Мальчик

Сергей Бандура Мальчик

Жил на свете один мальчик. Ему было четырнадцать лет. Звали его… впрочем его тогда не звали по имени. Он ходил в школу и очень хорошо учился. После школы он делал уроки, слушал музыку, читал и ходил по магазинам, потому что мама мальчика возвращалась с работы поздно..

И вот однажды он как обычно пошел в соседний магазин купить хлеба, молока и масла. Магазин был совсем рядом — нужно было только обойти высокий новый дом. Мальчик привычно шел по знакомой дороге, глубоко задумавшись о причине своего одиночества (а он был очень одинок). Ему не хватало, нет не друга — друг у него был, всего один друг, нет, ему не хватало девушки, которая бы хотела назвать его своим. Он чувствовал себя достаточно взрослым и, если бы его спросили, ни за что не согласился бы на то, чтобы его называли мальчиком. Hо мы его не спросим. Его вообще никогда и никто не спрашивал ни о чем, кроме «как решить сложную задачку» или «как пишется это слово» — наш мальчик был очень умный.

Мысли его были тяжелы и он вообще перестал обращать внимание на все окружающее и смотрел только себе под ноги, но вдруг он заметил прямо перед собой на сером асфальте странную тень, которая быстро увеличивалась. В этот момент он проходил как раз под высоким новым домом и сразу понял, что что-то летит на него с крыши. Мальчик отскочил в сторону и едва успел — через миг на дорогу перед ним упало что-то яркое, тяжелое. Раздался странный звук — в нем были треск и хруст и в то же время это было похоже на то, как падает на пол мокрая тряпка. Упавший предмет сложился от удара, и вдруг мальчик понял, что это было тело. Да, это было тело молодой девушки. Hа ней было пестрое платье в цветочек, голова ее была обвязана мокрым полотенцем, а прекрасные широко открытые синие глаза смотрели прямо на мальчика. Ему казалось, что они видят его насквозь. Ее губы были приоткрыты, так что из под верхней губы выглядывала пара аккуратных зубов. А выражение ее побелевшего лица трудно было передать — на нем был страх, наверное даже ужас и такая же страшная боль. Она была мертва. Мальчик вдруг понял, что она была мертва. Вероятно она умерла задолго до земли — от разрыва сердца, а полотенце на голове — чтобы не лопнул череп. Мальчик знал, что это было самоубийство. Он много знал о самоубийстве в свои четырнадцать лет.

Бежали секунды, текли минуты, сливаясь в часы. Мальчик незамечал их. Сначала вокруг тела собралась толпа и его оттеснили. Потом приехали машины милиции и скорой помощи. Ее забрали. Ему задали несколько вопросов. Он не помнил, что отвечал. Потом все разошлись, а он все стоял и видел перед собой Ее глаза. Ему казалось, что это была именно Она — та, которая поняла бы его, которая смогла бы его полюбить. Он просто стоял и не чувствовал ничего вокруг. Жизнь кончилась. Пусть это была не его жизнь, но какая разница? Стемнело. Холодный ветер задувал под легкую куртку с расстегнутой молнией, шелестел пустым полиэтиленовым пакетом в руке. Когда на небе появились звезды мальчик развернулся и пошел домой…

Больше месяца он не выходил из своей комнаты и ни с кем не разговаривал. Кажется, он даже ничего не ел. Его родители забеспокоились и хотели его лечить, тогда он ушел. Он пошел к своему единственному другу.

Никто не знает, как прошел для него еще один месяц. Началась весна. Потеплело достаточно для того, чтобы ночевать в подъездах, подвалах и мусорных баках. Мальчик превратился в панка. Вскоре он встретился с подобными ему — по случайности его друг гулял в компании местных панков. Мальчика приняли в компанию и жить стало легче. Теперь он ночевал в детском саду, где один из его новых друзей работал сторожем. Теперь у него было много друзей.

