выйти к Балтийскому морю в районе устья Невы, а не на другом участке Балтики, с точки зрения той же самой необходимости является случайным. Короче говоря, сложись военные действия несколько иначе — незачем было бы строить Петербург, и столицей страны могли стать Ревель (нынешний Таллин) или Рига[33].
Случайность часто появляется в точке пересечения процессов, каждый из которых имеет необходимый характер. Великие географические открытия по праву можно рассматривать как необходимое следствие исторического развития средневековой Европы. Необходимым был и процесс развития народов Америки и Индии. А вот в точке пересечения этих двух необходимых процессов мы получаем явление явно случайное: появление европейских мореплавателей на берегах Америки и Индии отнюдь не вытекало из процесса развития здешних стран. Момент случайности вносится в исторические события и деятельностью человека, имеющего, как мы видели, право на выбор. Знакомые с историей России, очевидно, помнят перипетии так называемой Семилетней войны, внезапное изменение ее хода после смерти Елизаветы Петровны (1761): Петр III, давний поклонник Фридриха II, немедленно заключил с ним мир, что оказало существенное воздействие на всю расстановку политических сил в Европе.
Анализируя причины исторического движения общества, Г. В. Плеханов указывал, что влияние общих и особенных причин дополняется в этом движении действием причин единичных, то есть личных особенностей общественных деятелей и других «случайностей», благодаря которым события получают свою индивидуальную физиономию. «Единичные причины, — указывал он, — не могут произвести коренных изменений в действии общих и особенных причин, которыми к тому же обусловливаются направление и пределы влияния единичных причин. Но все-таки несомненно, что история имела бы другую физиономию, если бы влиявшие на нее единичные причины были заменены другими причинами того же порядка»[34].
Когда лет двадцать назад в стране появились первые серьезные исследования по проблемам человека и его деятельности, а затем начался и самый настоящий бум литературы в этой области, многим он показался очередной модой: пресытимся, и мода пройдет. Но на поверку выяснилось, что интерес к этой проблематике вполне закономерен, и нарастал он по мере того, как все больше заходила в тупик наша социальная действительность. Яснее и, яснее становилось, что все зависит от нашей деятельности, от ее интенсивности, от нашего профессионализма, от уровня нашей культуры (производственной, моральной, политической и т. д.).
1. Каковы характерные черты общественной практики?
2. В чем проявляется несводимость социального к биологическому?
3. Возможно ли сопряжение установки «иметь» и установки «быть» в смысложизненной позиции личности?
4. Усвоили ли вы основные тезисы волюнтаризма и фатализма?
Глава третья
Общество как система
1. Общественные отношения
К вопросу о «клеточке» социума
В социальной философии издавна идет поиск элементарной «клеточки» социальной системы, то есть такого «простейшего образования», с анализа которого было бы правомерно начинать исследование системы в целом. Короче говоря, философы и социологи давно ищут нечто аналогичное физическому атому или биологической клетке. В самом таком поиске ничего зазорного нет. Все дело в том, чтобы в результате было найдено образование, отвечающее научным критериям в этом отношении (подобно тому, как отвечает им «товар» в политической экономии). В качестве примера «от противного» сошлемся на «социальный атом», сконструированный основоположником социометрии Я. Морено, который определял его как совокупность индивида и тех лиц, с которыми он эмоционально контактирует в каждый данный момент. Сразу же бросаются в глаза два существенных конструктивных порока «социального атома»: во-первых, его мимолетность, лимитированность «данным моментом» и, во-вторых, сведение всех взаимодействий между индивидами только к духовным, а последних только к эмоциональным.
Если придерживаться исторического подхода, то в качестве такой «клеточки» в социальной философии последовательно выступали индивид (хотя изолированный индивид отнюдь не представляет собой социальное явление), семья (явление на самом деле весьма сложное в структурном отношении), «самое примитивное, недифференцированное общество» (но даже самое древнее из них родовую общину — нельзя считать простейшим образованием) и уже упоминавшийся «социальный атом».
Однако социальная философия пробовала себя не только в этих тупиковых направлениях. В середине XIX, а затем в XX веке нашлись два течения, сумевшие прорваться к истине. Мы имеем в виду школу Карла Маркса и школу Питирима Сорокина. Первый из них во главу угла поставил общественные связи и складывающиеся на их основе отношения между людьми, противопоставив их в качестве «клеточки» обособленному индивиду. «Общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу»[35] — делает вывод Маркс. Оставив в стороне то, что различает две школы, мы обнаруживаем в принципе такой же подход у Сорокина. Индивид или даже миллион изолированных индивидов не составляют социального явления, не говоря уже о его простейшем образовании. «Индивид представляет собой лишь физический, биологический или психологический феномен»[36] — таков вывод Сорокина, а социальные связи и отношения обозначены у него как «значимое человеческое взаимодействие» и провозглашены в качестве «родового социального явления», то есть такого общего для всех социокультурных явлений свойства, с которого и должно начинаться изучение структурного аспекта социума.
Итак, в обеих концепциях «клеточка» общества усматривается в общественных связях, взаимодействиях, отношениях.
Природа общественных отношений
В предыдущей главе были рассмотрены проблемы человека и его деятельности. Именно в ходе своей деятельности человек вступает в разновидные и многомерные отношения с себе подобными, причем, будучи порождены деятельностью, эти отношения, в свою очередь, являются ее необходимой общественной формой. Любое взаимодействие людей, общественных существ, по необходимости принимает общественный характер.
Надо сразу же оговориться, что понятие «общественные отношения» в литературе встречается в двух смыслах: в широком, когда имеются в виду все, любые отношения между людьми, поскольку они складываются и реализуются в обществе (в том числе и межличностные, даже интимные отношения), и в узком, когда под ними понимаются только отношения между большими социальными группами, имеющие непосредственно общественный характер (производственные, межклассовые и внутриклассовые,
