получите на проходной. Или нужна повестка?
Сан Саныч стоял рядом с крыльцом прокуратуры. Вторая сигарета догорела. Нужно идти, но идти не хочется. Поздно вечером после похорон ему позвонила Анжела, подруга Ани. Она прилетела из Тюмени, где была в командировке. Узнала от встречавшего ее брата о случившемся. Попросилась приехать, но Шестаков воспротивился. Теперь он вообще не хотел ее видеть – их связывали слишком сложные и неоднозначные отношения.
На одной из вечеринок именно Анжела познакомила Сашу с Аней. Новая знакомая пришла одна, поскольку ее очередной бойфренд оказался «подлецом и предателем», а новым она не обзавелась. Как-то так случилось, что из клуба Аня и Шестаков ушли вдвоем и с тех пор никогда не расставались, оставив Анжелу в недоумении.
С тех пор Анжела не могла простить Ане того, что она по сути отбила у подруги интересного мужчину. Правда, это не помешало сохранить им приятельские отношения.
4. Серпухов. 7 июля
– Ну, как твои дела Артем Александрович? – Сквозь пелену в глазах проступили черты улыбающегося Герцога.
– Кажется, жив, Алексей Дмитриевич. – Хрипло отозвался я.
– Вот и славно. Могу тебя поздравить, интрузия успешно стерта. Ты нынче снова годен к службе. Встать сам сможешь?
– Еще не знаю, не пробовал.
– Ну так пробуй, Алый, пробуй. И пошустрее, а то у нас с тобой еще масса дел. – Герцог развернулся на пятке и быстро скрылся с глаз в дверях лаборатории.
Однако, прохладненько тут у вас, господа Контролеры. Где же мой комбез? А, вот он, на стуле. Бр-р-р… Как хорошо, что быстро надевается. Вот, отлично! Теперь можно жить. Комбинезон спроектирован так, что тепло от тела удерживается ровно настолько, чтобы в нем было комфортно. Даже после ледяной воды в нем можно согреться за считанные секунды. На пороге лаборатории меня встретил кто-то из местных, протянул руку и представился:
– Привет, Алый. Я – Жук, твой куратор на время пребывания на нашей «точке». Идем к Дмитричу.
Кабинет Герцога располагался сравнительно недалеко, поэтому добрались мы туда за полминуты, не больше. А, он еще сибарит, оказывается. Комната с прихожей, ванная, туалет, кухня и кабинет, больше похожий на наш банкетный зал по размерам, но существенно богаче обставленный. Мебель из натуральной вишни, большой глобус-бар, два кожаных дивана.
Герцог предложил сесть.
– Уже познакомились? – Мы кивнули. – Отлично. Тогда давайте за работу. Итак, Алый, начнем с того, что ты теперь нам очень сильно обязан. Чем платить будешь за спасение своей дорогой жизни? – Герцог явно шутил. – Ладно, шутки шутками, но мы хотим тебе предложить поработать на Контроль. Причем, не в самом Контроле, а в Таможне, но под нашим чутким руководством. Увы, есть один нюанс – это должно быть твоим добровольным решением, а не приказом. Помнишь Устав Таможни?
Я помнил. Да, в Уставе действительно был формальный запрет на работу сразу в двух подразделениях. Но с оговоркой, дескать, если сотрудник не пожелает этого сам.
– Сколько тебе нужно для обдумывания решения, Таможенник?
– А сколько у меня есть?
– Минут 10.
– Спешка вызвана запуском коллайдера? – Спросил я.
– Да, тебе нужно, кровь из носу, прибыть в Турин завтра ранним утром.
– Так вы же сказали, что магнитная ловушка уже без «прорывных хитростей»? Или вы все-таки оставили как есть, но обезвредили «программатор», то есть меня?
– Алый, ну почему ты так рвешься в Таможню, а? Твои бы мозги, да к нам в Контроль! Догадлив, стервец, ох догадлив. Да, рацпредложение китайца осуществлено в полном объеме. То есть коллайдер – это гигантский «Прорыв», но вот работать он будет на нас, а не на супостатов. А ты – приманка. Они просто обязаны будут тебя найти и проверить, что в их расчетах не сработало. Ну как, Алый, будешь на нас работать?
– Еще один вопрос, господин Герцог?
– Валяй.
– Складывается у меня устойчивое ощущение, что вы чего-то недоговариваете, Алексей Дмитриевич. Уж не вложили ли мне какую-то другую программу в мозг? Вы так настойчиво хотите меня вытолкнуть в Турин, побыстрее к коллайдеру, что я вправе сделать такое предположение.
Герцог внимательно посмотрел – сначала на меня, а потом на Жука. Жук встал, прошел за мое кресло, на ходу быстро достал пистолет и приставил его к затылку. Так вот он какой, мой куратор. Ну-ну. Однако, второй раз за день быть на мушке – это уже слишком, я ведь в родной Таможне, пусть даже и в другом подразделении. Мозг взорвался лавиной вопросов. То, что я попал не в бровь, а в глаз – это так же верно, как то, что от разрыва головы меня отделяет несколько миллиметров. Но, по какому поводу такой фейерверк устраивается? В то, что Герцог – предатель, мне почему-то не верилось. Значит, есть еще какие-то обстоятельства, о которых мне не следовало так быстро догадываться. Вопрос – какие это обстоятельства?
– Артем, ты очень сообразительный мальчик. Даже слишком. Для новичка эта сообразительность может оказаться фатальной.
– Господин Герцог, я правильно понимаю, что если сейчас я добровольное не соглашусь работать на Контроль, то в голове у меня появится лишняя дырочка?