С особыми проблемами при проведении коллективизации советское руководство столкнулось в Украине. Общинные традиции здесь были слабее, чем в России, а урожаи — больше. Украинцы могли рассчитывать на собственные силы, выращивая и продавая хлеб. Результаты коллективизации их не устраивали: рынок сокращался, деньги теряли покупательную способность, заработки в коллективных хозяйствах были нищенские. Несмотря на это, к концу 1932 г. в Украине (в значительной мере насильственно) было коллективизировано почти 70 % крестьянских хозяйств с охватом более 80 % посевных площадей. Главным проявлением кризиса, который охватил колхозный строй, была полная незаинтересованность крестьян в развитии коллективного хозяйства, их прямое нежелание работать. Эти явления поддерживались самим аппаратом, разработавшим систему работы в колхозах. В колхозах на период сельзхозкампании создавались временные бригады. Непостоянный состав таких бригад, незакрепленность рабочей скотины, инвентаря, земельных участков влекли за собой обезличение и уравниловку. Во время уборочной кампании и обмолота имел место совершеннейший беспорядок. Бригады распадались, на работу ходил, кто хотел, работа организована не была, значительная часть хлеба попросту разворовывалась. Крестьян совершенно не беспокоила судьба колхозного зерна, поскольку оно все равно должно было поступить в закрома государства. Более того, учитывая, что работа ведется с помощью отобранного у них же инвентаря и скотины, они считали себя вправе забрать хлеб еще до его оприходования. В ответ последовало знаменитое постановление от 7 августа 1932 г. об охране имущества государственных предприятий и колхозов, согласно которому даже мелкая кража каралась высшей мерой.
Непродуктивный труд подневольных колхозников и кражи привели к тому, что уже в начале 1932 г. над крестьянами Украины нависла реальная угроза голода. Посевная кампания затянулась до конца июня, и все же было недосеяно более 2 млн га, часть посевов погибла еще до уборки. Сдать необходимое количество зерна Украина не могла. К 1 ноября от республики поступило лишь 136 млн пудов хлеба, вяло проходили заготовки и в других регионах страны, централизованные ресурсы быстро таяли, хлеба не хватало и городу. В ноябре 1932 г. союзное руководство направило в хлебные регионы чрезвычайные комиссии, которые должны были любой ценой добиться увеличения поставок. В Украине такую комиссию возглавил В. Молотов.
Деятельность комиссии Молотова началась постановлениями ЦК КП(б)У от 18 ноября и СНК УССР от 20 ноября 1932 г. «О мерах по усилению хлебозаготовок». Постановлениями предусматривалось, что в артелях, где во время уборки допускалось авансирование колхозников более установленной нормы (15 % от фактического обмолота), должно было организовываться возвращение незаконно розданного хлеба. Вводилась и практика натуральных штрафов (мясом, картошкой и другими продовольственными товарами — на случай отсутствия у крестьян запасов зерна) должников по хлебозаготовкам. Ключевым среди репрессивных мероприятий было разрешение райисполкомам пересчитывать в хлебозаготовку все созданные в колхозах натуральные фонды — семенной, продовольственный и фуражный. Села, которые имели особенно большую задолженность по заготовкам, заносились в черный список, который означал фактическую блокаду: крестьяне лишались права на выезд, и если в селе не было продовольственных запасов, люди гибли голодной смертью. Лишь 15 декабря 1932 г. было разрешено продавать в селах некоторые промтовары — да и то за исключением особенно задолжавших населенных пунктов. На станциях бригады ГПУ отбирали багаж у пассажиров, везущих продовольствие из России.
Хотя Молотов и вывез из республики почти все, что можно было вывезти, он также не справился с планами по заготовкам. С марта 1933 г. смертность от голода в Украине стала массовой, пустели целые села, участились случаи людоедства. Тем не менее заготовки продолжались. Были установлены награды за доносы на соседей, которые прятали зерно. Даже ревностно выполнявшим указания центра местным руководителям пришлось обратиться в Москву с заявлениями о том, что ситуация критическая, народ гибнет десятками и сотнями тысяч, дальнейшее проведение политики репрессий может привести к нежелательным последствиям. В конце февраля Украине были выделены ссуды в размере 20 миллионов пудов зерна для посевной.
