исходя из системной взаимосвязи всех глобальных проблем, вставших перед человечеством на рубеже столетий.
Что же представляет собой эта система? Обычно, говоря о ней, выделяют следующие основные структурные элементы: угроза мировой термоядерной войны; нарастающие «ножницы» в уровне экономического и культурного развития стран, составляющих «мировой город» и стран, составляющих «мировую деревню»; истощение природных ресурсов; катастрофические аномалии в сфере демографической (в виде «взрыва» рождаемости в одних случаях И намечающейся депопуляции в других); подводящее человечество к последней черте загрязнение природной среды; набирающая темп и разнообразящаяся в пространстве вандализация культуры. Впрочем, последняя проблема включается в анализируемую систему далеко не всегда, что в определенной степени свидетельствует о недооценке ее серьезности. За бортом системного анализа глобальных проблем остаются острейшие проблемы здравоохранения (наркомании, алкоголизма, СПИДа). С точки зрения сегодняшней статистики такая элиминация вполне объяснима: эти проблемы оцениваются как принципиально менее опасные по сравнению с угрозой термоядерной войны, экологическим кризисом и т. д. Но если брать глобальные проблемы в их динамике, то вполне понятно, что элиминируемые сегодня из анализа проблемы завтра могут выйти на передний план не только по причине своего собственного саморазвития, но и в связи с полным или частичным разрешением других, более приоритетных ныне проблем.
Человечество перед лицом глобальных проблем
Взаимосвязь и взаимообусловленность всех глобальных проблем современности не подлежат сомнению, и мы об этом уже в определенной степени говорили в связи со сложившейся экологической ситуацией (глава седьмая). Но, как известно, сама по себе взаимосвязь и взаимообусловленность каких- либо явлений еще отнюдь не свидетельствуют об их принадлежности к единой системе. Совокупность взаимосвязанных явлений превращается в целостность только тогда, когда среди них наличествует системообразующий фактор. Тщательно перебрав и взвесив только что перечисленные глобальные проблемы, мы приходим к выводу, что ни одна из них не может быть признана системообразующей. Следовательно, за пределами структурного анализа осталось нечто весьма важное, без чего нельзя представить совокупность глобальных проблем в качестве системы.
Этим «весьма важным» оказывается проблема стихийности и неравномерности развития человечества, то есть проблема социумных свойств, выступавших в качестве атрибутивных не только в предцивилизационный период истории, но и на обеих предыдущих ступенях цивилизации. Могут возразить по небезызвестной формуле «или-или»: либо стихийность и неравномерность есть причина так называемых глобальных проблем, либо они (стихийность и неравномерность) выступают в роли одного из структурных элементов самой системы глобальных проблем. Но в том-то и дело, что истина и здесь оказывается на стороне диалектической формулы «и-и». Перефразировав спинозовское «natura est causa sui», можно сказать, что система есть причина самой себя в том смысле, что системообразующий фактор выступает основной внутрисистемной причиной.
Стихийность и неравномерность развития оказывали свое неоднозначное воздействие и на предыдущих этапах исторического процесса. Противоречивость этого воздействия наглядно демонстрирует закон неравномерности развития, возьмем ли мы международный или внутренний планы его реализации. В плане внутреннем речь идет о неравномерности развития различных сфер жизнедеятельности внутри данного социума — города и деревни, технического базиса и культуры и т. д. Под международным планом имеется в виду неравномерность развития стран, регионов, континентов, их противоположность. И как всякая социальная противоположность, неравномерность означает эксплуатацию, угнетение одних общественных коллективов другим. Однако негативные последствия стихийного и неравномерного развития человечества в прошлом более или менее локализовывались и, несмотря на их «повсеместность», не принимали глобального характера.
Ситуация принципиально изменилась во второй половине XX века, когда научно-техническая революция, подведение под цивилизацию информационно-компьютерного технологического базиса, да и логика геополитического и экономического развития сделали наш раздираемый противоречиями мир до предела взаимозависимым. Теперь не только исторический процесс в своей тенденции, но и историческая действительность как сегодняшнее, уже достигнутое состояние этого процесса стали поистине мировыми, всемирными. Каждый отчетливо представляет, что на земном шаре нет такой точки, куда бы не долетела ядерная ракета. Каждый отчетливо представляет, что значит закрыть заслонку на транснациональном газопроводе или прекратить поставки нефти по традиционным обязательствам. Каждый отчетливо представляет, какую опасность для всего мирового сообщества таит в себе нарастающее отставание афро- азиатского региона.
Необходимость планетарного сознания
Какую бы отдельную проблему из системы глобальных мы ни взяли, она не может быть решена без предварительного преодоления стихийности в развитии земной цивилизации, без перехода к согласованным и планомерным действиям в общепланетарном масштабе. Такие согласованные и планомерные действия, как подчеркивается в футурологической литературе последних десятилетий, могут и должны спасти и общество, и его природную среду. В сложившихся к концу XX века условиях ни первая, ни вторая система уже не могут продолжать функционировать стихийно без риска катастрофы для каждой из них. Единственный выход — в переходе от саморегулирующейся к управляемой эволюции планетарного сообщества и его природной среды[220].
В этих условиях неоценимое значение приобретает единое планетарное сознание, которое стихийно формируется на психологическом уровне как первичное отражение новых для человечества характеристик социального бытия, но требует больших усилий для своего становления на более осознанном и (в этом смысле) идеологическом уровне. Идея формирования единого планетарного сознания очень долго и болезненно пробивала себе дорогу в отечественном обществознании. Многие годы даже сама мысль о возможности и целесообразности такового воспринималась как крамольная, как своего рода идеологическая диверсия со стороны оппонентов из противостоящего социализму лагеря. Хотя, казалось бы, в возникновении планетарного сознания есть своя железная логика: так же как наличие важных национальных проблем находит свое отражение в национальном самосознании, так и система глобальных проблем конца XX века с неизбежностью порождает самосознание общепланетарное.
Каковы же наиболее существенные черты планетарного сознания?
Во-первых, доминантой планетарного сознания является приоритет общечеловеческих ценностей над более частными (региональными, национальными, классовыми). Стоит этой доминантой пренебречь, и планетарное сознание теряет свой смысл. Данная закономерность обусловлена тем, что даже выработав планетарное сознание, мировое сообщество продолжает оставаться разношерстным и противоречивым. Сохраняются геополитические и экономические коллизии между так называемыми великими державами; острые, грозящие вылиться в опаснейшие конфликты, противоречия между Севером и Югом; не исчезла межклассовая и межэтническая напряженность во многих странах и регионах. Планетарное самосознание не способно ликвидировать эти объективные противоречия — его задача заключается в том, чтобы отвести их на задний план и обеспечить конструктивное сотрудничество всех стран и народов в деле разрешения глобальных проблем, нависших дамокловым мечом над человечеством. Принцип «пусть погибнет весь мир, но восторжествует справедливость!» всегда был лишен гуманистического смысла, но сегодня, когда мир действительно повис над пропастью, следование этому принципу превращается в преступление. Мир сначала должен быть спасен таким, каков он есть, — справедливым и не очень, прекрасным в одних проявлениях и безобразным в других. Именно эта великая задача вызвала к жизни планетарное сознание, или, как его часто называли недавно, новое политическое мышление. Если вспомнить, что на
