ушел.
Открыв глаза, я увидела прекрасное звездное небо и почувствовала отвратительный запах мусорной свалки. Нестерпимо болел затылок и гудела голова, но, пошевелив руками и ногами, других повреждений я не обнаружила. И на том спасибо.
Я попыталась сесть, но это удалось не сразу. В первую попытку я действовала резковато, в результате чего небо вдруг заплясало, звезды завели хоровод, и я чуть было снова не потеряла сознание. Полежав немного, я опять начала подниматься, но уже гораздо медленнее и осторожнее. Стратегия оказалась удачной. Небо только слегка качнулось, но потом быстро встало на место, и я смогла оглядеть окрестности.
Впрочем, мне не много удалось увидеть. Была, наверное, самая темная часть короткой летней ночи, да и находилась я в каком-то углублении, вроде канавы, что усугубляло окружавший меня сумрак. На фоне неба виднелись только какие-то опоры, как для линий электропередачи, да к запаху мусорной свалки добавился странный запах рыбы.
Все мои недоумения относительно места, в котором я нахожусь, вскоре разрешил звук проходившего невдалеке поезда.
«Ах, вот оно что! – стукнуло в больной голове. – Господин чернявый отвез меня к железнодорожному мосту, соединяющему Тарасов и Покровск, по всей видимости полагая, что это самое заброшенное место. Плохо же он знает наш город! Что, впрочем, неудивительно».
Сообразив, где нахожусь, я не то чтобы почувствовала себя лучше, но все-таки обрела некоторую уверенность. Теперь предстояло определить, в каком виде я здесь пребываю и при каких активах состою. Одежда была в порядке, но на этом, кажется, активы и заканчивались. Деньги, документы, билет, ключи от машины и от квартиры, в общем, все, что находилось в моей сумочке, исчезло вместе с ней. Огни поезда осветили пространство, и рядом с собой я увидела демонстративно растоптанный в пыль сотовый телефон. «Даже и не пытайся», – как бы говорила каждая пылинка раскрошенного пластика.
«Ну, если эта сволочь залезет в мою квартиру...» – от одной этой мысли меня охватила такая ярость, что я даже почувствовала, что могу встать.
Мои спецсредства, основная часть денег Семенова, запасные ключи – все находилось там. Если он доберется до всего этого... да я его на клочки разорву, пусть только пальцем что-нибудь тронет в моей квартире!
Однако, прежде чем выяснить, как обстоят дела в квартире, до нее нужно было еще добраться, а учитывая мое финансовое и физическое состояние, с этим возникали проблемы. Как же быть?
Сидя посреди мусорной кучи и слушая шум проходивших поездов, я никак не могла найти выход из сложившейся ситуации. Поймать такси? Использовать общественный транспорт? На все это нужны деньги, а они исчезли вместе с сумочкой. Кроме того, я не знала, сколько сейчас времени и ходит ли еще общественный транспорт.
Идти домой пешком? Но от места, где я нахожусь, мой дом отстоит на многие километры, а в моем теперешнем состоянии я смогу оказаться там разве что к вечеру следующего дня.
Я провела рукой по затылку, и это легкое, почти воздушное прикосновение моментально вызвало невыносимую боль. Хорошо же он меня приложил... Мерзавец! Ну, погоди! Узнаешь ты у меня...
Да, вот теперь чернявый рассердил меня по-настоящему.
Новый приступ ярости, видимо, активизировал умственную деятельность, и в мою гудящую голову пришла новая идея. А не воспользоваться ли мне электричкой? В столь позднее время вряд ли я встречу там контролера, проверяющего билеты, а между тем на электричке я смогу добраться до районов, приближенных к цивилизации.
Конечно, и маршруты электричек тоже проходили довольно далеко от центра города, но все-таки это было гораздо ближе, чем то место, где я сейчас находилась. Где-то тут, совсем рядом с мостом, должна была быть станция...
Я попыталась встать. Это удалось не сразу. Правда, небо в этот раз находилось на месте, но вот земля так и норовила выскользнуть из-под ног. Но в конце концов я смогла-таки принять вертикальное положение и даже сделать несколько мелких шажков.
