде бы даже и любил. Но достали его эти разговоры. И однажды, когда она в доказательство и подтверждение своей правоты обронила фразу о материальном благополучии будущей семьи, Игорь отчетливо понял, что никакой «будущей семьи» у них не будет.
«Регтайм» очень котировался среди бизнес-обитателей Старого и Нового Арбата, и сюда после работы стекались молодые руководители и бизнесмены, чтобы приятно провести вечер. Цены в ресторане кусались, что и определяло контингент его посетителей. Но Игорю контингент был без разницы. Интерьер ресторана был оформлен таким образом, что каждый столик, окруженный креслами с высокими спинками, представлял собой небольшой островок. Присутствие соседей практически не ощущалось, и здесь можно было без оглядки вести разговоры о секретных бизнес-проектах или, например, о любви, когда сюда забредала парочка. К тому же живая музыка покрывала шум, и поэтому Игорь ощущал себя наедине с ней, а не в гуще посетителей.
Ходил он туда отнюдь не каждый день – лишь когда накатывало желание не готовить дома, послушать музыку и развеяться. И Кристину он увидел только в свое четвертое или пятое посещение ресторана: как выяснилось позже, она работала всего два дня в неделю – она тоже оказалась студенткой.
…В тот вечер он привычно взял в руки меню, но смотрел вовсе не в него, а вслед официантке. Отчего засмотрелся, он сказать бы не смог, – конечно, девушка красивая, и фигурка хорошая, что отлично видно в этом золотистом форменном платье покроя «саксофон», обтягивающем бедра и расширяющемся книзу… Такие платья носили все официантки, и все они были милашками и стройняшками: хозяйка ресторана подбирала их, как в модельное агентство. Но в этой, сегодняшней, что-то было такое… особенное. Об этом ему сразу сказало сердце-доносчик, настучав в стенку ребер. А потом еще добавило, словно проверяя, принято ли его сообщение.
Потом, уже дома, Игорь сформулировал это так: несуетное достоинство. То есть в ней не было суеты, столь ему знакомой по другим девушкам: ни излишне заметного желания в сию же секунду очаровать; ни трезвого, ощупывающего взгляда, рентгеновские лучики которого иногда пробивались через кокетство, словно вычисляя стоимость молодого человека в денежном выражении. Напротив, в этой девушке было то самое достоинство, которое отчего-то всегда сопрягается с незаинтересованностью – синонимом независимости.
