Большое путешествие: Змей и волчок
При всем кажущемся сходстве азиатские страны не похожи друг на друга. Оказавшись в Китае, Японии, Таиланде или Вьетнаме, можно совершенно безошибочно определить, где ты находишься. В Малайзии – все не так, все по-другому. Понять сразу, что ты на Малаккском полуострове, а не где-то еще, – очень непросто. И, в общем, это немудрено: пронзительные крики муэдзинов и буддийские храмы с их приторно-удушливой атмосферой, стрелки на потолках отельных номеров, указывающие направление на Мекку, и хитросплетения китайских кварталов, христианские церкви и индийские районы, английская колониальная застройка и золотистые песчаные пляжи – все это можно встретить где угодно. А вот вычленить из всего этого многообразия те детали, которые позволили бы безошибочно понять, что из этой мозаики складывается именно страна Малайзия и никакая другая, очень сложно.
Взять, к примеру, музыкальный инструмент – ангклун, состоящий из бамбуковых трубок-рамок разной величины, повешенных на перекладине. Поначалу он кажется исконно малайским. Но при ближайшем изучении вопроса оказывается, что завезен он был сюда из Индонезии. Классические малайские дома сегодня уже почти не строятся, и новые городские районы похожи на все, что угодно, но только не на традиционные малайские деревни – кампунги. Оригинальные поселения коренных обитателей Саравака и Сабаха – двух штатов, расположенных на острове Борнео, еще больше запутывают картину. Можно, конечно, из более чем двадцати населяющих эту страну народностей выделить что-то общее, но цельной картины это все равно не составит.
И даже с визитной карточкой страны, которую традиционно в первую очередь предъявляют приезжающим во всем мире, в Малайзии вплоть до конца XX века были большие проблемы.
Та прочная связь, которая укоренилась в нашем сознании в связи с отдельными странами: Франция – Эйфелева башня, Индия – Тадж-Махал, Китай – Великая стена, Австралия – Сиднейская опера, – в Малайзии до последнего времени была ничем не подкреплена. И это притом, что некоторые весьма авторитетные ученые считают Малайзию тем местом, где в Юго-Восточной Азии впервые поселился человек. Да и исследования, проводимые в пещерах Ниах в Сараваке на Борнео, подтверждают, что человек разумный жил здесь уже 40 000 лет назад.
Так что же получается – древние цивилизации не оставили на этой земле сколько-нибудь значимых следов, а история нового времени не наложила отпечаток вечности на творения малайцев? С одной стороны, поверить в это трудно, а с другой – возможно, именно по этой причине от желания, наконец, обрести собственное лицо и были в рекордно короткие строки построены в столице этого государства знаменитые башни-близнецы, получившие типично английское название – «Петронас Тауэр». Но зато теперь весь мир точно знает, где находится одно из самых высоких чудес света, а малайзийцы не задумываются над тем, какое изображение следует тиражировать многотысячными экземплярами. Хотя, если бы кто-то еще пару столетий назад сказал прибывшим сюда белым поселенцам, что главным городом Малайзии будет Куала-Лумпур, они вряд ли бы поняли, о чем, собственно, идет речь…
И все-таки как-то не оставляля мысль: а можно ли так говорить о стране, чья история насчитывает тысячи лет, о стране, которая начиная с XV века своими богатством, славой и красотой привлекала нескончаемые потоки европейских колонизаторов? Ведь не зря в конце концов за обладание Малаккским полуостровом развернулась жесточайшая борьба между португальцами, голландцами и англичанами. Все они прекрасно понимали, что этот кусок суши, расположенный на подступах к континентальной Азии, таит в себе несметные богатства и сулит ее обладателю большие доходы.
До середины XIX столетия ведущие роли в этом уголке света играла отнюдь не нынешняя столица страны, а совсем другие места – Малакка, Джорджтаун, Сингапур, объединенные позже англичанами в своеобразный союз «поселений у проливов» – Стрейтс Сетлментс. После второй мировой войны пути членов этого союза разошлись. И если сегодняшний Сингапур – это самостоятельное государство, то остальные «осколки» бывшей британской колонии многое могут поведать о прошлом Малайзии.
