- Принеси мне что-нибудь, я переоденусь. Мишка, - крикнул я, - вылазь. Ты не один здесь живешь. И не тебе одному нужен горячий душ.
Со стороны душа донеслось какое-то неразборчивое мычание. Я усмехнулся, скинул с себя одежду, закутавшись в принесенный Кузей халат, и сел к столу, уминать плюшки. Теплые, мягкие, они просто таяли на языке. Или, может, все дело в том, что я вчера не успел на завтрак, на обеде, преследуемый запахами нашего подземелья, съел только второе, а вместо полноценного ужина у меня был чай с какими-то булками?
- Я подумал, что раз вы пропустили завтрак, то не откажетесь перекусить, - стеснительно шаркнул ножкой домовенок, явно нарываясь на похвалу. Но я лишь поперхнулся чаем, подавился плюшкой и испуганно вскочил со стула, понимая, что если даже завтрак уже позади, то о боевых искусствах вообще лучше не вспоминать. Так, а что у нас идет после завтрака? Мать моя, география, которую преподает Серпуховской! Что там у меня дедушка говорил в таких случаях? Ибитьсясердцеперестало?! Абсолютно с ним согласен.
- Не дергайся, утром Сир заглядывал, чтобы как всегда стянуть тебя с кровати, но ты так спал, а на меня было так страшно смотреть, что он махнул рукой и сказал, что мы можем сегодня отдохнуть, - в комнату, впустив облачко пара, вошел Михаил, завернутый в полотенце. - Представляешь, у нас на уроках сегодня будут присутствовать только четыре человека. Марков, Седов, Кузнецов и Нигматуллин. Весело им будет.
Я упал обратно на стул, и, взяв в руки очередную булку, засунул ее почти полностью в рот. Представляю, как цыгану вчера стрясли голову. И какого черта он поперся в город, если знал, чем все закончится? А мне теперь мучаться с ним, ждать, пока пройдет очередной приступ мигрени?! Я с трудом проглотил огромный кусок сдобы, однако, как только мне это удалось, тут же запихнул в себя еще один, пытаясь при этом утихомирить разбушевавшийся ураган эмоций. Злость на себя и окружающих, раздражение и боль сейчас от одного лишнего слова готовы вылиться наружу. Сейчас надо взять себя в руки и успокоиться, отвлечься на что-нибудь. Я вообще злой, только умею себя контролировать. Запихнув еще булку себе в рот, чтобы не сказать чего-нибудь емкого и особо едкого по поводу внешнего вида Мишки (в зеркало посмотрюсь, увижу красавчика той же породы!), я отправился в душ. Полчаса спустя я стал похож на человека. Человека, без каких бы то не было мышц, сидящим на полу в душе, и готовым остаться там на всю жизнь. И остался бы, но Мишка пнул ногой дверь и объявил, что у нас гости. Я нехотя вылез наружу, закутался в халат и отправился здороваться с гостями.
- Какие вы все красивые! - оглядев наши побитые физиономии, объявила Рада.
- Угу, - согласилась с ней Мила, жуя стянутую со стола булку. - Выглядите, как настоящие герои.
- Какие вы сегодня добрые, - в тон им ответил я.
- Ты бы тоже таким был, если бы тебе пришлось выслушивать нотации родичей, - грустно вздохнув, заметила Люда. - Каждый из них счел своим долгом сегодня позвонить мне и высказать свое возмущение. Только двоюродный брат сказал, что я крута. Но ему всего двенадцать лет...
- А меня в коридоре поймал Серпуховской и так посмотрел...
- Что он тебе сказал? - отбирая последнюю булку у Мишки, спросил я.
- Он промолчал, но я могу представить, что он скажет моей тете.
- Господи, да что вы паритесь? - влез в разговор Михаил. - Ну, подрались, ну перепадет вам немного, что с того?
Мила попросила Раду передать ей подушку с моей кровати, но та сама решила вопрос странной для моего соседа разговорчивости, прицельно швырнув затребованный боекомплект.
- Метко, - похвалил я девушку, однако не позволил им устроить на моей кровати баталию, уведя разговор в другую сторону: - Расскажите, как там остальные?
- Оксану с Сергеем родственники забрали, Андрей еще в больнице, а вашего Митю с Ниной мы еще не видели, - перечислила всех девушки, а Мила еще добавила: - Не советую вам покидать территорию нашего этажа, там черт знает что твориться, настоящий беспредел. Во время уроков тихо, а в перемены все только и делают, что нас обсуждают.
- Почему это? - удивился Мишка. - Это ведь традиция.
