темных сил. У них, конечно, было живое ощущение их действительности, основанное на личном опыте, но вместе с тем они твердо веровали, что сила сатаны была уничтожена в воплощении и на Кресте, так что христиане способны с помощью Божией их побеждать. Эта мысль повторно подчеркивается в 'Житии пр. Антония': 'С тех пор как Господь посетил землю, враг пал и силы его ослабели. Поэтому хотя он бессилен что-либо сделать, но, как падший тиран, он не может успокоиться и продолжает угрожать хотя бы одними словами. Пусть каждый из вас помышляет об этом, и он сможет презирать бесов' [20]. Не страх, но презрение является подлинно христианским отношением к бесам. 'Не следует совершенно их бояться, ибо все их предприятия обращены в ничто благодатью Христовой' [21]. В нашем распоряжении есть много оружий для борьбы с ними: вера в Бога, добрая жизнь, память о вечном мучении, молитвы и, особенно, крестное знамение. 'Бесы, — говорит пр. Антоний, — очень боятся знамения Креста Господня, ибо на нем Спаситель разоблачил и выставил их на позор' [22]. Сам Христос приходит к нам на помощь, как это случилось с пр. Антонием [23]. И если мы будем всегда помнить, что Господь с нами, бесы исчезнут как дым [24].
Однако эта неспособность бесов открыто нападать на христиан заставляет их пользоваться другими хитрыми, 'обходными' приемами. Так, они являются в образе ангелов света и обманывают нас ложными видениями. Пр. Антоний переходит здесь к вопросу о различении духов. Это одна из наиболее интересных частей его духовного учения [25]. Она дает ему повод говорить и о роли добрых ангелов в духовной жизни, с целью различить их от злых духов. Бесы, как пр. Антоний объясняет своим ученикам, часто являются в виде ангелов. Они даже уверяют нас: 'Мы — ангелы' [26]. Христиане, однако, с помощью Божией без труда отличают доброе явление от злого по его действию на душу. 'Легко и возможно, — говорит пр. Антоний, — различить присутствие добрых и злых сил, когда Бог дает нам это. Видение… святых (сил) чуждо смущения… оно бывает столь тихо и кротко, что сразу радость и ликование и смелость возникают в душе. Ибо посреди них находится Господь, Который есть наша радость и Сила Бога Отца. Душевные мысли остаются несмущенными и без волнения, так что душа видит тех, кто ей являются, озаренная ими. Ибо сильное желание божественных и будущих вещей входит вместе с ними в душу, и она всячески хочет соединиться с ними' [27]. Даже если явление устрашает нас своим Божественным величием, это чувство немедленно рассеивается теми, кто является [28]. 'Когда… вы увидите кого-нибудь и испугаетесь, если страх будет сразу отняти вместо него наступит неизреченная радость, благодушие и дерзновение… и безмятежность в мыслях… мужество и любовь к Богу, будьте смелы и молитесь. Радость и состояние души указывают на святость Того, Кто присутствует' [29]. Совершенно противоположно действие темных сил. Их явление сопровождается шумом, смущением и страхом. Оно производит дурные чувства, беспорядок в мыслях и пренебрежение к добродетели [30]. И чувство страха не проходит, как при добром явлении [31]. Однако мы не должны никогда терять нашего мужества, когда мы видим видение. 'Когда воображается какое-нибудь видение, не падай в страхе перед ним, но кто бы оно ни было, спрашивай прежде всего со смелостью: 'Кто ты? И откуда?' И если это было видение святых сил, они извещают тебя об этом и превращают твой страх в радость. Если же это было нечто диавольское, оно немедленно ослабевает, когда видит тебя укрепившимся умственно. Ибо просто спрашивать есть уже доказательство несмущенности' [32].
