развития науки. Между тем наука шла в своем развитии и другими путями, о чем свидетельствуют достижения медицины в лице Авиценны (Ибн Синны), успехи алгебры на арабском Востоке и т. д. Но в гипотезе Эйнштейна схвачен один чрезвычайно важный момент — в процессе возникновения и формирования науки случайность, как и в других закономерных процессах, выступает формой проявления необходимости.
Итак, наука возникла как средство разрешения сложной гносеологической ситуации и преобразования природных и общественных явлений на основе познания их сущности. В свете этого становятся более зримыми две основные функции науки: а) познавательная функция, заключающаяся в проникновении в сущность вещей, и б) практически-действенная функция — участие науки в преобразующей деятельности человека и общества.
Но, с другой стороны, опасен и сциентизм — недооценка значения эмпирического знания и по отношению к историческому прошлому и по отношению к современному периоду производства знаний. Что касается истории, то мы сегодня должны быть благодарны нашим предкам за тот колоссальный запас эмпирических знаний, который они «припасли» для нас.
Достаточно привести такой факт. На земле существуют тысячи видов животных, которых в принципе можно было бы одомашнить. Из этого громадного числа до сих пор одомашнено только 47 видов, причем основные из них собака, свинья, коза, корова, лама — были одомашнены еще в период неолита. В первобытную же эпоху были введены в сельскохозяйственное производство также почти все основные виды культурных растений, которыми пользуется современное человечество. Какой гигантский труд и терпеливые, тончайшие наблюдения должны были предшествовать этому! Мы до сих пор еще в долгу перед предыдущими и грядущими поколениями по части усвоения, сохранения и передачи по наследству богатейшего опыта, накопленного народной медициной, в том числе в использовании лекарственных растений.
На современном этапе развития науки роль эмпирического знания отнюдь не убывает. Возьмем для примера клиническую медицину, которая продолжает оставаться «первоисточниковой» по отношению к теоретической медицине, ее «наблюдательным пунктом» и базой проверки новых теоретических выводов. Наука и сегодня включает в себя наряду с теоретическим эмпирический уровень производства знаний.
Не убывает и значение тех методов получения знания, которые перешли в науку из эмпирического опыта. Так, исходным видом научной деятельности, направленной непосредственно на изучение объекта, по-прежнему остается наблюдение. При этом, разумеется, научное наблюдение отличается от ненаучного своей целенаправленностью и организованностью. Научное наблюдение связано с решением определенной научной проблемы или задачи, скажем, обоснования или опровержения какой-либо гипотезы. В качестве примера, ставшего уже хрестоматийным, можно привести продолжавшиеся более двадцати лет наблюдения Тихо Браге (Дания, конец XVI века) за положением планет и звезд. Эти наблюдения, проведенные с изумляющей точностью, явились эмпирической основой для открытия Иоганном Кеплером закона движения планет.
Специфика научного познания
Каждая форма общественного сознания имеет не только собственный объект (предмет) отражения, но и специфические методы этого отражения, познания объекта. При этом даже в том случае, если объекты познания вроде бы совпадают, формы общественного сознания различаются по цели его исследования, и именно это различие предполагает специфические методы исследования и уникальные, характерные только для данной формы общественного сознания результаты, продукты познавательной деятельности. Сравним еще раз науку с такой формой общественного сознания, как искусство. Известно, как часто и с каких разных сторон исследуется сердце в литературе, в особенности в поэзии. Сердцем интересуется и наука, причем не только такая отрасль медицинской науки, как кардиология, но и теория колебаний и волн. Однако сердце интересует исследователей в каждом конкретном случае во вполне определенном ракурсе. Поэта, то, что он называет сердцем, привлекает своей неисчерпаемостью, способностью излучать широчайший спектр эмоций — любить и ненавидеть, радоваться и тосковать и т. д.
(Вспомните:
«Спасибо, сердце, что ты умеешь так любить» или «То сердце не научится любить, которое устало ненавидеть»).
Совсем в других целях, разумеется, изучает сердце кардиология — ее интересует анатомия и физиология телесного органа в норме и патологии, способы сохранения нормы и возвращения (в случаях заболевания) от патологии к норме. А теорию колебаний и волн сердце интересует уже по третьему поводу и не больше, чем колебания поверхности океана или земной коры: для обнаружения общих закономерностей колебательных и волновых процессов и выведения соответствующих уравнений.
Дифференциация и интеграция научного знания
Важнейшими закономерностями развития науки являются дифференциация и интеграция научного знания. По мере количественного и качественного роста информации требуется все большая специализация ученых. Вот почему, раз начавшись, процесс дифференциации продолжается и по сей день, приводя ко все большему дроблению единого тела науки на все более специализированные области.
Некогда единая физика подразделилась на механику, астрономию, собственно физику, в лоне которой насчитывается уже не один десяток подразделений (физика твердого тела, атомная физика, физика плазмы и т. д.), и два четких вертикальных уровня — экспериментальную и теоретическую физику. Более 300 относительно самостоятельных научных дисциплин насчитывает сегодня в своем составе медицина. Такая картина характеризует в принципе любую современную науку.
Дифференциация научного знания в самой существенной степени обусловлена особенностями человека как субъекта научного познания. Речь идет о том, что знание вообще и научное знание в частности может порождаться лишь теми способами и средствами, которые определяются конституцией человека, его интеллектуальными и психофизиологическими характеристиками, такими, как объем памяти, устройство и разрешающая способность органов чувств и т. п. Конечно, люди различаются по этим характеристикам, которые к тому же могут быть в довольно широких пределах развиты путем воспитания и тренировки. Бесспорно и то, что человек создает различные технические средства, пользуясь которыми он расширяет диапазон своих познавательных возможностей. Тем не менее в процессе порождения знания познаваемое содержание должно быть «спроецировано» на специфически человеческий аппарат познания, то есть быть соразмерно человеку, его возможностям.
Дифференциация научного знания носит в целом прогрессивный характер, способствуя углублению процесса познания, совершенствованию специальной методики и арсенала познавательных средств, применяемых каждой конкретной наукой. Но она имеет и теневую сторону: чрезмерная дифференциация заслоняет от исследователя цельный образ изучаемого предмета, характеризующие его общие закономерности. Абсолютизируются и стыки между смежными областями знания, в результате чего каждый объект рассматривается как чересчур автономный, рядом с другим и независимо от него.
Эти недостатки дифференциации восполняются и уравновешиваются противоположно направленным, центростремительным процессом интеграции. Свое наглядное выражение сегодня интеграция находит в возникновении и бурном развитии «стыковых» научных дисциплин — биохимии, кибернетики, биофизики, геохимии и т. д. Было бы неверно разрывать процессы дифференциации и интеграции во времени: на первых-де этапах налицо дифференциация, а вот когда она обнаруживает свои недостатки, в порядке компенсации появляется интеграция. Нет такого исторического этапа в развитии науки, который можно охарактеризовать только дифференциацией или только интеграцией, хотя на каждом
