Для небывало могучего флота, «Непобедимой армады», строили огромные галионы — истинные плавучие крепости. «Непобедимая армада» 30 июля 1588 года втянулась в пролив Ла-Манш с юга. 125 военных кораблей, 30 вспомогательных судов, 2 630 орудий, 30 тысяч матросов, солдат и 3 тысячи офицеров. Командующий «армадой» герцог Медина Сидония со своего тысячетонного сверкающего позолотой «Сан-Мартина» отдал команду кораблям выстроиться полумесяцем.
Англичане располагали двумя сотнями кораблей, 15 000 матросов и солдат (при резерве в 17 тысяч). Командовал всем этим воинством лорд Говард Эффингемский, его заместителем был назначен сэр Фрэнсис Дрейк — возведенный в дворянство бывший «королевский пират». Они сделали ставку на скоростные маневры и артиллерию, чтобы, избегая затяжного ближнего боя, жалящими ударами нанести врагу максимальный урон.
Первые же вылазки английского авангарда, особенно ночные, принесли успех. Суда-поджигатели — брандеры, дружные и меткие залпы с подкрадывавшихся в темноте кораблей с потушенными огнями обескуражили испанцев. 2 августа Медина Сидония, принявший ударные группы за весь неприятельский флот, отдал скоропалительный приказ отвести «Непобедимую армаду» на рейд французской гавани Кале. А на следующую ночь испанцев ждала полная конфузия.
Атакой восьми брандеров начал свою операцию Дрейк. Впереди — его прославленный в морских разбоях «Ривендж» («Месть»).
Паника охватила «Непобедимую». Испанцы и по приказу и без обрубали якоря, чтобы удрать. Маневрируя среди неповоротливых галионов и каравелл с пробитыми бортами, трехмачтовики сэра Фрэнсиса жестоко и хладнокровно делали свое страшное дело.
Преследуемые сэром Говардом, испанцы бежали на север. Там их добивали не только англичане и ирландцы, но и шторма, которые выбрасывали корабли без якорей на берег Альбиона, где спасшихся встречали далеко не гостеприимно. Потрепанный «Сан-Мартин» герцога Медины Сидония добрался до Сантандера 21 сентября. А вообще в Испанию вернулось всего 67 кораблей. Испания склонила голову перед новой владычицей морей — Англией.
…Наполеон не слишком высоко ценил военный флот, однако господство Франции на Европейском континенте нельзя было установить, не подчинив Англию. Император намеревался захватить островное королевство, переправив через Ла-Манш 150 тысяч гвардейцев, 9 тысяч лошадей, 3 500 орудий, тысячи тонн боеприпасов и продовольствия.
Наполеон унаследовал чрезвычайно развитое в XVII веке кораблестроение, за что в значительной степени должен был быть благодарен знаменитому министру финансов Кольберу. В те времена Франция не раз бивала саму «владычицу морей» и занимала в конструировании и судостроительстве одно из первых мест в мире. Наполеон мог распоряжаться и кораблями союзной Испании. И все же, располагая крупнейшим в Европе военным флотом, подготовившись к форсированию Ла-Манша (на французском берегу были созданы укрепленные опорные пункты и «летучие» батареи), император был вынужден отказаться от своего плана. Умерить аппетиты наполеоновскую верхушку заставила весть о катастрофическом поражении франко-испанской эскадры у испанского мыса Трафальгар.
...Из Кадиса 33 линейных корабля — 18 французских и 15 испанских — успел вывести адмирал Вильнев. На смену ему, попавшему в немилость из-за нехватки мужества и отваги, уже спешил из Парижа вице-адмирал Розали, но его подвела карета. Если бы не это нелепое дорожное происшествие, задержавшее Розали; если бы Наполеон чуть раньше распорядился заменить командующего союзным флотом; если бы адмирал Нельсон получил более решительного противника, неизвестно, как сложилась бы судьба Франции, Англии, да и всей Европы.
21 октября 1805 года ветер был слабый. Зыбь предвещала скорый шторм. Маневрирование с целью получить наивыгоднейшую позицию было затруднено. Корабли двигались со скоростью пешехода. Боевая встреча флотов произошла между Кадисом и Гибралтаром.
