всех нас обратно на Землю?
— Но это же чепуха! Как и их идея отправить туда отряд коммандос за трофеями. Это все — детские игры.
— А тогда послушай, что тебе скажет Кора. Ей пришлось два раза за последние сутки разговаривать с Гофманом. Ты его знаешь.
— Я всех знаю. И что же вам сказал Гофман, милая леди? — спросил Гарбуй.
Удивительно, но его возраст угадать было невозможно. Щеки были надуты, на толстом лице не было ни морщинки, а в то же время он казался пожилым человеком.
— Гофман умер, — сказала Кора. — Поэтому мы так спешили вас увидеть.
— Как так умер? Что с ним произошло? Почему мне не доложили? — Мальчик рассердился, на секунду он забыл, что перед ним не подчиненные медики, а пришельцы из параллельного мира. — Расскажи ему все, — попросил Калнин. — Все?
— Все и подробно, и не трать времени даром. Кора отметила для себя, что профессор перешел с ней на «ты», но это произошло естественно.
Видя, что Кора продолжает колебаться, Калнин добавил сердито:
— У тебя есть другие помощники? Спасители и избавители? Может, ты предпочитаешь обратиться к полковнику Рай-Райи?
Тогда Кора рассказала Гарбую о двух своих визитах к Мише Гофману, о записке кровью. Краем глаза она поглядывала на виллу «Радуга» и прервала рассказ, когда из нее вышли два медика в светлых фартуках, сопровождаемые офицерами. Офицеры несли за ними чемоданчики. Машина, в которую они уселись, так же, как два первых джипа, взяла курс на лагерь.
— А теперь они хватятся: где наш любимый руководитель проекта? — произнес Калнин и, как показалось Коре, с издевкой. — Помолчи!
— Они пока оберегают твой сон — ведь без тебя операция по возвращению беженцев к родным очагам может не состояться. Или ты уже подготовил кадры?
— Их еще готовить и готовить, — сказал Гарбуй и обернулся к Коре. — Рассказывайте дальше. Значит, вы решили, что Гофман мертв…
Окончание рассказа заняло еще минут пять. Коре пришлось дважды повторить последние мысли Гофмана— те, что она уловила без звука.
Солнце уже поднялось над морем и слепило глаза. Птицы перекликались, как на митинге. Кора подумала, что Миша, наверное, так и лежит там, хотя, может быть, те медики, что поехали в лагерь, сейчас колдуют возле него, выясняют причину смерти.
— Одного я не понимаю… — сказал Гарбуй. Но кончить свою мысль он не успел, потому что его перебил Эдуард Оскарович:
— Ты не понимаешь, какого черта им надо было травить Гофмана! — Ума не приложу!
— Я в том вижу две причины, — сказал Эдуард Оскарович. — Первая проста, ты до нее додумался бы сам: им надо было выяснить, не отличается ли реакция человеческого организма, я имею в виду земной организм, на некий вирус от реакции аборигена.
— Речи о смертельных вирусах не шло, — сказал толстый мальчик. — А в чем вторая причина?
— Вторая — их убеждение, внушенное тобой, мой ангел, в том, что Миша Гофман — подосланный сюда агент из будущего. — Они боятся?
— Они рассудили, что лучше пожертвовать им, чем мною или Корой. — И эксперимент удался. Гарбуй повернулся к Коре: — Когда, вы говорите, ему сделали укол? — Вчера он уже был болен.
— Эффективный вирус. Мы такого, пожалуй, не проходили.
— И не могли проходить, — ответил Калнин. — Надо было выбирать другой факультет.
— Значит, вернее всего сутки — инкубационный период и сутки сама болезнь. А что — неплохо придумано.
Кора переводила взгляд с одного ученого на другого, но не во всем могла уследить за ходом их быстрой беседы.
— Но бактериологическая война зависит от такого числа факторов, что рассчитывать на то, что она уничтожит население планеты… или хотя бы дезорганизует ее оборону, вряд ли приходится.
