пытались что-то улучшать, но в итоге всё сводилось, как правило, к новой порции свинства, войн и страданий. Кроме того, всё происходило настолько закономерно, настолько само по себе, что на вопрос 'что же мне в этом всём делать?' правильнее всего ответить было бы только одно: 'ничего'. Сейчас заговорщики из числа моих военных получат то, что они должны получить — понимание того, что жестокостью и силой заработаешь только проблемы. Вары получат пустоту — они десятки лет будут наблюдать, как поднимается разрушенная ими планета, и не смогут ничего сделать, ни плохого, ни хорошего. Жители множества планет, которые героически и очень успешно избегали наших советов развивать культуру, получат свои закономерные последствия.
Это началось уже давно, ещё до того, как мои заговорщики начали думать о том, чтобы самим взяться за дело. Агенты с планет доносили мне о происходящем, боевые группы требовали приказов… а я ничего не мог сказать им. Всё происходило и без нас так, как надо. Иногда это были ужасные события, иногда радостные, но они являлись закономерными последствиями того, как вели себя народы до этого, и вмешиваться в эти события было просто неправильно. Все мои чувства пропали. Я перестал чувствовать желание что-либо исправлять.
Количество огорчений было слишком велико. Мне необходимо попасть в любой человеческий коллектив, так, чтобы ничего не помнить, чтобы меня любили и терпели просто так, радости существования ради. Желательно, в качестве ребёнка. Мне необходимо было набрать новых ощущений, новых обид и новой любви к окружающим. Мне нужны новые воспоминания о том, насколько обидна несправедливость. Мне нужны новые воспоминания о том, насколько красивы разумные женщины и как сильно они жаждут любви и счастья. Мне нужно, чтобы снова появились силы чего-то желать и двигаться далее. Наверное, я просто слаб и не могу увидеть этого со своего положения бессмертного и почти всемогущего. Я слишком рано стал бессмертным и всемогущим.
Я перенёс свою суть на планету, в дерево посреди разрушенного города. Некоторые дома ещё горели после удара варов. Нужного генетического материала вокруг было предостаточно — полусгоревших людей рядом с деревом лежало очень много. Я взял у них генетику местного вида людей, а затем из клеток дерева создал ребёнка. Я хотел создать двухлетнего, но получилось всего год с небольшим — закончились силы души.
И вот таким, плачущим, без одежды, я и пошел по улице. Ребёнок посреди разрушенного города — никто не будет задаваться вопросом, откуда он взялся.
Передо мной возникла полупрозрачная женская фигура. Руки и ноги одинаковой длины, длинный хвост. На этот раз я смотрел на неё снизу вверх.
— Алуки?
— Да, господин.
— Ты ещё здесь откуда? — разговор шел не словами, а на языке общения душ. Моё маленькое тело ещё не смогло полностью взять душу под контроль разума и гормонов, и я всё ещё мог слышать и видеть мир душ.
— Я всегда была рядом, когда была опасность. Затыкала дырки в обшивке, когда вас обстреливали мииты. Не давала паразитам проникнуть в ваши тела. Утешала тебя, когда ты был прудом и не мог думать. Вы просто этого не замечали.
Алуки присела, подняла руку и вытерла слезу с моей щеки — точно так, как это она сделала тогда, перед смертью. Точнее, после смерти.
— Ты всё время была рядом?
— Нет, только когда была опасность. В космосе много дел для тех, кто готов помогать и не боится смерти. Поэтому я наведывалась к вам лишь изредка. Не бойся, господин, я больше не та глупая девчонка и не буду навязываться. Я здесь потому, что ты выбрал не очень удачную планету для смерти. В глубинах планеты окопались те, кого вы знали как губителей жизни. Они развивали свою цивилизацию и не собирались в ближайшее время выходить на поверхность, но теперь они знают, что ты здесь, и постараются тебя не выпустить, завязать в суету на этой планете.
— Да, Аскер, извини, недосмотрел, они тут очень хорошо замаскировались, — подтвердил Суэви, возникая рядом со мной.
Алуки подпрыгнула:
— А это ещё кто?
— Ты же его знала. Это Суэви.
— Потрясающе! Ты можешь быть в теле и без тела по выбору? Я думала, это легенды. Моё почтение, просветлённый господин.
— Почтений принято. И тебе моё почтение, ангел. Я часто сталкиваюсь с такими, как ты. Аскер, делай что знаешь. Мы будем рядом и прикроем.
С этими словами парочка исчезла, весело болтая. Я заплакал ещё сильнее. Алуки меня растрогала. Приключение, которое заняло всего несколько дней моей жизни. Подумать только! Она всегда была рядом!
— Не плачь, малыш, иди ко мне, теперь всё будет хорошо, — эти слова прозвучали неожиданно и застали меня врасплох. Передо мной стояла молодая женщина, лет 22–23 по местному возрасту. Я использовал последние силы души, чтобы 'прочитать' её — сможет ли она быть мне мамой.
Шок был настолько сильным, что я даже перестал плакать (хотя очень хотелось). О, вы, неведомые силы, плетущие канаты из нитей наших судеб! Зачем вы так шутите? Передо мной в теле местной девушки стояла душа Илиарсии. Она только что потеряла ребёнка и мужа и ничего не помнила о своей прошлой жизни.
Я заблокировал все воспоминания и сверхспособности на ближайшие семнадцать лет. Здравствуй, мама Илиарсия. Забавно, в этой жизни ты будешь мне мамой, а я даже не буду знать, кем мы были раньше.
И тут тело взяло душу под контроль. Я готов был плюхнуться на мостовую, но Илиарсия подхватила меня на руки. Прижаться к большой тёплой груди было так спокойно…
Конец