Эскадра Вильнева образовала нечто вроде традиционного полумесяца. На его центральную часть надвигались двумя линиями 23 корабля Нельсона. Первую колонну возглавлял стопушечный «Ройал Соверен» Коллингвуда, вторую, немного отстающую, — флагманский сточетырехпушечный трехпалубный линкор «Виктори» Нельсона.
Прославленный адмирал приказал поднять для всей своей эскадры сигнал: «Англия ждет, что каждый исполнит свой долг».
Это был не просто вдохновляющий призыв. Нельсон осуществлял свою заранее продуманную и согласованную со всеми капитанами тактику. Она зиждилась на двух принципах: лобовом ударе по вражескому фронту и точном указании, кому кого атаковать. Такая проработка операции была революционной по сравнению с тем, как сражались на море прежде. Противники выстраивались один напротив другого, после команды «Огонь!» начиналась пальба.
Новая тактика Нельсона привела к блестящей победе. Англичане не потеряли ни одного корабля, французы и испанцы сохранили только одиннадцать, остальные же были захвачены или уничтожены.
Трафальгарский триумф представляется еще более удивительным не только потому, что верх одержала сторона, превосходящая не числом, а умением, но и потому, что командующий этой стороны выбыл из строя в самом начале битвы. Пуля, посланная метким стрелком с мачты французского «Редутабля», попала в эполет адмирала, прошла сквозь левое плечо, легкое, позвоночник и застряла в спине. И все же Нельсон дожил до победы. Капитан «Виктори» Харди докладывал ему о ходе сражения. Адмирал испустил дух, услышав последнее такое донесение.
Герой Трафальгара завещал не предавать его тело морской пучине, а похоронить на родине. Помещенное в бочку с коньяком тело Нельсона доставили в Лондон и погребли в соборе Святого Павла.
Еще одно знаменательное сражение произошло в 1827 году в Наваринской бухте греческого полуострова Пелопоннес.
Турция неотвратимо утрачивала свои политические позиции. Для нее победа означала бы необходимое подтверждение многовекового величия. Для Греции, шесть лет назад поднявшейся на национально-освободительное восстание, объединенная русско-англо-французская эскадра стала провозвестником возрождения и независимости. Россия, Англия и Франция надеялись дать острастку дряхлеющей Османской империи, отказавшейся выполнить требования Лондонской конвенции о предоставлении Греции автономии.
8 (20) октября 1827 года к Наваринской бухте подошла мощная эскадра из 26 боевых кораблей при 1298 орудиях. В ее составе были совершившие переход с Балтики русские линкоры и фрегаты под командованием контр-адмирала Л.П. Гейдена. Французский отряд возглавлял контр-адмирал А. де Риньи, английский — вице-адмирал Э. Кодрингтон. Последний и принял командование союзными силами.
В бухте на якорях стоял объединенный турецко-египетский флот Мухаррем-бея — 66 кораблей (линкоров, фрегатов, корветов, бригов, брандеров, вспомогательных судов) с огневой мощью 2106 орудий.
Четыре часа сражения стоили Турции потери флота Мухаррем-бея, гибели 7000 тысяч человек и согласия выполнить требования победителей. Увы, Греция тогда не получила независимость, до освобождения ей оставалось бороться еще примерно два года.
Первым на российском флоте удостоенным Георгиевского звания с вручением кормового флага с крестом Святого Георгия стал 74-пушечный линкор «Азов», которым командовал капитан 1-го ранга М.П. Лазарев, уничтоживший 5 кораблей противника.
В Крымскую войну 1853 — 1855 годов Черноморский флот вступил, имея 14 линейных кораблей, 6 фрегатов, 4 корвета, 12 бригов и несколько десятков малых парусных и гребных судов.
Разгром турецкого флота в Синопском сражении эскадрой под командованием вице-адмирала П.С. Нахимова и героическая оборона Севастополя стали неоспоримым доказательством того, что под Андреевским флагом сражаются талантливые флотоводцы и мужественные моряки. В этих сражениях турки опять понесли серьезные потери. Эскадра Нахимова же не потеряла ни единого корабля. Тем не менее Россия в Крымской войне потерпела поражение. Англо-французский флот, теперь уже союзник Турции, состоящий в основном из паровых кораблей, отбил Севастополь, Керчь, Евпаторию и Кинбурн. И хотя вскоре
