Она перевалилась через высокий порожек коробки и без сил растянулась на твердом полу.
Наверное, от усталости, боли и пережитого страха Алиса впала в какое-то забытье — словно задремала. Но ненадолго. Как только ее дыхание стало реже и сердце перестало трепыхаться, она села и первым делом поглядела, что у нее со ступнями.
Оказалось — ничего страшного. Правда, они были исцарапаны, в одном месте даже сочилась кровь — но все это пустяки.
Алиса поднялась и стала осматриваться.
Вокруг все разгромлено, перевернуто. Кто-то чужой неожиданно напал на Аркашу. Почему Аркаша позволил этому врагу проникнуть внутрь дома? Не ждал опасности? Удивился, но не испугался? Иначе бы он воспользовался браслетом, который Алиса нашла на полу. Браслет связи был поломан, будто его нарочно растоптали.
Алиса подняла его — ремешок, которым он крепился к руке, был разорван. Представьте себе кошку или крысу, даже очень большую, но зачем ей срывать браслет с руки Аркаши и топтать его?
Конечно, ответ на это у Алисы был. Всегда есть что ответить на подобный вопрос: «Это получилось случайно».
Ведь случайности бывают такие нелепые и немыслимые, что нарочно не устроишь.
Алиса голову могла дать на отсечение, что Аркаша сражался — это она увидела еще сверху. Теперь она могла увидеть следы сражения с другой точки зрения, будто была его участницей.
Она обошла всю коробку в надежде увидеть какой-нибудь знак, оставленный Аркашей. Записку или предмет, значение которого понятно лишь друзьям, но ничего такого не увидела. Да и понятно: тот, кто напал на Аркашу, действовал быстро и решительно.
Честно говоря, когда Алиса обыскивала коробку, больше всего она боялась увидеть пятна крови. Ведь, если на Аркашу напал хищник, он мог его и сожрать. А если он его сожрал, то бесследно сделать это невозможно — что-то да останется.
Но крови в коробке не было — это означало, что враг выволок Аркашу наружу и потащил к себе в берлогу.
Значит, остается надежда, что Аркаша жив.
Если так, то надо думать, куда его могли потащить.
Алиса осмотрела пол возле входа. И хоть там было натоптано — и Аркашей, и самой Алисой, но ей показалось, что она видит и чужие следы — продолговатые, расширяющиеся спереди и узкие сзади. Как будто их оставил маленький утенок, надевший ботиночки.
Какое животное или насекомое могло оставить такие следы? Причем не два, не три — таких следов было немало. Многоножка? Но разве у нас водятся такие большие и агрессивные многоножки?
Надо идти по следам.
Но тут же Алиса сообразила, что, прежде чем пускаться в дорогу, следует что-то придумать с обувью: босиком по этой стране бегать нельзя. Алиса разворошила постель Аркаши, вытащив из нее два куска ваты, которая оказалась грубой массой толстых волокон, затем примотала вату к ногам. Конечно, такие ватные подошвы будут недолговечными, но на первое время они помогут.
Выйдя из коробки, Алиса внимательно оглядела землю у входа в нее, стараясь не затоптать следы. Многочисленные утиные следы вели вправо по берегу прудика.
Алисе удалось увидеть среди этих следов и следы человеческие. Это ее обрадовало — значит, Аркаша шел своими ногами, может, и не добровольно, но самостоятельно. Его не съели, а взяли в плен…
«Ну что за чепуха лезет мне в голову? — подумала Алиса. — Какой еще плен? Мы с Аркашей единственные разумные существа в Стране дремучих трав!»
Глава 9
В плену у лилипутов
Сначала Алиса шла быстро. Правда, ватные лапти были не очень удобными, и веревки, которыми они были примотаны к ногам, резали икры, но все равно ей было несравнимо лучше, чем раньше.
Тропинка кончилась большим овальным углублением. Алиса не сразу догадалась, что это ее собственный след, оставленный здесь час назад. Перед этим углублением утиные следы и след Аркаши свернули в травяные джунгли. Дальше идти стало труднее, потому что стебли травы стояли тесно, порой переплетаясь. Здесь было куда жарче, чем на открытом воздухе, по траве ползали различные тли, блохи и другая насекомая мелочь, которая мелочью для Алисы не была: когда тля размером с кулак, а червяк тебя длиннее, то лучше вовсе не сравнивать.
В большинстве случаев насекомые были заняты своими делами и на вторжение Алисы не обращали внимания, а те, что поменьше, старались убраться с ее пути. Но один назойливый жук неизвестно с какими намерениями вздумал гоняться за Алисой. У него были длинные усы, закрученные так залихватски, словно это был не жук, а старинный полководец Буденный, который только что слез с боевого коня.
Алиса выставила копье, и жук замер, уткнувшись лбом в острие булавки. Но как только Алиса опустила оружие, он тут же снова кинулся к ней.
В иной ситуации Алиса бы от него убежала, но сейчас она боялась потерять следы, и ей приходилось отбиваться.
Это жука страшно рассердило.
В очередной раз наткнувшись на копье, он поднялся на задние лапы, отвел усищи назад и брызнул в Алису желтой жидкостью. Отскочить она не успела — нападение было слишком неожиданным, только отклонилась в сторону.
И, о ужас! Часть жидкости попала ей на плечо и локоть, и отвратительный запах, наполнивший заросли, словно приклеился к ней.
А жук, торжествуя, не спеша отправился прочь. Даже ни разу не обернулся.
Алиса побрела дальше. В этой жаре запахи усиливались, и, как назло, нигде не видно воды, чтобы умыться.
Ладно, надо терпеть — это не самое большое горе.
Постепенно стало темнее. Подняв голову, Алиса увидела, что над травяными бамбуковыми джунглями навис зеленый потолок. Алиса вспомнила, что за коробкой, если пройти небольшую лужайку, начинается густой кустарник, который ей сейчас кажется высочайшим лесом.
Здесь, в тропической чаще, царил зловещий полумрак. Высоко в небе перекликались невидимые птицы, травяные джунгли росли здесь кущами, и чем дальше уходила Алиса в глубь чащи, тем влажнее становилась почва под ногами и чаще встречались моховые деревья и гигантские лишайники…
Следы Аркаши и его врагов были видны отчетливо там, где они пересекали участки голой влажной земли. Так что Алисе было нетрудно идти по следам.
Один раз пришлось задержаться — дорогу ей неспешно пересекала большая гусеница. Она была составлена из двух десятков блестящих желтых бочек, каждая из которых покоилась на двух толстых, заканчивающихся когтями, коротких ногах. И когда гусеница подтягивала хвост и, сжимаясь, поднимала дугой среднюю часть, ножки топорщились высоко над головой. Наверное, и в обычной жизни эта гусеница была велика, а тут она представлялась королевой гусениц. В ней была своеобразная красота и тупость, направленная лишь на то, чтобы порадовать собственный желудок, набить все бочки едой. Алису гусеница даже не испугала. Алиса стояла довольно близко от нее, но, конечно же, гусеница, спешившая сменить столовую, не обратила на несъедобную, с ее точки зрения, Алису никакого внимания.
Алиса так загляделась на гусеницу, что пропустила тот момент, когда из чащи вышел человек и окликнул ее на непонятном языке.
Она даже зажмурилась, потом протерла глаза.
Но ничего не изменилось: между двух травяных стволов стоял человек чуть больше Алисы ростом,
