выдалась сегодня тяжелая ночь: они помогали садиться в шлюпку миссис Кэнди, пытались спасти супругов Страусов, выдворяли трусов из шлюпки С. Теперь, стоя на палубе А, они готовы были помочь еще кому- нибудь, но палуба была совершенно безлюдной. Электрические лампочки светились красноватым светом.
Это место становится довольно опасным, — заметил Вулнер, — давайте пройдем в ту дверь, что в конце.
Они прошли в нос к открытому концу прогулочной палубы. Когда они вышли из двери, вода хлынула на палубу, залила их бальные туфли, добралась до колен. Они вскочили на перила. Метрах в трех от себя они увидели, как вниз по борту судна скользит шлюпка D. Теперь или никогда…
Давайте прыгнем в нее, — воскликнул Вулнер, — в носу достаточно свободного места. Стеффансон прыгнул и кубарем скатился на дно шлюпки. Последовавший за ним Вулнер чуть не упал в воду, повиснув на борту «парусинки». В следующее мгновение складная шлюпка D коснулась поверхности моря и с нее были отданы шлюптали. Когда она отваливала от борта «Титаника», матрос Уильям Лукас окликнул стоявшую на палубе мисс Эванс: — Для вас спустят другую шлюпку!
«ТАК УЖ ПОЛУЧИЛОСЬ, НИЧЕГО НЕ ПОДЕЛАЕШЬ»
Когда все шлюпки были спущены на воду, странная тишина охватила «Титаник». Кончились волнения и неразбериха, сотни оставшихся на лайнере людей тихо стояли на верхних палубах. Заметно было, что они жмутся к середине, стараясь держаться подальше от леерного ограждения.
Джек Тэйер вместе с Милтоном Лонгом оставался на правой стороне шлюпочной палубы. Молодые люди внимательно следили за пустой шлюпбалкой, хорошо видной на фоне неба; она служила им своеобразным индикатором, показывающим, насколько быстро судно погружается в воду. У них на глазах предпринимались безуспешные попытки снять с крыши кают для командного состава принайтованные складные шлюпки. Молодые люди обменялись записками, адресованными семьям. Временами они просто молчали.
Тэйер вспоминал все свои радостные дни и представлял себе те радости, которые, как он был уверен, ему уже не суждено испытать в будущем. Он думал об отце с матерью, о своих сестрах и брате. Ему представлялось, что он находится где-то далеко-далеко и из этого удаления смотрит на все происходящее здесь, на палубе «Титаника». Ему было бесконечно жаль себя.
Полковник Грейси, стоявший неподалеку, ощутил какое-то странное затруднение при дыхании. Позже он довольно старомодно и напыщенно объяснил, что у него «vox faucibus haesit» 13, как это часто случалось с древним троянским героем из школьного учебника. Тогда, на «Титанике», он просто сказал самому себе:
Прощайте, родной дом и все, кто в нем.
Людям в радиорубке некогда было испытывать к себе жалость или замечать, что у них «vox faucibus haesit». Филлипс не переставал работать на ключе, хотя напряжение было уже очень низким. Брайд стоял рядом, наблюдая, как люди роются в каютах помощников капитана и в гимнастическом зале в поисках лишних спасательных нагрудников.
В два часа пять минут капитан Смит в последний раз зашел в радиорубку:
Вы до конца исполнили свой долг. Больше вы ничего не можете сделать. Покидайте рубку. Теперь каждый за себя, спасайтесь, если сможете.
Филлипс, на секунду оторвавшись от работы, взглянул на капитана и снова склонился над аппаратом. Капитан Смит опять попробовал уговорить его:
Побеспокойтесь о себе. Я освобождаю вас. — Он сделал небольшую паузу и тихо добавил: — Так уж получилось, ничего не поделаешь.
Филлипс продолжал работать. Брайд стал собирать документы. Капитан Смит вернулся на шлюпочную палубу и зашагал по ней, то тут, то там попросту заговаривал с членами команды. Обращаясь к кочегару Джеймсу Мак- ганну, он сказал:
Ну что же, братцы, теперь каждый сам за себя.
