слушателей жизни в реальной Церкви). А вот если сегодня миссионер станет обращаться к нецерковным людям, честя их «псами», — вряд ли это послужит приращению Церкви...
Другой пример не нашей миссии: в первой половине VI века появляется «Житие Симеона Горца». Симеон пришел в горное село, где нашел пустующую церковь и полное забвение всех реалий и терминов христианской жизни. Он попробовал воцерковить детей, но родители воспротивились созданию школы — дети, мол, и так при деле: коз пасут. Когда Симеон обещанием подарков все же собрал к себе детвору, родители стали возмущаться. Многие забрали детей, но те по молитве Симеона умерли, после чего остальные родители уже не препятствовали его педагогической деятельности. Похоже и повествование составленного в середине X века константинопольского Синаксаря о миссионерстве св. Фрументия, апостола Эфиопии.
Возьмем ли на вооружение «порчу» в миссионерских целях?
Из более поздних времен мы узнаем о том, как истощание чудес и отсутствие аргументов приводили к «миссионерскому насилию». «Сигурд епископ надел все свое облачение и пошел на нос корабля конунга. Он велел зажечь свечи и стал кадить. Потом он поставил распятие на нос корабля и читал евангелие и многие другие молитвы. Когда они подплыли к усадьбе Рауда, у берега стоял его большой корабль. Олав, конунг, сразу же поднялся со своим войском к усадьбе. Они бросились к покою, в котором спал Рауд, и взломали дверь. Люди ворвались в покой. Рауд был схвачен и связан, других людей, которые были там, убили или взяли в плен. Конунг велел привести к нему Рауда и предложил тому креститься. «Я не буду тогда, — говорит конунг, — отнимать у тебя твое добро. Я буду твоим другом, если ты будешь дорожить этим». Но Рауд яростно отвергнул это предложение, сказал, что никогда не поверит в Христа, и очень богохульствовал. Тогда конунг разгневался и сказал, что Рауд умрет самой худшей смертью. Он велел взять Рауда, привязать его лицом вверх к бревну и вставить ему палку между зубов, чтобы его рот был открыт. Затем он велел принести змею и приставить ее ко рту Рауда. Но змея не захотела вползти в рот и лезла, извиваясь, назад, так как Рауд дул на нее. Тогда конунг велел принести пустой стебель дудника и вставить его в рот Рауду. А некоторые люди рассказывают, что конунг велел вставить ему в рот свою трубу. Змею заставили вползти, поднеся к ее хвосту раскаленное железо. Она вползла в рот Рауда, а затем в горло и прогрызла ему бок. Тут Рауд простился с жизнью. А всех людей, которые были с Раудом, конунг велел крестить, а тех, которые не хотели креститься, он велел убить или пытать». Были эти подвиги совершены Олавом Трюгвассоном около 995 — 1000 годов в Норвегии. И хотя епископ был латинский, но еще (до 1054 г.) — православный...
Явно не потрясенность Евангелием были причиной обращения бургундов: «Есть варварский народ, живущий по ту сторону реки Рейна и называющийся бургундами. На них непрестанно нападали гунны, опустошали их страну и нередко многих убивали. Находясь в столь затруднительном положении, бургунды решились обратиться к какому-либо Богу. А так как они заметили, что Бог римлян сильно помогает боящимся Его, то все единодушно обратились к вере во Христа. Посему, находясь в одном галльском городе, они просили епископа о христианском крещении. Епископ приказал им поститься семь дней и, огласив их верою, в восьмой день крестил их и отпустил назад. Тогда они смело пошли против своих тиранов, и надежда не обманула их, ибо, когда царь гуннов, по имени Оптар, ночью умер от обжорства, бургунды напали на гуннов, лишившихся вождя, и, в малом числе сразившись с многочисленными неприятелями, победили их. Бургундов было только три тысячи, а число пораженных гуннов простиралось до десяти тысяч. С тех пор этот народ пламенно привержен был к христианству» (Сократ Схоластик. Церковная история, 7,30).