Часто они выезжали вечером на Арбат. Собирали деньги на выпивку, слушали концерты в «трубе», попадали в милицию. Иногда их били. Иногда били они — это занятие приносило им деньги и доставляло удовольствие. Тогда же мальчик завел себе модную косую куртку, убедив насмерть перепуганного гопника, по случайности ее имевшего, поменяться на свою. Мальчик стал пить, курить… Иногда он просыпался в чужой постели. Его кормили завтраком, давали помыться и постирать одежду. Потом он уходил…

В один из вечеров, ничем не отличавшийся от других, они сидели втроем в детском саду за бутылкой крепленого вина (большей гадости он не пил в своей жизни), курили и мирно беседовали. Разговор зашел о самоубийстве, точнее о причинах его. В качестве примеров рассказывались истории. Мальчик рассказал свою. Каково же было его удивление, когда оказалось, что Раф — тот, что был сторожем, знал ту девушку и то, что с ней произошло. Это было так:

> + <

Девушку звали Катя. У нее был парень, которого она очень любила. Это чувство было взаимным и они собирались пожениться, когда это позволит возраст. Они были неразлучны и все вокруг знали это. Дети в песочнице кричали им: «Жених и невеста!» — и они не обижались. Они правда были женихом и невестой. Знали об этом и их родители. Знали и соглашались, и очень радовались за своих детей, за то, что они — такая прекрасная пара. И все бы было хорошо, если бы ее парня не забрали в армию… Сначала они слали друг другу письма каждый день, а раз в неделю она ездила его навещать. Потом его перевели служить куда-то в сибирь и письма стали приходить реже. Он плохо переносил службу, он писал об этом, писал о том, как ему тяжело. Она так хотела ему помочь, но что она могла сделать? Потом он застрелился в карауле. Перед этим он отправил ей письмо, где обвинял ее в том, что она его разлюбила, в том, что изменяет ему, в том, что ему расхотелось жить. Это письмо читали все — она прочла его последней. Она не понимала, почему он написал такое. Ей было очень плохо. Кажется, она еще не понимала, что его больше нет. Ее родители отвернулись от нее. Его родители, с которыми она очень дружила, назвали ее блядью. Его друзья преследовали ее, и издевались над ней. Она вдруг осталась совсем одна. Потом привезли его тело. Она была на поминках, но не плакала. Она видела, что в гробу — не он. Она очень боялась того, кто в гробу. Ее заставили поцеловать труп в губы. Потом она не выдержала и убежала. К себе домой — новое платье — полотенце под воду — на голову потуже — на крышу, быстрее — вперед и вниз.

Она умерла в полете и не заметила, как из-за угла вышел мальчик с пустым полиэтиленовым пакетом в руке…

> — <

История закончилась. За ней была другая, третья, но мальчик больше не слушал — он напряженно что-то обдумывал. Потом он спросил:

— Раф, а ты не знаешь никого из друзей того парня?

— Hу, почему не знаю? Конечно знаю. Одного из них. Зовут его Макс. Он и его тусовка собираются возле вон той школы, — он показал направление, — кажется, Макс был его лучшим другом. Это он настоял на том, чтобы Кэт поцеловала тело.

— Ясно, познакомишь меня с Максом.

— Да запросто, когда?

— Hу хоть сейчас — идти недалеко, да и нам неплохо бы проветриться.

— ОК, малыш. Гарик, ты идешь?

— Нет, я пожалуй останусь здесь. Hа хуя мне трезветь? — сказал Гарик и они пошли вдвоем.

Идти было действительно недалеко. У школы играла музыка (какая-то попса вроде «Ласкового мая»), сидели несколько отморозков и пили водку. Раф вежливо (для панка) поприветствовал собравшихся и указал мальчику на здоровенного рыжего ублюдка в центре. «Это Макс,» — сообщил он. Присели. Бутылка прошла по кругу и опустела. Hа мальчика посмотрели с уважением — никто не мог подумать что этот ребенок может так лихо сделать три глотка. «Мой ученик!» — похвалился Раф. Атмосфера потеплела. Гопники не слишком любят панков, но по традиции обоюдно не трогают тех, кто живет по соседству — в этот район частенько наезжали любера.

Разошлись уже под утро. Ночью они разбили коммерческий ларек на углу, вынесли оттуда все содержимое, и, перебравшись из заметного места у школы в тихую подворотню, уничтожали добытое съестное и горючее. Hа прощание мальчик с Рафом, пьяные и счастливые до того, что едва держались на ногах опираясь друг на друга, побратались с Максом и парой его приятелей. Братание заключалось в следующем: братающиеся брали в руки по ножу и начинали полосовать руки и ноги оппонента, после чего обнимались, чтобы смешалась кровь, и давали зарок вечной любви и преданности. Обряд позабавил