Почти то же самое было сказано в присутствии смазчика Алфреда Уайта:
Я думаю, ребята, теперь вам надо спасаться, если сможете.
Стюарду Эдварду Брауну запомнились такие слова капитана:
Ну, ребята, сделайте все, что в ваших силах, для женщин и детей, а потом позаботьтесь о себе.
Обратился он и к людям, находившимся на крыше кают для командного состава:
Вы исполнили свой долг, братцы. Теперь спасайтесь, кто как может. — После этого капитан ушел на мостик.
Некоторые из членов команды тут же воспользовались разрешением капитана и попрыгали за борт. Ночной пекарь Уолтер Белфорд прыгнул как мог дальше от судна и шлепнулся в воду в сидячем положении. Потом у него всегда перехватывало дыхание и возникала дрожь в теле, когда он вспоминал о жгучем холоде океанской воды в ту ночь. Смазчик Фред Скотт, только что поднявшийся из котельного отделения № 4, пытался спуститься в море по лопарю, свисавшему с пустой шлюпбалки, но сорвался и упал на воду животом. Его подобрала шлюпка № 4, еще находившаяся поблизости от «Титаника» и теперь направлявшаяся подальше от падающих в море бочек и шезлонгов. Стюард Каннингэм, прыгнув за борт, очутился на изрядном расстоянии от тонущего лайнера и тоже умудрился добраться до шлюпки № 4.
Большинство же членов экипажа предпочитали пока оставаться на судне. Среди людей, пытавшихся отвязать одну из принайтовленных на крыше складных шлюпок, Лайтоллер заметил фонарщика Хемминга, хотя тот должен был давным-давно покинуть «Титаник» в составе команды шлюпки № 6.
Ты почему еще здесь, Хемминг?
О, еще масса времени, сэр.
Неподалеку стояли двое молодых стюардов,
праздно наблюдавших за Лайтоллером, Хеммингом и другими занятыми работой людьми. В постепенно меркнущем электрическом освещении шлюпочной палубы белыми пятнами выделялись их накрахмаленные белые куртки; стюарды, прислонясь к перилам леерного ограждения, спорили о том, сколько еще времени лайнер продержится на воде. Столь же непринужденно чувствовали себя на шлюпочной палубе несколько коридорных из первого класса; они, казалось, были довольны тем, что наконец никто не мешает им спокойно покурить. Поблизости инструктор гимнастического зала Т. У. Маккоули — юркий человечек в белом фланелевом костюме — объяснял кому-то, отчего он не захотел надеть спасательный нагрудник: хотя он и поддерживает человека на воде, но замедляет скорость плавания; инструктор полагал, что без спасательного нагрудника он скорее удалится от тонущего «Титаника».
У носового входа на парадную лестницу, между первой и второй дымовыми трубами «Титаника», оркестранты, которые поверх пальто надели теперь спасательные нагрудники, играли рэгтайм во всю мощь своих инструментов.
Столь же спокойными были и пассажиры, хотя среди них тоже нашлись любители прыжков в воду. Фредерик Хойт, увидав свою жену в складной шлюпке Z, прыгнул за борт и поплыл к тому месту, где, по его мнению, должна была пройти эта шлюпка. Он не ошибся в своих расчетах: через несколько минут послышался плеск весел шлюпки Z, и Хойта втащили в нее. Вымокший, что называется, до костей, он всю оставшуюся часть ночи сидел в шлюпке и интенсивно греб, чтобы не окоченеть от холода.
Остальные пассажиры большей частью стояли в ожидании или спокойно расхаживали по шлюпочной палубе. Члены высшего нью- йоркского и филадельфийского общества продолжали держаться вместе — небольшой кучкой стояли Джон Б. Тэйер, Джордж и Гарри Уайднеры, Дуэйн Уильяме; рядом бродили