О том, что происходит, знала уже вся Украина, беженцы, несмотря на кордоны, пробирались в города, крестьянские матери подбрасывали детей в больницы и просто оставляли на городских улицах. Лавина голодных смертей нарастала до начала лета. В результате Голодомора в Украине в 1933 г. погибло до 3,5 миллиона человек, всего же полные демографические потери с учетом снижения рождаемости в 1932– 1934 гг. достигли 5 миллионов человек. Катастрофа 1933 г. травмировала украинскую нацию, оставив на ее теле глубокие социальные, психологические и демографические шрамы, не меньшие, чем фактическое уничтожение в те же годы цвета украинской национальной интеллигенции, виднейших представителей культуры.
ПРИХОД К ВЛАСТИ В ГЕРМАНИИ ГИТЛЕРА
Назначение Гитлера канцлером Германии
После неудавшегося путча в 1923 г. политика национал-социалистической партии несколько изменилась. Руководство НСДАП, во-первых, предприняло меры для увеличения численности партийцев, при этом была установлена жесточайшая дисциплина, основанная на культе личности фюрера. Во-вторых, Гитлер сумел наладить связи с крупнейшими капиталистами, как в Германии, так и за ее пределами, которые увидели в нацистах опору против растущих притязаний пролетариата. Были также и надежды, что именно нацисты в будущем направят оружие против Советского Союза, где пребывание у власти большевиков, по мнению западных политиков, затянулось. Советы приступили к широкомасштабной индустриализации с упором на тяжелую промышленность и военное производство. Западные политики и предприниматели опасались, и вполне обоснованно, коммунистической экспансии.
В апреле 1927 г. Гитлер был приглашен на встречу с 400 предпринимателями Рура, проходившую на вилле всемогущего сталелитейного магната Круппа. После этого нацисты стали получать регулярное финансирование от крупных промышленных монополий и банков, связанных с международными деловыми кругами. Это был, к сожалению, далеко не первый и не последний случай, когда власть имущие опирались на откровенно экстремистские правые организации, полагая, что реальная власть в их руки все равно не перейдет.
Выборы 1928 г. стали жестоким разочарованием для нацистов, они набрали лишь 2,5 % голосов. Пролетариат отказался поддержать социалистов Гитлера. Мало кто верил в его политическое будущее. Но в связи с наступившим вскоре экономическим кризисом ситуация изменилась.
Антидемократические силы в Германии уже давно обладали большим влиянием. Недаром на президентских выборах в 1925 г. победил генерал Гинденбург, который считал Версальский договор источником всех бед Германии. Экономические трудности суконца 1920-х годов усилились. Еще до краха Нью-Йоркской биржи в Германии насчитывалось свыше 2 миллионов безработных. Как и везде, большие трудности испытывало сельское хозяйство.
Развитие экономического кризиса немцы напрямую связывали с зависимостью Германии от американского капитала, что в значительной мере было правдой. Когда в США возникли финансовые проблемы, американские банки начали изымать из немецкой экономики вложенные ранее деньги.
Во время выборов 1930 г. нацистская партия совершила колоссальный скачок и вместо прежних 800 тысяч набрала 6,4 миллиона голосов. Особенно большой успех фашисты имели в провинциальных городах и протестантских деревнях на севере Германии. В 1930 г. Адольф Гитлер выставил свою кандидатуру на президентских выборах и набрал свыше 37 % голосов. Но президентом был вновь избран Гинденбург. В результате выборов в июле 1932 г. НСДАП стала уже самой влиятельной партией в стране.
Поддержка, полученная нацистами, была не случайной. В стране еще со времен Бисмарка были сильны авторитарные и милитаристские тенденции. Тяжелые 1920-е годы, закончившиеся кризисом, убедили многих немцев (особенно мелких буржуа, опасавшихся за свои сбережения) в том, что политические партии, как и вся демократическая система управления, не в состоянии решить насущные