«Вот так, потихоньку...» – мысленно ободряла я себя, медленно продвигаясь в сторону моста и все сильнее убеждаясь, что длительные марафоны мне сейчас не по силам.
Мое продвижение осложнялось еще и тем, что маршрут проходил не по плоскости, а по каким-то долинам и взгорьям, по которым и здоровому человеку при свете дня двигаться было бы сложно, а уж тем более мне, до полусмерти избитой женщине, да еще в полной темноте.
Наконец я оказалась перед железнодорожной насыпью, на которую мне предстояло взобраться и на вершине которой, по моим предположениям, я должна была обнаружить станцию. Насыпь была высокой, и одолеть ее, стоя на ногах, я даже не пыталась. Как-нибудь в другой раз. Вот закончу дело, съезжу на курорт, отдохну как следует... Потом, когда вернусь, подкачаюсь и буду взбегать по железнодорожным насыпям. А сейчас поступим просто и скромно, без ненужного гонора. Я встала на четвереньки и довольно бойко поползла вверх.
Да, темнота, конечно, мне очень мешала, но в этот момент я была очень рада, что ползу в темноте и что эти мои маневры никто не может видеть.
Оказавшись наверху, я убедилась, что догадки мои были правильны. Совсем недалеко виднелась небольшая платформа, предназначенная для ожидающих электропоезд пассажиров. Ждать мне пришлось совсем недолго. Вскоре подошла электричка, и я села в совершенно пустой вагон.
Взглянув на свое отражение в темном окне, я очень обрадовалась, что он был пустой. Свисающие вдоль лица слипшиеся космы, мятая грязная одежда... Если бы в это время ходили контролеры, они бы даже билет у меня спрашивать не стали. Молча сдали бы в милицию.
Я не так уж часто ездила на электричках, но в общем и целом маршруты их движения были мне знакомы. Доехав до остановки, которая была ближайшей к центру из всех возможных, я вышла из вагона и направилась домой.
Сразу сориентировавшись на местности, я приблизительно определила, что мне нужно будет преодолеть расстояние километра в три-четыре.
«К утру доберусь», – со всем оптимизмом, который только был возможен в подобной ситуации, подумала я.
Хотя было еще очень рано и солнце только начинало всходить, я старалась обходить открытые места и продвигаться разными аллеями и переулками. От греха подальше.
Трудно сказать, сколько прошло времени с того момента, когда я сошла с электрички, но когда я наконец вошла в подъезд своего дома, солнце стояло совсем невысоко и по чуткой утренней тишине, царившей вокруг, я поняла, что никто еще не собирается на работу.
Действительно, когда, оказавшись у себя в квартире, я посмотрела на часы, не было еще и пяти.
Я сразу почувствовала, что у меня «в гостях» кто-то побывал. На первый взгляд все вещи находились на своих местах, но какие-то неуловимые изменения в их расположении дали мне понять, что мне нанесли визит без приглашения.
Все выяснилось, когда я зашла в кухню.
Прямо перед моим носом, на ручке кухонного навесного шкафа висела пропавшая сумочка. Разумеется, совершенно пустая.
Еще тогда, на пустыре под железнодорожной насыпью, поняв, что ключи от моей квартиры в руках чернявого, я меньше всего опасалась того, что из квартиры что-то будет похищено. Меня бесил сам факт присутствия чужого человека, и тем более моего врага на моей территории.
И действительно, украдено ничего не было. Напротив, оказались даже некоторые прибавления. Например, когда я уезжала, на газовой плите оставался только чайник. А сейчас там стояли еще кастрюлька и сковородка.
Я уже догадывалась, что найду в них...
Открыв крышку кастрюльки, я обнаружила там истолченные и хорошо перемешанные мини-«жучки». Подслушивающие и подсматривающие устройства, которые я приготовила, чтобы взять с собой в Петербург. И сами по себе невеликие, они были перемолоты в труху, наподобие моего сотового, нашедшего свой
