Так был установлен основной догмат хлыстовщины» [111, с. 326]. Хлыстовство возникло позднее основных толков беспоповства, и причислять его к старообрядческим согласиям было бы неверно; оно, однако, не могло бы, конечно, сформироваться без беспоповского учения о наступившем царстве Антихриста, и может, поэтому, рассматриваться с этой стороны, как одна из крайностей беспоповства, в ряду таких максималистских учений, как скрытничество, нетовщина, и др. (см. пункты 25–30).
24) Если священства нет, то кто может и должен крестить? По какому чину? Кто уполномочивает крестить? Может ли крестить женщина?
25) Может ли взрослый человек крестить себя сам? (Есть и согласие самокрестов). И по какому чину? Кто может и должен составить и одобрить такой чин? Что значит: взрослый? Может ли женщина крестить себя сама? Если взрослые люди крестят себя сами, то следует ли крестить детей? Если нет, то что делать, если ребенок болен и может умереть? До Никона все русские люди были православные, а после Никона — не поймешь, кто каков; но в своем-то православии каждый уверен, значит каждый и должен крестить себя сам?
26) Можно ли пользоваться тем, что дает русское государство, отдавшееся Антихристу и им руководимое, то есть, паспортами, удостоверениями, пропусками, дипломами и деньгами, а также продуктами, стройматериалами и одеждой, изготовленными в государственных предприятиях и продаваемыми в государственных магазинах? А в магазинах, принадлежащих частным лицам — никонианам? А в магазинах, принадлежащих старообрядцам, служащим тому же Антихристову государству? Но ведь за отказ от паспорта, «царской службы» и уплаты налогов Антихристу попадешь в тюрьму? А без кирпичей, бревен, досок и шуб — замерзнешь? А без денег и участка земли с документами, подтверждающими право собственности на него — умрешь с голоду? И нужно решиться на это?
27) Если обязательно отвергнуть документы, деньги и продукты Антихриста, и нельзя служить ему и платить ему налоги, то, может быть, можно не гнить всю жизнь в тюрьме (где все равно придется питаться с «Антихристовой кухни»), а бежать в глухой лес — «пустыню»? (Существовало, а, вероятно, еще и существует согласие «бегунов» или «скрытников» или «странников»). Но ведь без помощи там не выжить; значит, нужно, чтобы сочувствующие «бегунам» «благодетели — странноприимцы» помогали им, подкармливали их (продуктами только собственного производства) ради своего спасения, живя при этом в Антихристовом царстве, с его паспортами, деньгами, налогами, продуктами и солдатчиной? Бегуны в лесу спасутся, но эти сочувствующие «благодетели» (так сказать, «бегуны 2-го сорта») — спасутся ли? Если спасутся, значит и без бегства из мipa спастись можно? Но тогда следует ли бежать в лес, если можно спастись и без этого тяжелого подвига? Но если не бежать, то и делу «благодетелей» не будет места, им будет некому благодетельствовать? А если «благодетели» не спасутся, то не грех ли просить их о помощи, которая их самих не спасает, но, наоборот, удерживает от единоспасительного ухода?
28) А может быть, странноприимцу достаточно уйти в лес перед смертью, и это смоет грязь Антихристовой власти? А что значит «перед смертью»? За десять лет? За год? За день? За 15 минут (отнесут родственники в кусты за забором)?