- О вашей драке уже известно всему городу, - вместо девчонок ответил Сир, неожиданно появившийся в нашей комнате. - А учитывая, кто принимал в ней участие с вашей стороны, народ поспешил обвинить вас в нападении на школьников.
- Что?! - хором возмутились мы.
- Не что, а собирайтесь. Вас ждет Кощей.
Нас обвинили в нападении на школьников?! Он что, смеется?! Мы возвращались в Лицей, встретили по пути школьников, которых было намного больше, и от нечего делать решила напасть на них?! Бред какой-то! Я бы еще понял, если бы нас обвинили в этом, будь мы, по меньшей мере, на третьем курсе, тогда бы я в легкую справился с ними и в одиночку?! Некоторые из первокурсников с трудом представляют себе что такое настоящий контроль Силы, куда им против школьников? И почему Сир сказал, что все дело в том, кто дрался? Что он имел в виду? Нет, Оксана и Серый, конечно, не из простых семей, но остальные-то? Насколько я знаю, ни один из семи оставшихся участников драки больше не связаны с высшим обществом Мира. Разве, что я и Митька, но родство с Ягой не дает нам никаких преимуществ. Яга всегда славилась тем, что требовала от себя и своих родственников больше, чем от других, это известно всем. Никаких послаблений, а если для дела потребуется пожертвовать кем-нибудь из нас или даже собой, она не будет сомневаться ни мгновения. Именно поэтому она и пользовалась в свое время такой властью, как, впрочем, и Кощей. Вот уж точно два сапога пара, достойные друг друга. Только Яга несколько столетий назад предпочла отойти от дел, сузив круг интересов до семьи. В Совете Мира ее до сих пор ждет кресло, и год из года к ней шлют посланников с одним и тем же вопросом, не вернется ли она. Но она остается твердой в своем решении, переехала в лес, в свою старую избушку на курьих ножках, время от времени наезжая в гости к родственникам. Так что нас с Митькой трудно отнести к сливкам общества.
Те же мысли, судя по их лицам, бродили в головах моих однокашников. Сир проводил нас в кабинет Кощея и приказал ждать. Варвара Микулишна смерила каждого из нас весьма выразительным взглядом, недовольно поджала губы и отвернулась.
- Нас ждет нелегкий разговор, - шепнул мне на ухо Митька.
- Спасибо, я и сам догадался, - полным ехидства голосом ответил я.
- Нет, ты не понимаешь, Варвара Микулишна секретарь Кощея уже на протяжении трехсот лет, и по ней всегда можно узнать в каком он настроении. Если не улыбается, но предлагает чаю, значит Кощей сердит, но все закончится чтением нотаций. Если встречает гостей осудительным взглядом и отворачивается, то нам попадет по полной. Мне Ленька рассказывал, наш кузен, ты его не знаешь.
Сир сердито посмотрел на него, и Митька поспешил заткнуться. В этот момент Варвара Микулишна встала, подошла к двери и загробным тоном сообщила, что директор ждет нас. Я судорожно вздохнул, и оглядел друзей. Оксаны нет, Серега здесь, выглядит лучше нас всех. Митька нервничает, Мишка флегматичен, как всегда, Рада и Мила тоже кажутся спокойными, но судя по нервным взглядам, это всего лишь маска. На Андрея и Нину вообще жалко смотреть, первый слегка покачивается, по-видимому, до сих пор не пришел в себя окончательно, странно, что его вообще выпустили из больницы. Верей бледная, а глаза красные, видимо, плакала, да так и заснула, а утром не успела умыться. В общем, выглядим жалко, как никогда. Я оглянулся на вампира, пытаясь поймать его взгляд и понять, что же чувствует он. Однако, Сир смотрел куда-то внутрь себя, и понять, о чем он думает не представлялось возможным. А вот на лице Кощея все написано огромными буквами: он завидовал сказочному Кощею, который творил злодеяния, ни на кого не оглядываясь, был сам себе законом, и будь он сейчас на его месте, отправил бы нас на кухню, приказав поварам приготовить из нас завтрак. Или уже обед?
Кощей встал, смерил нас тяжелым взглядом, и тихим, ничего хорошего не предвещающим тоном, спросил:
- И, что вы мне хотите сказать?
Мы молчали, переводя удивленные взгляды друг на друга. Такие разговоры обычно начинаются с фразы: 'Вы хоть понимаете, что натворили?'.
- Вы хоть понимаете, что натворили? - так, это уже знакомая территория, можно будет попытаться хоть что-то ответить, если он закончит задавать риторические вопросы и перейдет к сути дела. Главное,