— Мы не знаем, насколько живуч этот вирус, — сказал Калнин. — Насколько быстро распространяется. Мы еще ни черта не знаем, и узнать это сможешь только ты.
— Ты что, всерьез предлагаешь мне вернуться? — Там, где пехота не пройдет, — произнес загадочную фразу Калнин, но Гарбуй продолжил ее:
Где бронепоезд не промчится, Тяжелый танк не проползет, Там пролетит стальная птица!
Вы можете продолжить? — спросил Гарбуй у Коры. Почему-то он развеселился, помолодел. — Я не помню таких стихов, — сказала Кора. — Наша далекая потомочка, — сказал Гарбуй, — не помнит таких стихов. И не знает, что это не стихи, а боевая песня. Значит, ты считаешь, Эдик, что мне надо вернуться?
— Если бы ты не заварил эту кашу, — сказал Калнин, — то не было бы и такой опасности.
— Только не надо мне говорить, что ты меня предупреждал.
— Я тебя предупреждал, — серьезно ответил Калнин. — Но ты не мог меня послушаться.
— Не мог, — согласился Гарбуй. — А они меня не шлепнут на подходе?
— Ты знаешь, что не шлепнут. Хотя потом, когда все образуется, они тебя обязательно шлепнут. Как твоего любимого президента.
— Помолчал бы, Эдик. Президент был светлым человеком.
— Особенно если не вспоминать, по каким трупам он пришел к власти. — Это было двадцать лет назад. — Срок давности истек?
Кора смотрела на двух пожилых мальчиков, которые вспоминали какие-то свои детские истории.
— Ну, ладно, я пошел, — сказал Гарбуй. — Ты расскажи Коре, что знаешь. Или не рассказывай. Ты вольная птица.
— Я не птица, я ворон, — сказал Калнин. — Ты уверен, что мне следует возвращаться?
— Я думаю о другом, — сказал Калнин. Он снял очки, протирал их носовым платком, близоруко щурясь на Гарбуя. — Я думаю, как лучше всего вести себя нам с Корой.
— Вы должны вести себя так, чтобы нарушать их планы, но не дать им догадаться об этом. — Спасибо за дельный совет, — усмехнулся Калнин. — Возвращайтесь домой и ждите, что будет дальше, — продолжал Гарбуй. — А как только вы мне понадобитесь — придете на помощь. Надеюсь, вы понимаете, что я остался совершенно один.
— А что они собираются делать? — спросил профессор.
— К сожалению, я знаю не больше тебя. — Толстый мальчик заторопился. — Послушай, Эдик, я не хочу, чтобы они меня хватились. Уже семь часов.
— Ты прав, — согласился Калнин. — Но все же ответь мне, как они собираются выполнить свою угрозу? Как они будут доставлять вирус на Землю?
Гарбуй склонил голову, словно впервые увидел Калнина.
— Значит, ты не знаешь? — Не знаю.
— И не предполагаешь? — Подозреваю. — Поделись с нами. — А ты-то знаешь? — Я убежден. — И что же?
— Зададим этот вопрос девушке. — Какой вопрос? — спросила Кора. В этой дуэли реплик она поняла суть спора.
— Каким образом вы намерены завоевать Землю, если вы куда более отсталая планета, чем Земля? И в вашем распоряжении не так много времени?
— Но в моем распоряжении есть вирус, — напомнила Кора. — Вот именно! — Тогда я переправлю вирус на Землю.
— Как?
— Вместе с носителем. С каким-то больным животным… — Или? — Или человеком!
— Ну, вот, — сказал Гарбуй, обращаясь к Калнину. — Устами младенца глаголет истина. Если у нас с тобой были какие-то сомнения, то теперь я их не вижу. Мы заражаем вирусом наших пришельцев…
— Поэтому нам вчера вернули нашу одежду, — вмешалась Кора.
