ребенка. Но может случиться, что Вы случайно передали Вашему ребенку все гены своей матери и ни одного гена Вашего отца. В этом случае Ваш отец не дал бы генов своему внуку. Конечно, такой сценарий очень маловероятен, но, поскольку от нас происходят более отдаленные потомки, полное невложение генов становится более возможным. В среднем Вы можете ожидать, что одна восьмая Ваших генов окажется в каждом правнуке, одна шестнадцатая – в каждом праправнуке, но их может быть больше или может быть меньше. И так далее, пока вероятность буквально нулевого вклада в данного потомка не становится существенной.
В нашем гипотетическом тасманском населении Чанг Два устанавливает дату в 22 поколения назад. Так, когда мы говорим, что 80 процентов населения могут рассчитывать стать предками всех выживших людей, мы говорим об их правнуках в 22 поколении. Доля генома предка, которую в среднем мы можем ожидать обнаружить в конкретном одном из его пра-пра-(22 раза) правнуков –одна четырехмиллионная часть. Так как у человеческого генома есть только десятки тысяч генов, то очевидно, что одна четырехмиллионная их часть должна быть достаточно скупо распределена! Конечно, наш случай не столь похож на это, потому что население нашей гипотетической Тасмании – лишь 5 000 человек. Любой из них может произойти от общего предка многими различными путями. Но, тем не менее, случайно могло так случиться, что некоторые общие предки не передали далеким потомкам ни один из своих генов.
Возможно, я выгляжу предубежденным, но мне видится, что имеется очередная причина вернуться к гену, как центру естественного отбора: думать о прошлом генов, которые смогли выжить до настоящего времени, а не о будущем особей, или на самом деле генов, пытающихся выжить в перспективе. «Направленный вперед взгляд в будущее» – стиль мышления, который может быть полезным, если используется осторожно и правильно понимается, но он не необходим по-настоящему. Язык «прошлого гена» не менее ярок, когда Вы привыкаете к нему, ближе к правде и с меньшей вероятностью приведет к неправильному ответу.
В «Рассказе Тасманца» мы говорили о генеалогических предках: исторических лицах, которые являются предками современных людей в обычном генеалогическом смысле: «человеческими предками». Но то, что можно сказать о людях, можно сказать и о генах. У генов также есть гены-родители, гены- прародители, гены-внуки. У генов также есть родословные, генеалогические деревья, «последние общие предки». У генов также есть свое собственное Свидание 0, и здесь мы, действительно, можем сказать, что для большинства генов их собственное Свидание 0 происходило в Африке. Это очевидное противоречие требует некоторого объяснения, и это – цель «Рассказа Евы».
Перед тем как продолжить, я должен прояснить возможную путаницу со значением слова «ген». Разные люди подразумевают под этим разные вещи, но особую опасность таит здесь путаница, которая заключается в следующем. Некоторые биологи, особенно молекулярные генетики, определенно зарезервировали слово «ген» для местоположения на хромосоме («локуса»), и они используют слово «аллель» для каждой из альтернативных версий гена, которая могла бы находиться в этом месте. Чтобы привести упрощенный пример, ген цвета глаз входит в различные версии или аллели, включая голубую аллель и карюю аллель. Другие биологи, особенно та их категория, к которой принадлежу я, которую иногда называют социобиологами, поведенческими экологами или этологами, склонны использовать слово «ген», чтобы обозначать то же самое, что и «аллель». Когда нам нужно слово для сегмента в хромосоме, который может быть заполнен любым набором аллелей, мы имеем тенденцию говорить «локус». Люди, подобные мне, склонны говорить: «Представьте себе ген синих глаз и конкурирующий ген карих глаз». Не все молекулярные генетики выражаются так, но это – известная привычка у биологов моей категории, и я буду иногда следовать ей.
Рассказ Евы
Есть впечатляющая разница между «родословными деревьями генов» и «родословными деревьями людей». В отличие от человека, который происходит от двух родителей, у гена есть только один родитель. Каждый из Ваших генов должен был быть получен или от Вашей матери, или от Вашего отца, от одного и только одного из Ваших четырех бабушек и дедушек, от одного и только одного из Ваших восьми прабабушек и прадедушек, и так далее. Но когда люди прослеживают своих предков традиционным путем, становится очевидным, что они происходят в равной мере от двух родителей, четырех бабушек и дедушек, восьми прабабушек и прадедушек и так далее. Это означает, что «генеалогия людей» намного более запутана чем «генеалогия генов». В некотором смысле, ген следует единственным путем, выбранным из лабиринта перекрещивающихся маршрутов, отображенных на (человеческом) родовом дереве. Фамилии ведут себя как гены, а не как люди. Ваша фамилия выбирает тонкую линию на Вашем широком генеалогическом дереве. Она указывает на родословную, передающуюся от мужчины к мужчине. ДНК, с двумя примечательными исключениями, к которым я перейду позже, не является такой женоненавистницей, как фамилии: гены прослеживают свою родословную через мужчин и женщин с равной вероятностью.
Некоторые из наиболее хорошо задокументированных человеческих родословных принадлежат европейским королевским семьям. В следующем генеалогическом дереве дома Саксен-Кобург, обратите особое внимание на принцев Алексиса, Вольдемара, Генриха, и Руперта. «Родословное дерево» одного из их генов особенно легко проследить, потому что, к сожалению для них, но к счастью для нас, рассматриваемый ген был дефектным. Он дал этим четырем принцам и многим другим из их злополучной семьи легко узнаваемую болезнь крови – гемофилию; их кровь не сворачивалась должным образом. Гемофилия наследуется особым образом: ее несут X-хромосомы. У мужчин есть только одна X-хромосома, которую они наследуют от своей матери. Женщины имеют две X хромосомы, по одной от каждого родителя. Они страдают от болезни, только если унаследовали дефектную версию гена и от своей матери, и от своего отца (то есть гемофилия является «рецессивной»). Мужчины страдают от болезни, если их единственная «неохраняемая» X-хромосома имеет дефектный ген. Очень немногие женщины страдают от гемофилии, зато многие женщины – «переносчики». У них есть одна копия дефектного гена и 50-процентный шанс передать его каждому ребенку. Женщины-переносчики всегда, когда беременны, надеются на дочь, но у них все еще есть существенный риск иметь гемофилийных внуков. Если страдающий гемофилией мужчина живет достаточно долго, чтобы иметь детей, он не может передать этот ген сыну (мужчины никогда не получают свои X-хромосомы от своего отца), но он обязательно передаст его дочери (женщины всегда получают только X-хромосому от своего отца). Зная эти правила, и зная, у каких мужчин королевской семьи была гемофилия, мы можем проследить дефектный ген. Вот обратное генеалогическое дерево с выделенным путем гена гемофилии.