«Когда странноприимец смертельно заболевал, родным вменялось в обязанность дать знать в полицию, что он скрылся неизвестно куда. <…> Затем, если больной имеет еще достаточно сил, он сам уходит или его уносят в соседний дом или лес, где он и умирает настоящим странником. Странноприимцы (или бегуны 'мирские, жиловые') устраивали свои дома специально для лучшего укрывательства странников с подпольями, тайными входами и подземными ходами, ведущими в соседний с деревней лес или перелесок. В 30-х и 40-х годах XIX в., когда странничество обратило на себя особое внимание правительства, были открыты целые бегунские деревни, сплошь состоящие из таких домов» [111, с. 320]. Странноприимцы, естественно, должны были, по смыслу дела, быть людьми очень не бедными. «Всякому вновь принимаемому в секту жиловому, если он не был ни купцом, ни ремесленником, ставилось требование стать таковым; из общественных капиталов (такие были уже в 60-х годах) выдавалась сумма, достаточная для первого обзаведения» [111, с. 443]. Поразительно, сколь близки противоположности! — полный отказ от подачек Антихриста и необходимое для такого отказа пользование этими подачками «на полную катушку» мирно и любовно сосуществовали под одной духовной кровлей одного старообрядческого согласия и одной дощатой кровлей большого странноприимного дома. Сосуществовали и питали друг друга: отказавшиеся от подачек питали пользователей подачек духовно, пользователи отказавшихся — телесно.
29) Но ведь «благодетели», чтобы помогать «скрывающимся христианам» должны работать на Антихриста на его (в советское время — на колхозном) поле. Грех или не грех взаимно помочь им, не беря, конечно, в руки печать Антихриста — деньги и паспорт — и оформив на работу вместо себя одного из них (например, немощного и неподвижного старика)? Для этого, правда, придется взять в руки изготовленные Антихристом лопату, вилы и подойник, но это можно не заметить.
Смешно, но факт: так иногда и делалось, и не желавшие брать в руки Антихристову печать (паспорт и деньги) «скрывающиеся христиане» никуда не скрывались, но добровольно, старательно и очень честно трудились в поте лица своего на этого же Антихриста под покровительством местных властей, частью подкупленных, частью сочувствующих, частью, даже, состоящих из их родственников. От такой картины ужаснулись бы не предвидевшие, конечно, ее, основатели толка бегунов во второй половине XVIII в. — ярославец Андреян и переяславец Евфимий, основным стремлением которых было — не дать места в жизни старообрядцев никакой, даже мельчайшей лжи.
Страннические поселения основывались в самых глухих уголках России. Так, «на Тоболе целые старообрядческие поселения долго оставались неизвестными властям. Такие <…> поселения <…> создавались постоянно, и даже во второй половине XIX века было немало случаев открытия старинных, но долго существовавших втайне от администрации старообрядческих сел. Например, в 1857–1860 гг. в лесах Восточной Сибири у реки Киринги было открыто тайное село Кирам с 114 душами населения, и другое большое село в области Томска, и несколько тайных деревень, заселенных раскольниками — на Алтае» [25, с.378].
30) А может быть, не нужно бежать так далеко, туда, где голодно, холодно, одиноко и опасно — в лес, а можно «скрыться» от «Mipa и властей его» ближе — в подвале или на чердаке собственного дома (дома у старообрядцев не маленькие, а чердак и подвал умелому плотнику не трудно утеплить), и питаться (не показываясь посторонним, и числясь в полиции умершим или пропавшим без вести) тем, что принесут любящие дети или внуки? А они, конечно, смогут скрыть это от властей, то есть сделать так, чтобы власти ничего не знали и не видели. И т. д., и т. п. Без обманов тут не обойдется, но их, конечно, можно замолить.
31) «Странникам», столь полно и резко отделившимся от «Mipa», нужна ли какая-то своя иерархия? Возможна ли она (не среди настоящих бегунов, конечно, а среди странноприимцев)? До сих пор неизвестно, насколько я знаю, была ли она в реальности.
32) В поповстве: канонична ли и благодатна ли Белокриницкая иерархия, основанная перешедшим в старообрядчество в 1846 г. митр. Боснийским Амвросием, и таинства, даемые ею, действительны ли и действенны ли? Ответ на этот важнейший для поповцев вопрос зависит от ответов на вопросы о правильности приема старообрядцами митр. Амвросия из «никонианства». Вопросы эти таковы: а) Был ли