О Хлодвиге, основателе французской монархии, говорят, что он был тверд в языческой вере, пока не увидел свою армию на грани уничтожения. Дело было при Толбаке (теперь Цюльпих), и франки были одолеваемы алеманами. Тогда Хлодвиг взмолился: «Бог христиан! Бог, которому поклоняется моя жена Клотильда (Хродехильда), помоги мне победить, верую в Тебя! Если Ты даруешь мне победу над моими врагами и я испытаю силу Твою, которую испытал, как он утверждает, освященный Твоим именем народ, уверую в Тебя и крещусь во имя Твое. Ибо я призывал своих богов на помощь, но убедился, что они не помогли мне. Вот почему я думаю, что не наделены никакой силой боги, которые не приходят на помощь тем, кто им поклоняется. Тебя теперь призываю, в Тебя хочу веровать, только спаси меня от противников моих» (Св. Григорий Турский. История франков, 2,30). Неожиданно явился ему ангел Божий с ветвью лилии и сказал, чтобы отныне он сделал этот цветок своим оружием и завещал его своим потомкам. В ту же минуту воины Хлодвига почувствовали необычную силу и мужество, бросились на врагов, которых заставили бежать. После этого епископ Ремигий сказал Хлодвигу знаменитые слова: «Поклонись тому, что сжигал, и сожги то, чему кланялся» (Св. Григорий Турский. История франков, 2,31). Так Хлодвиг крестился с тремя тысячами своих воинов в 496 году, а лилия для Франции стала эмблемой королевской власти.
Так же и у шведов: Ансгар, которого нередко называют «апостолом Севера», проповедовал в Скандинавии и Дании в IX веке. Автор его жития говорит: «Армия необращенных шведов, осаждая город, столкнулась с неблагоприятными обстоятельствами. Воины бросили жребий, чтобы вопросить, помогут ли им их боги. Узнав об отрицательном ответе, шведы струсили. Однако некоторые торговцы, вспомнившие учение Ансгара, предложили вопросить Христа, Бога христиан. Ответ был благосклонный, осажденные потерпели поражение, а победители, возвратившись домой, прославили Христа постами и милостыней в пользу бедных».
В жизни Церкви есть потери, а не только дары и находки. Потерялась скиния Завета, потерялись скрижали Моисея, потерялось Первое послание апостола Павла к Коринфянам (см. 1 Кор. 5,9). Потерялся дар говорения на языках ангелов. Терялись и люди, однажды найденные для Христа, и целые народы. Среди потерянных Церковью народов — некогда крещенные чеченцы. Потерялись (точнее, в XVI веке были уничтожены русской иерархией) книги, переведенные св. Стефаном Пермским на язык зырян...
Среди наших утрат — апостольский опыт. В толковании слов Христа, призывающих «научить вся языки», ни у Златоуста, ни у Иеронима не видно и попытки отнести эти слова не только к 12 апостолам, но и к последующим поколениям христиан. Златоуст ожидает от христиан не проповеди, а милосердия и жертвенности. Великая вещь, конечно, но все же не миссия... Ефрем Сирин и Феофилакт Болгарский в своих толкованиях Евангелия вообще не обращают внимания на этот призыв Христа...
По верному выводу С. Иванова, даже прямые слова Христа, призывающие к проповеди по всей Вселенной, воспринимались в Византии не как программа практических действий, а как эсхатологическое пророчество, чье осуществление должно стать результатом Божественного акта, а не человеческого усилия.
Произошла весьма странная вещь. Апостольские послания, призывающие к проповеди, были восприняты как исчерпание темы. Травмирующими миссию оказались именно радостные апостольские строки об обращении всей Вселенной — Рим. 10,18 и Кол. 1,23. Слишком многие читатели решили, что вся — так вся. Миссия закрыта.
Вот Тертуллиан в сочинении «Против Иудеев» восклицает: «Да в кого же, как не в Христа, уверовали все народы? Да в кого же уверовали и другие народы: Парфяне, Мидяне, Эламиты, жители Месопотамии, Армении, Фригии, Каппадокии, Понта и Асии, Памфилии, Египта и частей Африки, находящихся за Киринеею, и жители Рима, и жившие тогда в Иерусалиме Иудеи, и другие народы, и разные обитатели Гетулии, многочисленные жители Мавритании, все пределы Испании, разные народы Галлии, и недоступные для римлян места Британии, но подчиненные Христу, а равным образом — Сарматы, Даки, Германцы, Скифы и многие отдаленные народности и многие острова и провинции, неизвестные нам, которых мы не можем и перечислить».
Тут справедлива реплика В. Болотова: «Христианский оратор исчерпывает весь запас своих географических сведений без наличной возможности конкретными фактами подтвердить все эти multae- diversae-omnes. Это видно из того, что он ссылается не на современные ему данные, а на книгу Деяний апостольских, включая сюда христиан стран ему неизвестных даже по имени (abditarum-ignotarum-minus possumus). Но что, кроме фраз, можно сказать о неизвестных народах? Когда Тертуллиану приходится говорить не одни фразы и указывать собственные имена, то он пользуется книгой Деяний и из повествования о дне пятидесятницы выписывает названия народностей. Нового, в сущности, он прибавил немного: Армению да Африку, в которой сам жил. Таким образом, Тертуллиан черпает имена народностей отовсюду, не справляясь, имеются ли определенные данные о распространении христианства у этих народностей. Когда же речь идет о количестве христиан, он пользуется выражениями: «omnes», «plures»,
