Воздух так сильно насыщен водяной пылью, что трудно дышать.
Аккуратно погрузившись в главное русло Замбези, позволил реке поднести меня к самому краю бездны. Лежа на животе, уцепившись за камни пальцами ног, я смог вытянуть голову в бездну и заглянуть в самое жерло слива. Смотреть вниз было и страшно и интересно — в белый водяной туман уносились тысячетонные струи прозрачной воды, дно каньона походило на бурлящий каменный котел.
Насмотревшись в водопад до головокружения, поплыл обратно к острову. Тут и открылось назначение охранников. Двое из них выбежали к реке и стали кричать:
— Опасно! Опасно! Выходи на берег!
— Почему? Где опасность? — Не понимал я их волнения. — Я хорошо умею плавать!
— Гиппопотам! Сзади! — И охранник показал руками характерный жест, как бегемот открывает и захлопывает свою огромную пасть. Я тут же поспешил к берегу.
— Что, действительно бегемоты опасны?
— Да-да. В этом году уже два раза хватал купающихся за пятки!
— Но здесь же камни и мелко…
— Кто его знает, что у них на уме. Но нам велят предупреждать всех купающихся об опасности.
Как всегда, после купания, проснулся аппетит. Я вспомнил, что сегодня даже не завтракал.
Насобирал дров и разжег костер прямо на островке. Здесь сварил остатки той розовой чечевицы, которую купил еще в Аддис-Абебе, напротив русского госпиталя. Когда вскипятил еще один котелок чая, выяснилось, что у меня закончился сахар. Охранники щедро насыпали мне почти полкило сахара с муравьями — часть его так и не израсходовалась. 
После обеда, вернулся «на материк» и оставил рюкзак в магазине сувениров. По длинной и сырой лестнице спустился в глубокое ущелье, которое выходило к реке между водопадом и мостом. Здесь были настоящие тропические джунгли — лианы увивались вокруг пальм, вдоль тропинки росли растения, напоминавшие наши комнатные алое.
Целая стая обезьян лакомилась дикими финиками. Бабуины не боялись людей, и даже неохотно уступали дорогу. Постепенно ущелье расширилось, тропинка исчезла, через нагромождения камней я вышел к реке.
Здесь я повторно искупался, уже в «нижнем течении» Замбези, в 200-х метрах от водопада.
Прямо над моей головой каньон реки пересекал мост. Когда лег спиной на воду, от моста отделилась человеческая фигурка и с криком полетела вниз. Пролетев около 100 метров, тело натянуло резиновый канат и, не достав воды всего около двадцати метров, с еще большим криком человек полетел вверх ногами, теперь уже за счет упругости резинки. Когда несчастный проболтался так вверх-вниз минуты три, с моста спустился еще один человек, на этот раз на стальном тросе. Он схватил прыгуна руками за ноги, после чего обоих вытащили тросом наверх.
Накупавшись, я пошел наверх, чтобы сфотографировать аттракцион с моста.
— Добрый день. Можно мне выйти на мост, не имея визы Зимбабве. — Спросил я в окошечко замбийской таможни.
— Ты — русский? —
— Да. Но я хочу только сходить на мост, чтобы сфотографировать.
— Нет проблем. Оставь мне свой паспорт, вот тебе квитанция. Заберешь его, когда пойдешь обратно.
— Хорошо. Тогда я оставлю у Вас еще и свой рюкзак. Идет?
— Ну ладно. Заноси сюда.
Пешком вышел на мост. Удовольствие сигануть с самого высокого в мире атракциона «Джамп» стоило 90 долларов и была очередь желающих. Прыжок снимался на видеокамеру.
Как раз у меня на глазах две американских девушки прыгали связавшись друг с дружкой. Я заснял их полет вниз головой.
Обратно, от таможни до Ливингстона доехал на грузовике, придерживая в кузове холодильник.
В магазине купил 0,5 л. холодного сока за 1250 квача. Дешевле никакого питья не было — туристическое место, да и эта бутылочка стоила 1300, но 50 квача мне великодушно простили. К 18–30 выпил сок и стоплю на выезд из города, чтобы там переночевать в палатке, подальше от полиции и туристов. Останавливается «Лендровер». Водитель смуглый, а три пассажира в грязной рабочей одежде — черные.
— Гуд ивнинг. Айм тревелер фром раша… — Начинаю свой привычный разговор с водителем.
— Откуда откуда? Из России? — Переспрашивает водитель на чистом русском.
— Йес… Из Дубны московской области… — Ошарашено отвечаю я.
— А я из Ташкента — Отвечает водитель. — Ты что здесь делаешь?
— Вообще то, путешествую автостопом. А сейчас еду за город, чтобы переночевать в палатке.
— Давай ко мне, переночуешь у меня в guest-house.
— С удовольствием. Поехали.
Выяснилось, что житель Ташкента по имени Кабул уже шесть лет строит в Замбии различные объекты. Сейчас как раз ему нужно заехать на строительство школы.
На стройке все черные рабочие сидели и «курили», только вместо «Беломора», как мне показалось, они употребляли кое-что покруче. Кабул вышел из машины и стал убеждать их разгружать машину с досками. При этом он использовал те самые русские-народные слова, которые так хорошо запомнил вчерашний грек. Когда Кабул вернулся в машину, я рассказал ему о вчерашней встрече с греческими электриками.
— …вот и получается, что они запоминают только ругательства.
— А как еще с ними разговаривать? — Все никак не мог успокоиться Кабул — Они же по- другому не понимают!
— А ты по-английски пробовал?
— Пробовал. Только один из пятерых знает английский. Они же даже в школе не учились — строители.
— Но ведь они запоминают только ругательства и потом будут применять их где надо и не надо.
— Так и есть. Я уже слышал, как они и между собой по-русски ругаются.
— Да уж. Завидное проникновение русского народного языка в африканскую культуру. — Заметил я, когда мы въезжали в ворота «гостевого дома».
В восемь вечера, когда помылись и поужинали, Кабул предложил мне съездить с ним в город, попить в кабаке пиво-колу.
Выезжаем на северную окраину Ливингстона и вдруг я вижу в свете фар, что какой-то длинный белый человек разговаривает с водителем остановившейся маршрутки. На ногах человека вспыхивают белые катафоты.
— Стой! — Кричу я Кабулу. — Это наши! — И выбегаю из машины к человеку, спиной ко мне, засовывающему в маршрутку рюкзак.
— Давай его к нам! — Кричит Кабул вдогонку.
Я подбегаю сзади к Олегу Костенко и кладу руку к нему на плечо:
— Олег, у меня ташкентская вписка. Поехали к нам ночевать!
— Ой! Грил! Ты здесь откуда?
— Долго рассказывать. Два часа назад я застопил в городе советского человека. У него есть горячий душ и свободная кровать, а сейчас мы с ним едем в кабак, пить пиво.
— Очень заманчиво. — Осторожно отвечает Олег своим мягким и тихим голосом. — Пожалуй я не