И тут интересно следующее – чем больше знакомишься с Малайзией, тем больше понимаешь, что столь свойственная для этого государства «осколочная» картина возникла не сегодня и даже не вчера – история ее ведет свое началось из глубины веков, с тех давних времен, когда стало ясно, что обладание той территорией, на которой находится современная Малайзия, способно обеспечить контроль над торговыми путями всей Юго-Восточной Азии.
То, что Малаккский полуостров – место, мягко говоря, выгодное, понимали не только европейцы. С завидным постоянством он становился частью самых разных империй древнего мира. Скажем, государство Фунань одним из первых на этой земле контролировало северную часть полуострова, а начиная с VII века он принадлежал великой Суматранской империи Шривиджайя уже целиком. Это время было эпохой расцвета индо-буддийского периода этого региона. По прошествии веков Шривиджайя пала под ударами нового Яванского царства Маджапахит. Однако один из суматранских принцев, Парамесвара, сумел основать здесь в 1403 году город Малакку, на долгие годы ставший стратегическим центром всего региона. Именно этот момент и можно считать точкой отсчета того, что в конечном итоге превратилось в сегодняшнюю Малайзию.
В 1405 году, когда стало ясно, что Малакка постепенно становится средоточием как торговых, так и политических устремлений, сюда прибыл посол китайской династии Мин адмирал Чен Хо – с предложением, от которого нельзя было отказаться. Поднебесная предлагала новому малайскому государству свое покровительство и защиту от вполне реальных притязаний со стороны соседнего Сиама. В результате принц Парамесвара был объявлен королем Малакки и всех прилегающих территорий, а на берегах пролива появились первые китайцы. В Малакке запылали жертвенные костры новых переселенцев, привезших с собой свои обычаи и верования. Процесс космополитизации города-государства получил новый дополнительный толчок.
Тем временем для множества купцов со всей Азии Малакка становилась буквально вторым домом. Именно тогда вместе с арабскими торговцами в эти края попал ислам. Потребовалось совсем немного времени, чтобы он стал здесь главенствующим. Уже третий правитель Малакки, махараджа Моххамед Шах, перешел в ислам, а его сын Муджаффар Шах, принявший титул султана, сделал его государственной религией.
Конец XV столетия явился золотой эпохой Малаккского султаната. О его богатстве ходили легенды. Он превращался в признанного лидера всей мусульманской Азии. И, наконец, весть о нем достигла берегов Европы. Конечно, о существовании этой земли в Старом Свете знали и раньше – она была обозначена еще на первых картах Птолемея. Однако если до начала XVI века особого интереса к Малаккскому полуострову европейцы не проявляли, то стремительное возвышение Малаккского султаната явно меняло дело.
В 1509 году к берегам Малакки подошли португальцы. Малакканцы, не долго думая, решили нанести упреждающий удар по внезапно объявившимся пришельцам. С чисто восточным коварством султан, поначалу вполне дружественно отнесшийся к заморским гостям, вскоре внезапно атаковал португальский флот, захватив множество пленных. Представлял ли он себе, с кем имел дело и во что в результате ввязался? Снести подобного оскорбления гордые иберийцы не могли. Операция возмездия, готовившаяся на протяжении двух лет, не оставила Малаккскому султанату ни малейшего шанса. В 1511 году город был взят штурмом и султан был вынужден покинуть его пределы. Он был вытеснен на юг, в Джохор.
Португальцам, отпраздновавшим победу, казалось, что золотой век наступил теперь для них. И они вдохновенно принялись осваивать новые земли. Здесь начали появляться христианские миссионеры, во множестве строились новые храмы и здания. Лицо города стало приобретать ярко выраженные европейские черты. Для обороны от посягательств потенциальных врагов в Малакке была возведена крепость А Фамоза. Но и она не помогла португальцам сохранить завоеванное.
Через 130 лет после захвата ее португальцами Малаккой заинтересовались голландцы. В течение 8 месяцев осаждали они город и в конце концов сумели его захватить. Хотя сделано это было отнюдь не из соображений острой необходимости, а по большей части из принципа – дабы назойливые конкуренты не путались под ногами. Даже взяв город и прочно в нем обосновавшись, голландцы гораздо больше ценили Батавию (современную Джакарту), расположенную на острове Ява. Именно она стала столицей их