Видение Божественного Света и его различение от сатанинских подражаний не занимает значительного места в 'Житии пр. Антония'. Указания на это могут быть, однако, найдены в нем. Так, пр. Антоний рассказывает, как бесы 'пришли однажды в темноте, имея с собою видимость света, и говорили: 'Мы пришли посветить тебе, Антоний!' Но я, закрыв мои глаза, молился. И свет нечестивых погас немедленно' [33]. Обстоятельство, что Антоний закрыл свои глаза с целью избежать видение бесовского света, позволяет нам заключать, что этот свет был, по-видимому, вещественным. То же самое 'Житие' повествует нам, однако, как Господь пришел однажды Сам на помощь к Антонию во время одной страшной борьбы с бесами. Антоний 'посмотрев вверх… увидел крышу как бы раскрываемую и некий луч света, нисходящий к нему'[34]. Это описание поразительно напоминает нам некоторые видения Божественного Света великого мистика одиннадцатого века пр. Симеона Нового Богослова [35]: 'Бесы внезапно исчезли, телесная боль сразу прекратилась… Антоний, чувствуя помощь… молился явившемуся видению, говоря: 'Где Ты был? Почему Ты мне не явился сначала, чтобы прекратить мои боли?' И к нему был голос: 'Антоний, Я был здесь, но Я ждал, дабы увидеть твою борьбу'' [36].
Мы не должны, однако, предполагать, что различение духов является таким простым делом. Оно легко и возможно, 'когда Бог дает нам это', как мы уже об этом упоминали. Другими словами, это не чисто естественная способность, но прежде всего дар Божий. Антоний говорит сам: 'Должно молиться… чтобы получить дар различения духов, дабы, как написано, мы не веровали бы всякому духу' [37]. Может возникнуть вопрос, как злые духи могут нам вредить, если их сила была сломлена Господом на Кресте? Конечно, только с позволения Божия могут они нас искушать для нашей собственной пользы. И, если они преуспевают причинить нам вред, это бывает всегда по нашей вине. Мы даем им силу нашим нерадением. Сатана сам признает это в 'Житии'. Он является Антонию и признается в своей слабости. Но он протестует против обвинения, будто бы это он искушает монахов. 'Это не я, — говорит он, — кто причиняет им затруднения, но они сами смущают себя, ибо я стал бессильным' [38].
Таково, вкратце, учение афанасиевского 'Жития пр. Антония' об участии невидимых сил в нашей духовной жизни. У Антония есть живое ощущение действительности темных сил и их постоянного вмешательства в нашу жизнь. Они искушают человека скорее извне, посредством различных явлений и т. д., хотя они и способны внушать дурные мысли и греховные чувства. Тем не менее их сила была решительно сокрушена на Кресте, так что христианин не должен бояться их совсем. В этом раннем писании победоносного христианства есть много юношеского оптимизма, который не мог быть всегда разделяем более поздними христианскими поколениями. Добрые ангелы упоминаются в 'Житии' только мимоходом [39].
К четвертому веку относится и другой замечательный памятник по истории монашества и духовной жизни — 'Житие пр. Пахомия' в его различных редакциях [40]. Оно дает нам богатый и интересный материал о бесовских силах. В общих чертах, однако, он мало отличается от данных, которые мы находим в 'Житии пр. Антония'. Поэтому мы приведем здесь из него всего лишь одно место, дающее указания для различения между истинными и ложными видениями. Согласно с пр. Пахомием, истинные видения всецело пленяют сознание своею святостью, так что никакое сомнение не может возникнуть в нас. Самое незначительное сомнение есть уже признак того, что явление имеет бесовский характер. 'Бес, — повествует 'Житие', — явился однажды ему (Пахомию) во образе Христа, и говоря, что он есть Христос… Но так как святой обладал различением духов, так что он мог различать лукавых духов от святых, …он сразу же подумал: 'При видении святых сил мысли видящего видение совершенно исчезают. И они ничего не рассматривают, кроме как святость того, что является; а вот я вижу это, думаю и мыслю. Ясно, что видение лжет. Это не видение святых сил'. И пока он так думал, ложное видение исчезло [41]. Интересным моментом является здесь видение беса в образе Христа.
Больше значения для нашей темы имеют писания Евагрия Понтийского, первого крупного теоретика и систематика созерцательной жизни и одного из основателей духовного учения Восточной Церкви [42]. Интересно отметить, какое обширное место занимает борьба с бесами в духовном учении этого в высшей степени культурного и интеллектуального человека. Хорошо известны его описания деятельности различного рода бесов, связанных с нашими главными страстями (например,
